Читать интересную книгу Всемирная история. Том 3. Новая история - Оскар Йегер

Но старые ордена в тяжелое время изменили папству. Великая распря была начата августинцем, и масса его собратьев покинув «двор овчий», последовала за ним, а иногда даже и опережая его в своих стремлениях. При отпадении городов или областей в движении участвовали и францисканцы, и доминиканцы, и премонстраты. Необходимо было позаботиться о новых братствах и в 1524 году кардиналом Караффой было создано братство театинцев, а вскоре и братство варнавитов, но ключ к решению насущных вопросов того времени был найден не ими, а иезуитами.

Игнатий Лойола

Этот орден зародился в Испании, где в течение вековой борьбы с маврами сформировался воинствующий характер католицизма. Один испанский рыцарь, дон Иниго Лопец де Рекальде, младший сын в семействе Лойола из Гвипуцкоа, находясь на службе у Карла V, был ранен во время войны с французами, при осаде Пампелуны (1521 г.), и долго не мог окончательно оправиться от своей плохо залеченной раны. Среди лихорадочных грез в одиночестве бессонных ночей этот рыцарь, вынужденный отказаться от мирского военного поприща, мечтал о героях духовного рыцарства, хотел подражать Св. Франциску или Св. Доминику, о подвигах которых ему приходилось читать. В душе его происходила еще борьба между служением мирским и служением духовным, но последнее одержало решительно верх.

Оправившись от болезни, он сменил рыцарские доспехи на рясу отшельника. Однако всевозможные подвиги преувеличенного благочестия и самые тяжкие покаянные испытания, которые он наложил на себя в одном доминиканском монастыре, не успокаивали его, и он, как Лютер в Эрфурте, был близок к помешательству. Но однажды с ним произошло то же, что было и с Лютером – он как бы очнулся от тяжелого сна. Тогда он не стал более мучить себя замаливанием своих прегрешений и скоро ему стало казаться, что он видит внутренним оком своим Пресвятую Деву, самого Христа и постигает даже тайну Триединого Божества. Он отправился паломником в Иерусалим, но не нашел там удовлетворения для своей жажды деятельности и вернулся в Испанию. Странность его поступков навлекла даже на него подозрение. Но он чтил долг послушания со строго солдатским понятием о дисциплине и потому предоставил в распоряжение духовных властей всю свою восторженную жажду деятельности и когда на него было возложено пройти четырехлетний курс богословия, прежде чем взяться за какое-либо дело, то он несмотря на то, что ему было уже за тридцать лет, отправился учиться в Париж, где ему удалось зажечь своими идеями сердца нескольких людей.

Игнатий Лойола. Из берлинского мюнц-кабинета

Он сумел внушить свой восторженный аскетизм молодым людям, испанцам, и они вступили в союз, принеся клятву в верности ему над Святыми Дарами. Они поклялись при строгом соблюдении условий монашеского устава соблюдать нищету, целомудрие, послушание, посвятить свою жизнь попечению иерусалимских паломников и обращению сарацин в христианство. В случае невозможности этого, они порешили обратиться к папе с просьбой указать им дело по его усмотрению, притом без каких-либо условий с их стороны, без всякого вознаграждения и какое ему будет угодно.

Этот первый план оказался трудновыполнимым. В Венеции Игнатий познакомился с орденом театинов и его учредителями. Там же, в 1537 году, он и его товарищи были посвящены и начали проповедовать. Подчиняясь фантазии Игнатия, они назвали себя «Воинством Иисуса». Разными дорогами, но повинуясь уже одному общему уставу, они добрались до Рима. Они не встретили понимания и поддержки, но их вдохновенная активность привлекала многих. Они снова обязались исполнять безусловно и без промедления все, что мог бы повелеть им папа. Нельзя было не оценить, наконец, такой восторженной преданности в эпоху столь многочисленных отпаданий, и орден Иисуса был, безусловно, утвержден папой в 1543 году.

Иезуиты. 1543 г.

Орден быстро разрастался и приобрел более прочную организацию, причем главным руководителем был, по-видимому, испанец Лайнец, наиболее примечательная личность среди первых сторонников Игнатия. Отличительной чертой ордена с самого его основания было то, что его члены неуклонно шли к намеченной цели, пренебрегая всем второстепенным. Они отказались от обычных общих религиозных упражнений, посвящая всю свою деятельность на главное: проповедь, исповедь и воспитание юношества.

Во главе иезуитского ордена находится генерал, которому безусловно подчинялись все члены. Первым генералом был избран Игнатий, которого в 1556 году сменил на этом посту превосходивший его умственным развитием Лайнец. Высшее руководство ордена, профессы, избирались из числа старейших и наиболее заслуженных членов (вначале число их было очень ограничено). Младшая степень состояла из схоластиков; между ними и профессами стояли коадъюторы, то есть священники, которые имели серьезную научную подготовку и посвящали себя преимущественно воспитанию юношества, так как профессы, в силу своего четвертого обета, обязывавшего их по приказанию папы или генерала немедленно отправляться в указанное место, были признаны непригодными для занятий, требующих усидчивости. Орден допускал в свою среду в качестве коадъюторов и мирян, также приносивших требуемые три обета, основная задача которых – нести в народные массы идеи знаменитого братства.

Но иезуитский орден требует всецелой, безусловной ему принадлежности. Вступая в него, человек начинает с общей исповеди, в которой заявляет не только о своих недостатках и прегрешениях, но и о добрых качествах. Он отрешается от всяких своих связей. Родственные узы только телесны и не значат ничего перед тем высшим союзом, в который он вступает. Вступив в орден, он не может ни получать, ни писать письма, которые не прочитывались бы старшим. Генерал указывает каждому то место, на котором он может, исходя из своих личных качеств, приносить наибольшую пользу ордену. Одна из основных причин громадного влияния ордена заключается именно в этом.

Однако общество Иисуса сумело отрешиться от обычных приемов власти. Ни один из его членов не облечен духовным саном, потому что это затруднило бы надзор, а также создало бы препятствия каждому конкретному человеку осознавать себя только членом ордена и никем иным. При всей крайней строгости иезуитского устава, он составлен разумно и с пониманием человеческих особенностей. Так, например, в нем настоятельно требуется не преувеличивать религиозных упражнений, не ослаблять себя постом, ночным бдением, не измождать то тело, которое нужно на служение ближнему, и не затемнять непомерными трудами свободы своего мышления.

Устав ордена

Из всего вышеизложенного видно, что первая мысль о создании такой организации принадлежит военному служаке. Это устройство боевой армии, дрессировка солдат, выучка офицеров. Свободы нет ни в каком смысле, но нет и насилия в грубом смысле – все направлено на достижение цели, потому что все служит одной великой задаче и там, где не свободен никто, каждый обязан повиноваться. Даже высший глава ордена, генерал, несмотря на все свое могущество, также не свободен, у него свой надзиратель и увещатель, свой цензор. Всюду дисциплина, послушание, единство. Такой организм объективно ощущает потребность борьбы, натиска, завоеваний. И действительно, лишь то напряжение, которое сообщается человеку стремлением к борьбе и к состязанию за победу,– одно оно могло заглушать в каждом из членов союза чувство неудовлетворенности такой жизнью, в которой не было ничего человечески истинного и даже христиански истинного. Благодаря этому военному повиновению Церкви и ордену, члены его совершили много дел в своем роде великих, поистине сверхъестественных. Однако человечество никак не обязано им благодарностью, даже примерно такой, какую заслуживают бенедиктинцы или францисканцы.

Распространение

Иезуитский орден получил множество привилегий еще при Павле III. В частности, он был освобожден от надзора и юрисдикции епископов, не платил десятины со своего имущества, епископы обязывались без разбора посвящать в духовное звание всех лиц, представляемых к тому орденом. Орден мог присуждать студентам академические степени после произведенного им же экзамена. Генерал имел право самовластно назначать лиц на профессорские кафедры. Это возбудило зависть старейших орденов, сначала очень косо смотревших на «игнатистов».

Испанские доминиканцы раздражались, видя себя отодвинутыми на второй план. Парижский университет неблагоприятно отозвался о новом ордене в своем отчете за 1554 год. Но орден быстро преуспевал, благодаря своей изумительной организации. В Италии иезуиты почти совсем вытеснили светских наставников юношества, благодаря лучшей методике преподавания, обоснованной более педагогично в известном смысле. Причем преподавание в учебных заведениях было бесплатным, но приносило им огромную прибыль в виде того, что привлекало в орден людей с выдающимися способностями. Ко времени Игнатия (1556 г.) орден насчитывал уже тринадцать отделений: три в Италии, один во Франции, два в Германии, семь на Пиренейском полуострове и в его колониях. Иезуитов было не мало и за морями: в Бразилии находилось двадцать восемь членов ордена, на Востоке, в Азии, от Гоа до Японии, работало их около сотни.