Спустившись вниз, Джордж увидел на диване громко храпящего Берта и, когда тот заворочался, устраиваясь поудобнее, улыбнулся своей загадочной улыбкой.
Алкогольный дух, исходивший от Берта, навел Джорджа на мысль, что его мучитель наверняка вырубился еще с вечера. Потому мать и оставила его на диване.
Джордж приблизился и заметил, что Берт пролил на себя виски из стакана, зажатого между его телом и спинкой дивана. В нос Джорджу ударил резкий запах спиртного.
Джордж взял со столика бутылку виски «Блэк энд Уайт», вылил все, что там оставалось, на спинку дивана и поставил бутылку на место. Затем взял коробок со спичками, трясущимися руками чиркнул одной и зачарованно глядел на вспыхнувшее пламя; пока огонь не лизнул кончики пальцев. Едва не вскрикнув от боли, он сунул в рот обожженный палец и, посасывая его, смотрел, как в полутьме комнаты маленький голубой огонек неспешно прокладывает себе путь по задней стенке дивана. Запахло горелым деревом. Со всевозрастающим возбуждением Джордж наблюдал за тем, как Берт с каждым всхрапом заглатывает клубы черного дыма, и, когда на нем загорелась одежда, весь задрожал. Но Берт продолжал храпеть.
Диван вмиг превратился в огромный огненный шар. Он будто взорвался, рассыпавшись на маленькие красные и желтые шарики, которые змейками поползли по подлокотникам, потом покатились по полу.
Джордж попятился к двери — жар обдал лицо.
Неожиданно Берт вскочил, объятый пламенем, взревел и двинулся на Джорджа.
Мальчик выскочил в прихожую, но поскользнулся в своих шерстяных носках и растянулся на полу. Берт в агонии метался по пылавшей комнате, не переставая реветь. Сгреб в кулак занавеси на окне, и по ним тоже пополз огонь. В доме началась паника. Появившаяся за спиной у Джорджа Эдит вернула его к действительности громкими воплями. Девочка сорвала с кухонного стола клеенку, побежала в гостиную и попыталась сбить пламя с Берта, который уже свалился на пол.
— Беги же, зови на помощь, Джордж! Бога ради! Быстрей!
Джордж бросился исполнять ее приказание и нос к носу столкнулся с Джозефом — тот выскочил из спальни на шум и, прыгая через две ступеньки, прибежал вниз.
— О черт! — только и мог воскликнуть Джозеф, не веря своим глазам. Он выбежал из дома и, как был, в одной пижаме, помчался по садовой дорожке. Джордж снова повернул голову в сторону гостиной.
На Эдит загорелась ночная рубашка, по подолу побежали голубые язычки пламени. Джордж влетел в гостиную, схватил сестру за руку.
— Твоя ночнушка, Эди, твоя ночнушка горит! — Он стянул с ног носки и принялся сбивать пламя.
— Что, черт возьми, происходит? — громко спросила Нэнси, появившись в дверях гостиной и быстро-быстро моргая глазами со сна.
Теперь вся комната была охвачена пламенем, и Эдит подтолкнула Джорджа к двери.
— Мам… скажи ему, пусть уйдет. Бога ради! Ведь все вокруг горит!
Нэнси через парадную дверь вытолкала Джорджа на улицу, прямо под дождь, и он стоял там босой на холодном тротуаре, в то время как Нэнси и Эдит вытаскивали из дома Берта. Через дверь валили клубы густого черного дыма, в нос бил сильный запах гари. Дождь прибивал взлетавший вверх пепел к мостовой, и он оседал на решетках канализационных люков.
В окнах соседних домов зажегся свет, люди в страхе выскакивали из своих квартир. Миссис Маршалл накинула своими тонкими руками Джорджу на плечи тяжелое пальто и потащила прочь из палисадника. Через минуту он уже стоял в ее теплой, уютной гостиной, наблюдая за происходящим из окна. Оно казалось ему нереальным.
Приехали пожарные машины, и от воя сирен Джордж вздрогнул. Сквозь толпу, разгоняемую пожарниками, пронесли на носилках Берта, накрытого с головой одеялом.
Берт умер! Он мертв! Берт Хиггинс мертв! Джордж был вне себя от радости. Он повернулся к миссис Маршалл, и злые огоньки в его глазах она приняла за слезы. Она обняла Джорджа — как приятно, как сладко от нее пахло! — и нежно поцеловала его в макушку.
— Бедная крошка!
Впервые Джордж почувствовал себя сильным. Он избавил мир от Берта Хиггинса!
Миссис Маршалл легонько отстранила его от себя, поглядела ему в лицо.
— Хочешь, приготовлю тебе чашечку отличного сладкого чая? — Она бережно усадила мальчика на диван, а сама прошла на кухню.
Пришел Джозеф с лицом, черным от гари, сел рядом с Джорджем.
— Мама поехала с Бертом в больницу, и Эдит — с ней. Нам велели дожидаться их здесь.
Джордж сунул ладошку в руку брата, и тот крепко сжал ее.
— Миссис Маршалл готовит чай, ты, я думаю, тоже не отказался бы, да?
Чуть ли не весь день Джордж и Джозеф рылись на пожарище, нашли кучу всякого добра и сложили все в палисаднике.
Вернувшись из больницы, Нэнси пошла к миссис Маршалл, а Эдит побежала к мальчикам.
— Берт умер. Маме дали успокаивающего, и мне велели все время находиться при ней. Вы-то как? В порядке?
— Где же мы теперь будем жить?
— Не знаю, — пожала плечами Эдит. — Только вы не волнуйтесь, все образуется. Всегда так бывает.
«Жаль сестренку», — подумал Джордж, уловив в ее голосе нотки усталости.
— Миссис Маршалл покормила нас утром яичницей с беконом. Попроси ее, она и тебя накормит.
Эдит растерянно улыбнулась:
— Я есть, похоже, не очень хочу.
Джордж пожал плечами.
— Не знаешь, Эди, отчего начался пожар? — спросил Джозеф.
— Все считают, насколько я поняла, что Берт уснул с непотушенной сигаретой. Он был настоящей свиньей, это уж точно. Но такая ужасная смерть! Обгорел до самых костей и умер в страшных мучениях! Ты и представить себе не можешь, Джой!
Джозеф обнял сестру.
Джордж слышал каждое слово и про себя улыбался. Потом, громко смеясь, выскочил на улицу, раскинул широко руки и начал кружиться, все быстрее, быстрее, словно какой-нибудь дервиш в трансе, пока голова не пошла кругом и он в припадке неудержимого веселья не свалился на тротуар.
Некоторое время он лежал на мокром асфальте, радостный и счастливый: у него была своя тайна!
Эдит наклонилась к нему, и он улыбнулся ей — странной, с почти сомкнутыми губами улыбкой.
Глава 8
В семь тридцать Кэйт пошла принимать ванну. Плеснула в горячую воду побольше пены и легла, стараясь как следует согреться. Свои длинные волосы она собрала в пучок на макушке, сняла с лица остатки косметики, крепко зажмурилась и целиком отдалась мыслям о расследовании преступления.
Незадолго до этого Лиззи решила покрасоваться, надела все свои обновки и стала вертеться в их маленькой гостиной. Кэйт невольно залюбовалась дочерью, и вдруг сердце ее болезненно сжалось: что, если Лиззи, не дай Бог, попадет в руки убийцы, погубившего Мэнди Келли и Джералдин О’Лири? Нет! С Лиззи ничего не случится, уж она, Кэйт, просто не допустит такого! Даст Бог, Мэнди выкарабкается, она ведь бойцовской породы!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});