К тому моменту как я поднялся на ноги и вернул своё законное оружие, Зеф стянул с флагштока старое знамя. Этот вечно улыбчивый наёмник, как и я предпочитающий сабельный бой, был до невозможности быстр, а потому его манёвру я был вовсе не удивлён. Похоже, что саму крепость ещё зачищали, пока я тянулся к своеобразной сухарке у меня за спиной. Именно там хранилось одно из имеющихся у нас знамён Лиги. По поводу изображения на куске ткани в одно время развернулись сильнейшие споры. Было необходимо создать знамя, которое не будет отсылать у хоть какому-то из Домов, что было задачей неописуемо трудной, особенно учитывая тот факт, что одних только крупных Домов во всей Лиге набралось четыре с лишним десятка, каждый из которых пытался максимально проявить свою идентичность. Несколько часов споров среди членов Домов так ни к чему и не привели. Пришлось мне вспоминать всю практику геральдики моего мира, обращаясь ко всем стандартным её решениям. По итогу получилось что-то странное, тем не менее отражающее основные аспекты Рюгленда. На белом фоне была нарисованы голубые вены реки Рюг на белом фоне и шесть жёлтых звёзд, символизирующие изначально пришедшие на эту землю дикие племена.
Такой флаг мы по итогу и водрузили на крепостной флагшток. Я сидел во дворе крепости, наблюдая за тем, как бойцы обдирают трупы павших защитников. Снимали с них всё, что могло бы стоить хоть каких-то денег. Особенной строкой доходов таких вот мародёров были золотые зубы. За ними особенно часто охотились воины с особым желанием выдирая их из челюстей щипцами, зачастую разламывая всё лицо. Стоит ли их осуждать? Вовсе нет, ведь мёртвых мы хороним по всем правилам жизни, а мертвецам злато ни к чему.
После полной зачистки крепости, включая глубокие казематы, я вышел из укрепления, расстилая на походном столике карту. Она была из новых и мне пришлось отвалить за неё почти два десятка монет. Цена была ещё маленькой, ведь перерисовывала целая ватага писарей. Вооружившись угольным карандашом, я перечеркнул крестом только что взятую крепость, после чего взглянул на своё творчество, довольно потирая руки.
Всё только начинается…
Глава 14. Холм мертвецов
- Мой Король! Мой Король!
Молодой паренёк-оружейник скакал через поле, не жалея своего пегого коня, стараясь привлечь внимание монарха, размахивая при этом длинным чёрным платком. Он был ещё далеко и голос сквозь расстояние слабо доносился до ушей, но владыка всех северных герцогств жестом приказал своему охранению остановиться. Молодой всадник, добравшись до монарха, резко остановил коня, копыта которого пробороздили земля, подняв в воздух комья грязи. На него тут же уставились несколько озлобленных глаз охранения и сразу же завжикали вынимаемые из ножен мечи.
- Мой король, у меня к вам срочная новость! – тяжело дышал всадник, шаря руками по кожаной седельной сумке.
Один из телохранителей монарха было придвинулся к всаднику, но монарх положил ему на плечо ладонь в красной перчатке, и воин тут же вернулся на своё место, открывая обзор королю.
- Назовись, воин. – властным голосом приказал Кловис.
- Я Василь из Редхолма! – переведя дух ответил тот, - Мой отец предал вас и сейчас войска нашего Дома направляются в сторону Орлаёна!
- Ты верный воин, Василь. Я ценю твою приверженность моему трону. Ты проделал долгую дорогу и тебе нужно отдохнуть.
Всадник поклонился в седле и спешно спрыгнул с коня, после чего поспешил убраться с глаз своего правителя. Кловис же даже не заметил того, что это дворянин, будучи гораздо ниже его по статус, не слез с коня, как только приблизился к нему. Его озадачивали новости. Вести о том, что Рюгленд перешёл в наступление ограниченными силами, ходили уже давно, но Кловис надеялся на то, что усиленные гарнизоны замков сдержат наступательные намерения до того раздробленного государства, неожиданно быстро начавшего объединятся против одного врага. Однако же можно было определённо сказать о том, что пороховые орудия были применены, а там, где порох, там и Вадим.
Мотнув головой, будто вытряхивая вредные мысли из головы, Кловис вздохнул и обратился к одному из своих телохранителей, - Сколько воинов собрал мой брат?
Огромный, будто гора, воин с лысой покатой головой задумался, сжав челюсти, от чего его желваки на лице выступили как два бильярдных шара. Сейчас этот воин заменял временно отбывшего из расположения Элиоса, что ушёл с серьёзным обещанием создать армию, ничем не уступающую «кабанам». Почему-то Кловис до сих пор доверял этому старому воину, не смотря на несколько его последних проколов, стоивших неприятных потерь. Всё же, Элиос был одним из главнокомандующих ещё при его отце, а потому кредит доверия был практически бездонным. К тому же, у какого военачальника не бывает поражений? После таких проигрышей он всегда возвращался ещё сильнее, сделав выводы из понесённых ошибок.
- Ваш брат собрал четыре тысячи латников, ещё наёмники ватанийцы и несколько продажных конных сотен из Гранисии. И того почти пять тысяч кавалеристов и ещё тринадцать тысяч пехоты. – наконец ответила «лысая гора».
Кловис ещё раз кивнул, показывая, что информацию понял. Ситуация складывалась как минимум интересная. Раньше для личных разборок хоть и привлекались сторонние наёмники, но далеко не в том количестве, которое сейчас было введено на стороне Феодора, особенно учитывая тот факт, что несколько сотен кавалеристов из Гранисии – это практически все войска этой страны. Конечно, шахская кавалерия была сильно слабее ларингийских рыцарей, но их тактика быстрых налётов может очень скоро привести к истощению земель, да и беспокоить фланги врага они умели отлично. К тому же, применение отрядов ватанийцев тоже не ведёт к чему-то положительному, ведь их народ совсем не переставала претендовать на свои старые земли, по их мнению, временно оккупированные Ларингией. К чему это может привести? В лучшем случае Феодор придумал какой-то хитрый план и не последует отчуждения земель от королевства, а в худшем начнётся полномасштабное вторжение граничащих стран, народов и авантюристов, желавших раздербанить до того сильное королевство. Однако же, Кловис совсем не считал своего старшего брата глупцом, прекрасно понимая, что такие мысли будут чреваты. Всё-таки, нынешний владелец ларингийской столицы явно добился того чего хотел – теперь у него был практически полуторный перевес в численности и куда как лучшие возможности маневрирования, благодаря усилению летучей конницей южан. Вот и выходило, что теперь можно забыть о быстром продвижении к королевской столице.
Кловис решил, что обдумывать план дальнейшего действия на ходу глупо и отодвинул решение на несколько часов. Сейчас все его мысли устремлены совсем в другую сторону. Он прошёл в недавно захваченную крепость и добрался до тяжёлой деревянной двери наполовину уже открытой. Оставив своих бойцов за порогом, Кловис вошёл внутрь. Перед претендентом на королевский престол открылась необычная картина. В не самой большой комнате на великолепной кровати лежала девушка, наполовину укрытая красным шёлковым покрывалом. На её открытой груди лежал маленький комочек, жадно сосущий молоко из материнской груди. Делал он это настолько самозабвенно, что вовсе не заметил нового человека в помещении, продолжая сладко причмокивая. Кловис отогнал прилипших к стене монахинь, до того помогавших молодой матери и те выскользнули из комнаты двумя серыми тенями. Кловис сел на край кровати, продолжая смотреть на свою молодую супругу, которая сонно гладила малыша на своей груди по голове с немногочисленными волосами.
В сердце молодого дворянина расплывалось счастье, а в голове жалость к своей супруге. Сам он постоянно был в разъездах, руководя идущей войной и почти не видел, как растёт его наследник, но чувствовал, как тяжело даётся материнство его супруге: появились круги под глазами, до того тонкие пальцы кожа облепила ещё сильнее, а кожа на лице немного осунулась. Девушка дремала, шепча колыбельную, а вскоре уснула совсем, как только аристократ взял её за руку. Уста Кловиса поразила улыбка и он поклялся всеми богами, что защитит свою семью.