— Мы будем играть на сладости, — объявил Майкл.
— Лейтенант Торп, вы гений, — выдохнула Ханна.
Майкл оперся о стол, наблюдая, как сосредоточенно Ханна смотрит на свои карты. Миссис Тернер объяснила правила игры.
Ханна надула губки, словно обдумывала лучшую комбинацию.
— Выигравший каждый кон получит сладости с подноса по своему выбору, — сказала вдова, протягивая руку за шоколадкой. — Мне лучше попробовать, чтобы убедиться, что они хорошего качества.
— Может, и нам стоит попробовать? — предложила Ханна, глядя на конфеты.
— Нет, пока не выиграете. — Майкл разложил свои карты. — Иначе будет нечестно.
После того как она взяла свои карты, он спросил:
— И какова ваша начальная ставка?
Прежде чем ответить, Ханна еще раз взглянула на свои карты:
— А какой штраф заплатит проигравший?
— Штрафа за проигрыш нет. Победитель получает конфеты, и это вполне честно.
— Нет, леди Ханна права, — подала голос миссис Тернер. — Проигравший должен заплатить штраф.
— Я не буду блеять козлом. Или петь.
Ханна одарила его ошеломляющей улыбкой.
— Я думаю, это будут ответы на вопросы. Проигравший должен будет сказать выигравшему правду, и не важно, о чем тот спросит.
Ханна выиграла первый кон. Ее губы сложились в победную улыбку, когда она выбирала себе карамельку. Она закрыла глаза, жуя конфету.
— Я могла бы съесть таких штук сто, — выдохнула она.
И разве Майкл не хотел бы быть тем, кто даст их ей?
— Настало время для вашего штрафа, — потребовала Ханна.
Она протянула руку за бокалом лимонада и погрузилась в размышления. Мгновение спустя она спросила:
— Как вы познакомились с моим братом Стивеном?
Ее вопрос удивил его. Майкл ожидал, что она спросит про Рейшора или о путешествии в Лохенберг.
— Я познакомился с графом Уайтморским в университете много лет назад.
— Не знала, что вы учились в Итоне.
Майкл снова раздал карты:
— Моя мать настояла на этом.
Лицо миссис Тернер стало серьезным.
— Это было важно для Мэри. Она хотела, чтобы y нашего Майкла жизнь была лучше, чем родители могли ему дать. — С улыбкой она добавила: — Он был лучшим студентом.
Обычные люди редко учатся в учебных заведениях, где получают образование представители высших классов. Он действительно не знал, почему ему разрешили там учиться. Директор никогда не заикался об этом, хотя Майкл был уверен, что его сокурсники подозревали о его скромном происхождении.
Зная, что каждый день, проведенный в университете, представляет собой еще одну монету, взятую у родителей, Майкл чувствовал что у него нет иного выбора, как превзойти всех в учебе. И хотя он изучал латынь и французский, пользы от этого для него было немного. Такое образование немногого стоит без титула.
В конце концов Майкл пошел по пути нескольких друзей, вступив в Британскую армию. Граф Уайтморский быдл его ближайшим приятелем и сам задумывался о военной карьере, прежде чем стал наследником.
Миссис Тернер играла против Майкла в следующей партии, когда он увидел приближающегося к ним графа фон Рейшора. Он с трудом сосредоточился и все-таки выиграл кон.
Ханна предложила ему поднос, и он выбрал шоколадный крем.
— Возьмите, — предложил он Ханне.
— Но выигрыш ваш. Конфета принадлежит вам.
— Мой выигрыш. Мой выбор.
Майкл протянул конфету, и Ханна улыбнулась перед тем, как сунула ее в рот. Это решение стоило удовольствия на ее лице.
— А на какой вопрос буду отвечать я? — вызвалась миссис Тернер.
Она взирала на поднос со сладостями с несчастным видом.
Майкл минуту подумал.
— Расскажите мне свои самые ранние воспоминания о моей матери.
Их поприветствовал граф и пододвинул себе стул:
— Надеюсь, вы не против, если я присоединюсь к вашему разговору.
— Вовсе нет, — просияла улыбкой миссис Тернер.
Майкл не был уверен, хочет ли он, чтобы граф слушал рассказы о его матери.
— Мэри Торп была моей ближайшей подругой, ты знаешь. — Выражение лица миссис Тернер стало отстраненным, когда она погрузилась в воспоминания. — Они с Полем усердно трудились и всегда помнили о тех, кто был менее удачлив, чем они. — Она потерла подбородок, мечтательно улыбаясь. — Они тебя очень любили. Столько лет они были бездетными, ты был для них настоящим подарком.
Не прошло и минуты, как ее голос понизился до шепота:
— Тебе было всего три года от роду.
Майкл увидел, как лицо графа вытянулось.
— Три года?
Вдова бросила хмурый взгляд на графа.
— Пока вы не выиграете кон, вам не позволяется задавать вопросы. — Она строго посмотрела на графа. — Полагаю, ваша очередь сдавать, леди Ханна.
Майкл выбрал с подноса еще одну конфету и передал ее вдове в качестве молчаливой благодарности. Пожилая женщина положила ее в рот.
— Сегодня вечером, чуть позднее, мы прибудем в дом кузенов леди Ханны, — сообщил им граф. — Они живут в глубине страны, в нескольких часах езды от Бремерхавена, рядом с лохенбергской границей.
Майкл увидел, что у миссис Тернер задрожали руки.
— Лохенберг? — прошептала она. — Вы не говорили, что мы направляемся в Лохенберг. Вы говорили — в Германию.
— Мы проезжаем через Германию, — подтвердил он. — Но поездка в Лохенберг продлится всего несколько недель. Тут не о чем беспокоиться.
— Нет. — Миссис Тернер, смертельно побледнев, встала и почти крикнула: — Нет! Ты не можешь вернуться назад!
Вернуться назад?
Обращаясь к графу, женщина заявила:
— Вы не можете заставить его возвращаться!
Она оттолкнула карты, перевернув поднос со сладостями.
Майкл схватил ее прежде чем она успела убежать.
— Почему, — спросил он ласково, — я не могу вернуться?
— Потому что если ты это сделаешь, тебя убьют.
Глава 13
Позже тем же вечером
Корабль пристал к берегу в Бремерхавене, и теперь они ехали к дому ее кузенов. Экипаж трясся по ухабистым дорогам, на горизонте собирались тучи.
Ханна отправила Эстель с графом и его слугами в другом экипаже, а сама села с Майклом и миссис Тернер. Ей не хотелось волновать пожилую женщину после приступа. На то, чтобы успокоить ее, ушел почти целый день. Теперь тихое похрапывание миссис Тернер было единственным звуком, который нарушал тишину в экипаже.
Тем временем у Ханны начала болеть голова, она думала о той, что через несколько часов она сможет выспаться в настоящей постели.
На лице Майкла было мрачное выражение.
— Ты в порядке? — спросила Ханна. — Не хочешь есть? — У нее в ногах стояла корзина с едой и питьем, к которой они не притронулись.