Читать интересную книгу Всемирная история. Том 3. Новая история - Оскар Йегер

Карл V в последние годы царствования Гравюра на дереве

Формальная передача императорской короны, делами которой заведовал Фердинанд, могла совершиться лишь 8 марта 1558 года. В этот день во Франкфурте-на-Майне в присутствии курфюрстов и большого числа других немецких князей были оглашены акты отречения Карла и принятия императорского достоинства Фердинандом, причем последний – Фердинанд I (1558-1564 гг.)– присягнул и в соблюдении избиратель ной капитуляции.

Король Фердинанд I. Свинцовая отливка

Карл умер в том же году, 21 сентября, в резиденции, избранной им близ монастыря Святого Юста в Эстрамадуре, и в котором он прожил еще два года в уединении в сельской глуши. Он ревностно исполнял принятые им на себя религиозные обязанности, но не переставал следить за общественными событиями и за деятельностью Филиппа. Он часто молился о единстве Церкви, на пользу которой так усердно и так тщетно трудился. В этом последнем убежище под конец жизни ему пришлось испытать еще одно разочарование – он видел, что многие его прежние приближенные и даже тот самый духовный, который произносил перед ним проповеди в Святом Юсте, склоняются к исповеданию христианства в толковании Лютера.

Книга вторая. Реформация и антиреформация (1555—1618)

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Религиозные партии и силы их после заключения религиозного мира. Италия: орден иезуитов и Тридентский собор. Папы. Испания при Филиппе II

Положение дел после 1555 г.

Великий переворот, который положил в породившей его стране начало новому времени, как принято называть период с 1517 года, завершился аугсбургским религиозным миром. Но было слишком невероятно, чтобы этот мир был «прочен, постоянен, установлен навеки», как то гласил документ. Христианская религия появилась в мир с задачей быть единственно истинной среди разнообразия языческих верований, и царство Божие, возвещаемое ею, могло быть только единым, как един один Бог. Это понятие о необходимом единстве и однородности передалось и тому нагромождению догматов и учреждений, которое возросло под именем католической Церкви из несложных основ первоначального христианства, и много времени должно было протечь до того дня, когда люди уразумели, наконец, возможность совместного существования нескольких Церквей, нескольких выражений одной христианской идеи, способных уживаться рядом, с признанием своих взаимных прав.

Небольшой, но решительный шаг к этой цели был сделан аугсбургским религиозным миром. Но если «аугсбургское исповедание» выражало собой новую форму христианского учения и завоевывало себе путь с юношеским пылом, то те идеи, на которых утвердилась средневековая Церковь, далеко еще не вымерли. Напротив, вследствие своего столкновения с новшеством, они приобрели новую силу. Католицизм приучил всех видеть в нем одном суть любой власти, всеобъемлемости и непогрешимости для того, чтобы ему нельзя было надеяться на удержание за собой главенства и на возвращение себе, по возможности, того, что могло уже быть утраченным.

Силы партий

Положение дел в Европе во второй половине века реформации не было благоприятным для подобных надежд. Раны, нанесенные Церкви, были очень глубоки. В Германии из крупных светских владетельных домов оставались верными католицизму только дома Австрийский и Баварский, а из духовных областей государства разве лишь Брауншвейг и Клеве, но и они были ненадежны и требовалось делать им, как и многим другим, разные уступки. Так, в Силезии, области не имперской, король Фердинанд допускал введение постановлений Аугсбургского мирного договора. Одним словом, Германия, с принадлежащими ей или соседними землями, Швейцарией и Пруссией, равно как и весь Скандинавский Север, были наполовину утрачены для католицизма.

В Англии, как будет подробно указано ниже, разрыв с католической Церковью был уже в полном разгаре. В Польше, Венгрии, Семиградии новое учение также делало большие успехи. Во Франции и Нидерландах оно завоевывало себе большие симпатии и сдерживалось лишь путем кровавых насилий. Но все же нигде оно не одержало несокрушимой победы и общество усматривало во всем этом движении лишь чисто мирские или же религиозно-догматические цели, а не лежавшее в основе всего могучее, новое духовное начало.

Протестантство не признавалось еще за силу всеобъемлющую, постепенно проникавшую во внутреннюю жизнь самих его противников, хотя и бессознательно для них. Но к старому учению, как уже и к новому, примешивались различные посторонние интересы. Агрессивные действия всегда начинались со стороны приверженцев старых порядков. Это было в природе римской политики, и старая Церковь при таком образе действий имела несравненное преимущество; у нее был свой единый, направляющий непоколебимый центр в лице римского престола, Cathedra Petri, тогда как разрозненные элементы нового учения были лишены централизованного руководства. Но именно в этом, как мы увидим далее, была своя польза – они были непобедимы при обороне.

Во всяком случае, противоборство католицизма протестантству не прекращалось во все последующее время, как продолжается, в известном смысле, и поныне. Первым вопросом в истории каждого народа и государства стало их отношение к религиозному вопросу. Для каждой отдельной человеческой души, как и для каждой страны, религия, как и в первые времена христианства, стала важнейшим, насущным жизненным вопросом.

Италия

Две страны остались как бы совершенно в стороне от религиозных новшеств: это были Италия и Испания.

Италия как политическая единица значения не имела, хотя иногда в ней пробуждалось нечто подобное национальному чувству, а порой даже сильное. Так, испанское владычество считалось здесь как чужеземное иго. Габсбургский дом владел в Италии большими областями: на севере – Миланом, на юге – Неаполем, благодаря чему имел преобладающее влияние над многими мелкими владениями. Не считая Церковной области[6], в Италии могла считаться с Габсбургами разве только Венецианская республика. О единстве полуострова, в современном смысле, основанного на национализме, развитии, не могло быть и речи, потому что в стране боролись за господство две могущественные короны – испанско-австрийская и французская, причем их соперничество привело к разделению политических симпатий среди областей, городов и родовитых фамилий. Другой причиной служило то, что Италия была местопребыванием римских владык, их ближайшей паствой, а они были всегда врагами всяких национальных стремлений.

Отношение к реформации

Собственно протестантские идеи не пустили корней в Италии, хотя, несомненно, учение об искуплении лишь путем веры нашло отзвук и здесь, среди известного числа выдающихся лиц, а пробуждение религиозности в Германии встретило сторонников в тех, которые боролись против преувеличенного культа древности, переходившего у многих в наглое безверие. Несколько благомыслящих людей основали в Риме еще при Льве X «Ораторию божественной любви», и один из достойнейших членов этого общества, Гаспар Контарини, был послан, как уже было упомянуто, в Германию на совещания в Регенсбурге, подававшее одно время надежду на церковное единение.

Но и в этих кругах никто не помышлял об отпадении от католицизма, которое воспринималось бы как великое бедствие. Народные массы оставалась вне всякого на них воздействия трансальпийских идей. Великий германский раскол снова возлагал на пап заботу о духовности, тогда как Сикст IV, Александр VI, Юлий II, Лев X и, после кратковременного правления Адриана (1522-1523 гг.), Климент VII, были озабочены исключительно мирскими проблемами. Климент VII ради противодействия императору дошел до того, что вступил в тайный союз с протестантами.

В правящих клерикальных сферах не противились более необходимым внутренним преобразованиям и новому направлению и первым папой, вступившим на путь этих реформ, был Павел III (1534-1549 гг.), преемник Климента VII. При нем состоялся давно желанный собор, созванный в 1542 году и открытый 13 декабря 1545 года в Триенте. Тот же папа утвердил новый орден иезуитов (1540-1543 гг.), учреждение которого было вызвано сложившейся ситуацией и в дальнейшем стало представлять собой наиболее характерное явление в католицизме времен реформации. Примечательно, что всякий значительный поворот в жизни католической Церкви знаменуется учреждением какого-либо монашеского ордена, в частности, ордена бенедиктинцев, клюнийцев, рыцарские монашеские ордена, орден нищенствующих и др.

Новые ордена

Но старые ордена в тяжелое время изменили папству. Великая распря была начата августинцем, и масса его собратьев покинув «двор овчий», последовала за ним, а иногда даже и опережая его в своих стремлениях. При отпадении городов или областей в движении участвовали и францисканцы, и доминиканцы, и премонстраты. Необходимо было позаботиться о новых братствах и в 1524 году кардиналом Караффой было создано братство театинцев, а вскоре и братство варнавитов, но ключ к решению насущных вопросов того времени был найден не ими, а иезуитами.