Паника прошла. Схлынула, так же внезапно, как появилась. На смену ей пришла ярость.
— Вы сознательно взяли и свалили? – голос Эммы понизился до полушёпота.
Колин недоуменно пожал плечами.
— Ну да.
— Не потерялись, не отстали… ушли? Не сказав ни слова?
Брови американца скрылись в лохматой чёлке.
— А что, нужно было сказать: «Эй, Эмма, нам срочно нужно отлучиться»?
Он не раскаивался. Он вообще не думал, что что-то здесь не так. Эмма в последний раз попыталась взять себя в руки. Глубоко вдохнула и протяжно выдохнула.
— То есть, вы считаете, что всё нормально?
— А разве что-то случилось? – скрестила руки Дженнифер.
Вопрос был лишним. Лучше бы она не спрашивала. Тот самый случай, когда последняя капля падает в стакан и вода начинает переливаться через его край.
— Да, мать твою, случилось! – закричала Эмма. — Вы молча отбились от группы чтобы пойти заняться сексом прямо во время похода! Не ночью, не на привале! Кто так поступает?!
— Эй, просто-Эмма, не кричи так громко… — недовольно проговорил Колин. – А то мне кажется, что ты просто завидуешь.
Она хотела на него наброситься. Она уже рванула вперед, но сильные руки перехватили её за локти и удержали на месте. Эмма не стала оборачиваться, она и так знала, кто её держит.
— Я завидую? Я завидую?! Вы понимаете, что могли потеряться?! Заблудиться?! Вы понимаете, что я отвечаю за вас?!
— Не делай такую трагедию, — закатила глаза Джен.
— Заткнись, когда я с тобой разговариваю! – рявкнула Эмма. Брент всё еще удерживал её за руки, и очень правильно: желание дать девчонке по лицу било через край. — Вы безответственные дети! Вы не думаете, о том, как пострадают люди от вашего поведения! Напиваетесь, будите весь отель, сбегаете в кусты!
— Эмма… — раздалось тихое бормотание у её уха.
— Пусти меня, Рейнер! – она сделала рывок и выдернула локти из захвата. — Господи, как вы все меня достали! Группа моральных уродов! Все! Считаете, что раз заплатили, то можно и вести себя, как долбаным придуркам!
Везувий взорвался после долгого сна и покрыл Помпеи слоем пепла.
Наступила тишина.
Эмма всего секунду смотрела на застывшие ошарашенные лица. Потом развернулась на пятках и умчалась прочь, ломая ветки под ногами.
Она сидела на выступающем из земли плоском камне. Он еще не просох после очередного дождя, однако очевидно Эмму это мало волновало. Брент остановился в десяти шагах от камня. Женская фигура на нём застыла, обнимая себя руками, согнувшись пополам и прижавшись лбом к коленям. Поза, полная безысходности и отчаяния. Порыв ветра пригнал очередную тучу и с небес закапал пока еще мелкий дождь. Эмма не пошевелилась.
Брент посмотрел вверх и тяжело вздохнул. Несколько капель упали на лоб и щёку. Холодные. Он скинул с плеч прихваченный со стоянки рюкзак, вытащил из бокового кармана термос, отцепил от крепежей дождевик. В считанные секунды пересек разделяющее его и Эмму расстояние и остановился рядом. Издалека ему казалось, что девушка плачет, но теперь он видел, что плечи не вздрагивали и никаких ожидаемых всхлипов не доносилось до слуха. Хотя могли бы.
Когда обнаружилась пропажа американцев, Брента будто отбросило на несколько месяцев назад, в Италию, в автобус с одним пустым местом, на котором должен был сидеть человек. В тот день ему позвонил адвокат и сообщил, что Амелия наконец подписала документы о разводе. Бывшая жена несколько раз отказывалась ставить свою подпись, потому что находила новые не устраивающие её пункты. Тяжбы длились вечность.
На тот момент Брент уже был выжат и ему стоило отказаться от сопровождения очередной группы в Италию, но он взялся за ту работу.
Когда позвонил адвокат, Брент, казалось бы, должен был испытывать долгожданное облегчение, но оно не наступило. Вместо этого он почувствовал себя полностью опустошённым. Амелия уже готовилась к новой свадьбе, а Брент только в тот момент окончательно осознал, что на последних одиннадцати годах жизни можно ставить жирный крест.
Поэтому он потерял туриста. Забыл в Падуе. А из-за того, что человек сидел в автобусе один на двух креслах, его отсутствие заметили не сразу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Так что сейчас он всеми силами удерживал себя от того, чтобы подхватить Эмму под руки, развернуть лицом к себе, и прижать к своей куртке.
Дождь начал усиливаться. Брент зажал термос между колен, перехватил дождевик двумя руками и взмахнул им. Кислотно-жёлтое полотно расправилось и упало на согнутую женскую фигуру. Брент снова взял термос, поёжился от холода капель, попавших за шиворот. Быстро нырнул под дождевик и сел рядом с Эммой. Несколькими резкими движениями поправил яркий материал над собой и девушкой, и теперь они будто находились в тесной палатке.
Эмма продолжала сидеть без движений. Скорее всего услышала приближение Брента и потому никак не реагировала на его появление. Возможно ей хотелось побыть одной, но Брент не мог ей этого позволить.
— Эй, — он легонько толкнул её колено своим,
Эмма медленно подняла голову. Выпрямилась. Глядя вниз, расцепила руки и уперлась локтями в бёдра. Закрыла лицо ладонями.
— Я больше не могу, — хрипло пробормотала она.
Хорошо, что она сама это видит. Не пребывает в состоянии, когда отрицаешь действительность. Брент перехватил термос пальцами двух рук, и он свободно повис в воздухе.
— Верю.
— Я не должна была так поступать. Нельзя так общаться с клиентами.
— Мы все заслужили.
— Это не важно.
Эмма глубоко вдохнула. Руки упали на колени, и следом раздался протяжный выдох.
— Скажи мне, зачем они так сделали? Как можно быть такими… безответственными?
— Им восемнадцать, — пожал плечами Брент. – Они еще эгоистичные дети, но это не оправдание.
— Я в восемнадцать училась и подрабатывала уборщицей в пабе.
— А я – парковщиком машин в отеле. Просто нашим американцам повезло больше, чем нам.
— «Нашим американцам», — хмыкнула Эмма. – Как это мило.
Капли интенсивно били по дождевику, несколько упало на коричневые ботинки и в тех местах остались мокрые пятна. На рыжих ботинках девушки проступили такие же. Брент зажал термос в ладони, приложил силу и открутил качественно завинченную крышку. Из железной тубы повалил пар.
— Держи, — сказал Брент, протянув термос Эмме.
Она безучастно смотрела на горный пейзаж прямо перед собой, но, когда туба попала в поле зрения, отмерла и перевела взгляд на Брента.
— Что там?
Он пожал плечами.
— Кофе. Попросил бармена в гостинице налить сюда. Так что это не стиральный порошок, которое мы пьём по утрам.
— Чистящее средство, — шмыгнула носом Эмма и робко перехватила термос.
Её холодные пальцы встретились с пальцами Брента. Так же, как утром. Но теперь бежать было некуда, да и девушка, похоже, не собиралась этого делать.
— Стиральный порошок, — возразил Брент.
— Сойдёмся на отбеливателе.
Она робко улыбнулась и забрала металлическую тубу. Приложилась к краю, сделала маленький глоток, и закрыла глаза. Снова воцарилась тишина. Но теперь уже не такая трагичная, как несколько минут назад. Брент повернулся к Эмме, сцепил пальцы в замок и опёрся на них подбородком. Дождевик при этом зашуршал и натянулся на их головах и плечах.
Эмма сидела с закрытыми глазами, грея ладони о термос, а Брент смотрел на её плотно сжатые губы и мысленно проклинал Майрона... Или благодарил… Чувства были противоречивые. Если бы не поход, кот продолжал бы оставаться в жизни Брента единственным существом, требующим заботы. Но лучше бы оказаться здесь простым туристом. Чужим, не связанным никакими обязательствами. Чтобы можно было без оглядки на обстоятельства и последствия сгрести Эмму в охапку.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Издав еще один глубокий вздох, девушка открыла глаза. Зеленый взгляд, который здесь, среди шотландских холмов казался изумрудным, скрестился со взглядом Брента.
— Пора возвращаться, — констатировала она. – Я должна извиниться.