Читать интересную книгу Огненная лилия - А. Айнгорн

Онор с завистью поглядела на его невозмутимое лицо. Она все никак не могла успокоиться. Волны дрожи пробегали по ее телу, не позволяя расслабиться.

Ей было страшно и одиноко, теперь ей казалось, что она слышит шаги снаружи, а ветерок был как дыхание врага. Как она не успокаивала себя, залитые кровью гуроны из деревни стояли у нее перед глазами.

— Волк! — прошептала она.

— Говори, — тихо отозвался он. Онор не поняла, разбудила она его или он еще не спал.

Онор проявила всю свою смелость, неожиданно попросив:

— Можно я возьму тебя за руку?

Эта детская просьба поставила Волка в тупик. Он не сразу нашелся, что сказать. Наконец, Онор услышала его сдержанный ответ:

— Если это тебе не неприятно…

Он придвинулся ближе к ней, и Онор нащупала во мраке протянутую ей руку. Их пальцы переплелись, и вместе с теплом его руки ей передалась частичка его уверенности. Онор вздохнула. Постепенно ее тело расслабилось.

Ощущение, что она не одна, успокаивало. Она покрепче сжала горячую ладонь и наконец уснула.

Когда она открыла глаза, первое, что она увидела, был веселый солнечный блик на земле, разогнавший ее страхи. Она невольно улыбнулась новому дню и потянулась. Только теперь она выпустила руку Волка, за которую так всю ночь и цеплялась, как утопающий за соломинку. Она впервые проснулась раньше его. «Либо у меня бессонница, либо что-то не так», — решила Онор. Она снова дотронулась до его ладони, она была огненногорячей. Она осторожно коснулась его лба, он мгновенно очнулся, и Онор встретила его цепкий взгляд. Она смущенно улыбнулась.

— Тебя сильно лихорадит.

Он сел и, обнаружив, что солнце уже встало, недовольно поморщился.

— Пустяки, — проворчал он. — Мы потеряли несколько часов. Придется наверстать, Тигровая Лилия. Ты готова?

Она с удовлетворением заметила след усталости на его лице. Ей уж совсем стало казаться, что он сверхчеловек, и ему чужды все чувства, присущие людям — страх, боль, усталость, сомнения. Она почувствовала себя увереннее.

— Ты уверен, что ты хорошо себя чувствуешь?

— Да, — он пожал плечами, но Онор отметила, что он и сам не торопится подниматься с земли.

— Прекрасно. Ты не возражаешь, если мы посмотрим, как там твоя рука?

Может быть, нужно сменить повязку.

Онор показалось, что он как-то странно смотрит на нее. Так мог бы смотреть человек, который не может понять, кто перед ним, друг ли, враг ли, знакомый или чужой. Он сбросил рубашку. Стараясь ничем не выдать своих чувств, Онор приблизилась, охваченная суеверным ужасом дикаря перед огнем.

В медицине она понимала гораздо меньше, чем ничего. Она увидела, что повязка вся промокла от крови. Содрогаясь, она неверными движениями попыталась развязать узел. Он упорно не поддавался. Волк не произносил ни слова, и молодая женщина, прикусив губу, сама пыталась справиться со своей задачей. Ей удалось снять старую повязку, и она тяжело вздохнула.

— Ужасно.

Волк спокойно покосился на свою руку и утвердительно кивнул. Не похоже это было на заживающую рану. Кожа вокруг была раскалена, кровь сочилась медленно, но непрерывно. Онор нервно сглотнула.

— Пойду-ка я принесу воды.

— Оставайся здесь, — сухо сказал Волк. — Тут опасные места. Оставайся в пещере.

— Не украдут меня за пару минут, — огрызнулась она. — Сама схожу. А то твое упрямство, Волк…

— Что?

— Не доведет тебя до добра, — закончила она. — Глянь хоть на свою руку. Ты назвал это царапиной.

— Так и есть, — проворчал он сердито.

— Вот от таких царапин некоторым порой и ампутируют руки-ноги, — мрачно изрекла Онор. Она направилась к выходу из пещеры, припоминая на ходу, откуда накануне до нее доносилось журчание ручья. Волк окликнул ее, когда она уже была снаружи.

— Видишь сухое дерево прямо перед тобой?

— Ну, вижу.

— Наломай сухих веток и принеси сюда.

— Костер? Разве холодно? Помилуй Бог, жара же адская.

— Надо будет прижечь рану, — тихо ответил он. Ничего не говоря, Онор отправилась искать воду.

Она вернулась с охапкой хвороста в руках. Бросив его посреди пещеры, она села около Волка, предоставив ему разжечь огонь. Сухие сучья затрещали, шипя от прикосновений языков пламени. Стало невыносимо жарко.

Онор старательно промыла воспаленную рану водой. Наконец она подняла глаза. Волк протянул ей нож, накаленный докрасна в огне. Она нерешительно взяла его. Несколько мгновений она боролась с собой, но проиграла сражение. Ее руки позорно дрожали. Волк молча ждал, не торопя ее. Она колебалась, и в конце-концов у нее вырвалось жалобное восклицание:

— Я просто не могу! Не могу и все!

Волк не выразил никаких чувств, взял свой нож из ее трепещущей руки, снова разогрел остывающий металл и, не задержавшись ни на секунду в сомнениях или страхе, прижал лезвие к своему телу. Онор показалось, что он сейчас взвоет от боли, но максимум, что он позволил себе, это на мгновение крепко зажмурить глаза и сжать кулаки, отчаянно напрягая волю. Раздалось ужасающее шипение. Онор напряженно вглядывалась в его лицо, ставшее серобезжизненным. Вот он открыл глаза, пальцы разжались, и нож выскользнул на землю. Усталым жестом он отер со лба выступившую испарину. Онор приготовила оторванный кусок своей нижней юбки.

— Давай перевяжем, — тихо проговорила она. Волк вытянул руку, и она сделала новую повязку.

— Пора, — заметил индеец. — Пора… — он стал подниматься на ноги.

Неистребимый здравый смысл Онор отчаянно воззвал к хозяйке. Ее янтарные глаза метнули молнии.

— Да? Отлично. Только скажи мне, кому это нужно? Кому нужно, чтобы ты издевался над собой? Кому станет легче от твоего терпения? Объясни мне, и пойдем, куда хочешь, хоть сейчас, — она ничего не могла с собой поделать.

Она не могла больше бояться Волка, что бы он ни делал. Ее страх навсегда покинул ее в тот день, когда она заснула связанная, положив голову к нему на колени.

Он ошеломленно поглядел на свою дерзкую пленницу. Ниже его достоинства было пререкаться с ней, с дочерью презренных бледнолицых. Слабая улыбка тронула его губы, и тут же сменилась упрямой гримасой. Онор покачала головой.

— Хорошо, давай иначе. Я устала. Я не в состоянии никуда идти, и ты меня не поднимешь. Убивать прямо сейчас меня ты не станешь, я так думаю.

Лучшее, что ты можешь сделать, это лечь и немного отдохнуть. По крайней мере, пока ты не отойдешь, — она положила руку ему на плечо и настойчиво надавила, заставляя его улечься обратно на землю. Он уступил, и, отвернувшись от нее, перевернулся на бок и закрыл глаза. Онор облегченно вздохнула. Она и правда вымоталась, а тут еще вынуждена была сражаться с таким бесконечным упрямством. Она снова задумчиво покачала головой. Волку в мужестве не откажешь, но какие странные принципы, совершенно бесполезные… Она вздрогнула, потому что до нее донесся смех. Отдаленный, нереальный, он вернул ее на грешную землю, ударив, словно гром среди ясного дня. Она оглядела Волка. Спал ли он, слышал ли что-то? Он неподвижно лежал на боку, отвернувшись от света. Онор осторожно подползла к выходу из пещеры и выглянула, как сурок из норки. Двое не спеша ехали рысцой по узкой тропе между холмов. Форма французских солдат… Она вскочила на ноги. Они так близко, она сумеет догнать их, они возьмут ее с собой!