Он остановился, не вполне понимая, что заставило его это сделать. Запах Ху Сюань пропал, вернее, его перебил едва заметный горьковатый аромат, витающий в воздухе. Ху Фэйцинь хорошенько принюхался. Этот запах он чувствовал впервые, он манил к себе, Ху Фэйцинь буквально физически ощущал его Зов. Он решил не сопротивляться и пошёл на него. Ноги сами вывели его во внутренний двор лабиринтами террас и коридоров.
Это был небольшой внутренний дворик, засыпанный мелкими камешками, похожими на голубиные яйца. В центре его росло дерево неизвестной породы. В мире смертных таких не было, на Небесах тоже. У него был гладкий ствол с сероватой корой и гибкие, похожие на ивовые, ветви, на которых висели повядшие листья тёмно-зелёного цвета. Почек на ветвях не было. Такое впечатление, что дерево умирало. Зов шёл именно от него.
Ху Фэйцинь спрыгнул с террасы и пошёл к дереву. Камешки хрустели под его ногами.
[157] Лисье дерево
Ху Фэйцинь остановился в полушаге от дерева, разглядывая его. Он заметил, что кора дерева испещрена надрезами, свежими и давно затянувшимися. Из одного подтекала живица, и он понял, что перед ним лисье дерево, о котором говорила Ху Сюань и смолой которого она врачевала Ху Фэйциню рану. Но вряд ли эти надрезы были причиной нездоровья дерева.
Ху Фэйцинь знал, что во всех мирах жители надрезают деревья, чтобы получить смолу или древесный сок. Смола шла для бытовых нужд, а сок использовали в медицине. Если всё делать правильно, дерево не пострадает. Вот и надрезы на лисьем дереве были сделаны аккуратно и со знанием дела. Ху Фэйцинь подумал, что этим занималась Ху Сюань как лисий знахарь.
Лисьи деревья, как ему рассказывали, вырастают очень редко, раз в несколько тысяч лет, и лисьи демоны берегут их как зеницу ока.
«Жаль, что такое красивое дерево погибает», – подумал Ху Фэйцинь и протянул к нему руку.
– Эй! – раздался за его спиной сердитый окрик.
Ху Фэйцинь развернулся и увидел Ху Цзина. Старый лис был сердитее обычного.
– Что ты делаешь, лисий ты… – начал и осёкся Ху Цзин. Он собирался выругаться, но засомневался, стоит ли называть Лисьего бога «лисий ты сын». Впрочем, он ещё не был уверен, что этот мальчишка из богов, но всё же…
– …лисий ты… бог, – докончил Ху Цзин после заминки.
Ху Фэйцинь прекрасно понял, что сказать старый лис собирался вовсе не это. Навлекать на себя гнев главы Великой семьи ему нисколько не хотелось.
– Оно меня позвало, и я подошёл, – честно сказал Ху Фэйцинь, полагая, что искренний ответ сможет завоевать расположение сварливого старого лиса, который его явно невзлюбил с первого взгляда.
– Позвало? – фыркнул Ху Цзин. – Что за чушь! Кто вообще позволил тебе разгуливать по поместью и тянуть лапы к лисьему дереву?
Ху Фэйцинь поморгал, размышляя, что на это ответить. Ху Цзин вообще от него ответа не ждал. Он собирался взять этого мальчишку за шиворот и встряхнуть хорошенько – для острастки и чтобы укрепить собственный авторитет.
– Оно скоро погибнет, – сказал Ху Фэйцинь, снова разворачиваясь к лисьему дереву. – Оно перестало цвести, и почек на нём нет.
Ху Цзин изменился в лице. Ему показалось, что этот мальчишка пробует на нём Лисью волю, потому что слова сами вырвались из горла:
– Оно перестало цвести, когда умерла моя наложница.
– Оно опечалено её смертью, – пробормотал Ху Фэйцинь и погладил дерево по стволу. – В мире смертных деревья перестают цвести, если случается горе.
Ху Цзин помрачнел лицом ещё больше. Когда умерла Ху Мэй, из поместья ушла душа – так он считал. Он собирался резко оборвать Ху Фэйциня и велеть ему убрать лапы от лисьего дерева, но тут глаза у него полезли на лоб от того, что он увидел.
Когда Ху Фэйцинь дотронулся до дерева, листва его затрепетала и громко зашелестела, а потом оно буквально взорвалось цветом. Почки появились на ветвях и раскрылись цветами за одну секунду.
Когда умерла Ху Мэй, из поместья ушла душа. Когда в поместье появился Лисий бог, душа… вернулась?
Ху Цзин зарычал сквозь зубы.
Ху Фэйцинь поспешно отдёрнул руку и смущённо сказал:
– Простите. Со мной всегда так.
– То есть? – не понял старый лис.
– Деревья зацветают, когда я до них дотрагиваюсь. В мире смертных было так же. Я не хотел, – виновато добавил Ху Фэйцинь.
Ху Цзин глядел на дерево. Белые цветы, похожие на физалис, покачивались на ветках, сотни новых почек взбухли под корой, обещая на будущий год ещё более пышное цветение. Чудо Лисьего бога? Нет, это была сила небожителя. Даже демонические деревья были ей подвластны.
Ху Цзин отвёл взгляд от дерева и уставился на Ху Фэйциня. Тот запоздало поклонился ему и представился:
– Я Ху Фэйцинь.
– Я знаю, – буркнул Ху Цзин и велел: – Иди за мной.
Ху Фэйцинь не посмел ослушаться.
[158] Лисий бог? Докажи!
Ху Цзин привёл его в северное крыло поместья, втолкнул буквально в просторный зал, где стоял широченный стол, выточенный из белого камня. За столом сидели лисьи демоны и что-то обсуждали, но стоило Ху Фэйциню войти, как все замолчали и уставились на него. Ху Фэйцинь насчитал две дюжины пар лисьих глаз. Судя по ауре, это были высшие лисьи демоны. Ху Фэйцинь сообразил, что все они члены Великой семьи Ху и приходятся Ху Цзину, а значит, и Ху Вэю, родственниками, вероятнее всего – дальними.
Ху Цзин монотонно, будто комар нудит, представил каждого. Они все были чьими-то дядями, племянниками, братьями, сродниками и все были Ху. Запомнить их с первого раза Ху Фэйцинь не смог. Он решил не запоминать вовсе. Если нужно будет обратиться к кому-то, он просто поглядит на него и назовёт «дядюшкой Ху». Судя по ауре, они намного старше его, так что это обращение вполне сойдёт за вежливое. Ху Фэйцинь мысленно кивнул. Верное решение.
Ху Цзин велел ему сесть. Ху Фэйцинь сел на свободное место, чувствуя себя неловко: лисьи демоны продолжали на него таращиться, кто с любопытством, кто с опаской, кто плотоядным взглядом.
– Я собираюсь тебя допросить, – объявил Ху Цзин, – и лучше тебе говорить правду.
– Я не смогу ответить, если чего-то не знаю, – подумав, возразил Ху Фэйцинь, – но если я знаю ответ, то скажу.
– Ты сын Небесного императора? – прямо спросил Ху Цзин. Вообще-то сомнений на этот счёт у него не было, но он хотел удостовериться, что лисьи инстинкты его не обманывают.
Лисьи демоны зашептались. Ху Фэйцинь поёжился, но ответил утвердительно.
– И ты Лисий бог? – спросил Ху Цзин. – Почему тебя сделали именно Лисьим богом?
Ху Фэйцинь не знал, почему. Когда он пришёл в себя, то уже был Лисьим богом. Но кое-какие мысли у него по этому поводу были.
– Потому что я девятихвостый лис.
– У тебя нет девяти хвостов, – возразил Ху Цзин.
– Сейчас нет, – согласился Ху Фэйцинь.
Ху Цзин нахмурился, подёргал себя за левый ус:
– Что задумал Небесный император?
– Я не знаю, что задумал оте… Небесный император, – честно сказал Ху Фэйцинь.
– Может, он сделал тебя Лисьим богом, чтобы с твоей помощью захватить мир демонов? – сощурился Ху Цзин.
Ху Фэйцинь выгнул бровь. Ху Цзин сверлил его взглядом какое-то время, но, поняв, что тот ни сном ни духом, сказал:
– В то, что ты его сын, я верю. Я видел его во время небесной войны. Но я не верю, что ты Лисий бог. Докажи нам, что ты именно он.
Ху Фэйцинь сделал неопределённый жест:
– Но я ранен и растерял хвосты… Как мне доказать, что я Лисий бог?
– Ты знаешь, что такое Лисья воля? Я самый старый лис в Лисограде. Если я прикажу, даже они, – он указал на прочих лисьих демонов, – подчинятся мне, потому что такова лисья иерархия. Если следовать этой логике, то твоя Лисья воля должна быть сильнее моей. Вели нам сделать что-то, чего бы при обычных обстоятельствах мы никогда бы не сделали. Если ты Лисий бог, сама лисья природа заставит нас подчиниться тебе.
Лисьи демоны зашептались, и один из них спросил: