Читать интересную книгу Всемирная история. Том 3. Новая история - Оскар Йегер

Так называемый «Новый город» был взят довольно быстро, но «Старый город» решился защищаться до последнего. С соборных башен, с высоты 433 ступеней, осаждающих громили четыре орудия. Монастырские колокола переливались на пушки. Вскоре некоторые успехи ободрили горожан. Однажды напав врасплох на противника, они успели захватить епископское знамя и сотню пленных, среди которых на следующий день был опознан, при общем ликовании, сам герцог Георг (декабрь 1551 г.). По всей Германии восхваляли геройский город, стойко оборонявшийся против пяти вражеских армий.

Мориц Саксонский

Сами князья вели дело неохотно, в особенности курфюрст Мориц, втайне вынашивавший свои планы. Он был правителем нового закала, смотревшим на все лишь с политической точки зрения. Сам император с удовольствием признавал его за способного ученика. В своей переписке с ним он не раз упоминал, что считает его за родного сына. Действительно, Мориц был человек незаурядный. Ему минул лишь двадцать первый год, когда он стал главой герцогства, но несмотря на свою страсть ко всяким удовольствиям, он оказался весьма дельным правителем. Религиозности в нем не было, лично для себя он ограничивался смутным признанием «Всемогущего Бога», нисколько не интересуясь богословскими и догматическими вопросами, так волновавшими общество того времени.

Во время своих переговоров с императором он оправдывал себя тем, что не вводил аугсбургского исповедания в своих владениях, что оно уже господствовало там, что он сам вырос в нем и что многие саксонцы согласились бы лучше лишиться жизни, нежели поступиться своими верованиями. Мориц прекрасно понимал эту сторону дела, равно как и то, что это новое учение, унижая папское верховенство, сильно возвеличивало власть князей, мирских правителей. Но у него не было выбора: его ненавидели на его собственной земле, называя «мейссенским Иудой», и эта ненависть могла стать серьезной опасностью. Кроме того, его честь была серьезно задета в деле с ландграфом, его тестем, положение которого император не соглашался улучшить. Узник подвергался унижениям со стороны своих испанских сторожей и его перетаскивали из тюрьмы в тюрьму, пока не заперли в Мехельне.

Все это доказывало недальновидность Карла, несмотря на все его хитроумие и тонкие расчеты; Мориц был дальновиднее: он понимал несбыточность воссоединения религиозных партий, а также значимость той услуги, которую он окажет государству, водворив требуемый страною мир с помощью признания обоих вероучений, как одинаково законных в Германии.

Курфюрст Мориц Саксонский. Гравюра работы Килиана по оригиналу Л. Кранаха

Шамборский договор

В феврале 1551 года, Мориц встретился в Дрездене с Иоанном Кюстринским, маркграфом Бранденбургским, в свое время присоединившимся к «интериму», по-видимому, из искреннего убеждения. Их переговоры велись относительно образования союза в целях защиты внутренней свободы в Германии, что в данное время было равносильно принятию мер по защите нового учения. На это требовались деньги, за которыми, казалось, удобнее всего обратиться к Англии или Франции. В мае того же года к Морицу в Торгау прибыли его единомышленники: Вильгельм Гессенский и герцоги Мекленбургские, Иоанн и Иоанн Альбрехт. Попутно, но чисто формально, они направили соответствующие предложения Франции, Англии, Дании и Польше. Франция с готовностью приняла предложение образовать новый союз против Габсбургца. Королю Франциску наследовал его сын, Генрих II, который вполне сочувствовал наступательному союзу, цели которого соответствовали и планам Морица.

Бесцельность полумер и полусоюзов наглядно доказывалась крушением Шмалькальденского союза. Франция предъявляла слишком большие требования: право наместничества над городами Туль, Мец, Верден и Камбрэ, принадлежавшими Германии. Более того, некоторые из союзных князей находили недостойным такое соглашение с иностранным государем, но положение вещей не дозволяло им быть слишком разборчивыми в средствах. Мориц также не разделял мнения своих союзников.

Договор с Францией был подписан в замке Шамбор (январь 1552 г.). Подготовка армии велась уже давно и вскоре была закончена. Мориц вступил в переговоры с Магдебургом, у стен которого все еще стоял лагерем. Город сдался ему, как своему бургграфу. Эта сдача города была не более, чем дипломатическим трюком, тогда как на самом деле магдебургцы вступали в затеянную против Карла большую патриотическую интригу.

Мориц объявил своим сословным чинам, а Вильгельм Гессенский, своим, что речь идет об освобождении ландграфа силой оружия, и в марте 1552 года все было готово. Гессенские и саксонские войска соединились у Ротенбурга на Таубере и в количестве 25 000 человек направились к Аугсбургу. В манифесте о войне были изложены все притеснения, которым подвергалась страна, говорилось о религиозном вопросе, о «постыдном» заточении ландграфа, о «скотском наследственном рабстве», которым хотели закрепостить Германию. Последнее обвинение нельзя считать преувеличенным, если вспомнить о тех насилиях, которым подвергались жители немецких земель со стороны испанских солдат.

Мориц – противник императора

На этот раз не было колебаний и остановок, как в 1546 году. Имперцы, в своих красных мундирах, выступили из Аугсбурга, где они уже не могли больше держаться (4 апреля), а двумя часами позже город заняли союзники – «Белые кресты». Французский король также принимал участие в походе.

Поражение Карла V и его бегство

Император не ожидал ничего подобного. План не составлял никакой глубокой тайны, слухи о нем проникали повсюду, Мориц даже грозил им Карлу. Но тот не придал этому значения, полагая, что постоянные требования курфюрста об освобождении ландграфа делаются только для вида. Католические богословы были уже на пути в Триент. Карл был уверен в том, что сама его личность внушала безусловное доверие, и он не мог даже вообразить, чтобы немцы, облекавшие свою дипломатическую хитрость во всякие тяжеловесные формы всеподданнейшей и всепреданнейшей верности, были способны на такой ловкий шаг, грозивший гибелью его планам. Он не замечал того, что отчуждал от себя всех, даже своего брата Фердинанда.

Все опоры Карла рухнули разом, и он решился бежать в Нидерланды, но было уже почти поздно. Успев пробраться горной лесной чащей до Эренбергского монастыря, он узнал, что Мориц уже близко. Карлу пришлось вернуться назад, к Инспруку. Мориц взял штурмом монастырь, укрепления и замок в Эренберге, и если бы не яростное требование солдат предоставить им вознаграждение за их действительно боевой подвиг, то он успел бы захватить Карла в Инспруке, как и намеревался.

Император воспользовался этим коротким промедлением, чтобы спастись. Не желая доставить своему врагу еще лишнего торжества, он сам освободил Иоанна Фридриха, которого вез с собой, и затем, больной, разбитый подагрой, бежал в Штирию в холодную, ненастную ночь, через покрытые снегом горы, как настоящий король без королевства.

Пассауский договор. 1552 г.

Мориц вернулся в Инспрук 23 мая. Бегство императора и угрожавшая опасность разогнали и собор. Удар был ужасен и разом изменил положение вещей. Мориц наглядно продемонстрировал при своей решительной победе действительно государственный ум. Искупив свое предательство 1547 года, он вознес себя в ряды тех, которые как в старину, так и ныне работали на пользу освобождения страны от чужеземного ига.

Овладев ситуацией, он возвестил то, в чем наиболее нуждалась Германия – постоянный мир, вместо существовавшего перемирия. Переговоры велись с королем Фердинандом, потому что император не имел уже никакого значения. Католические и протестантские сословные депутаты собрались в Пассау (август 1552 г.) и здесь определилось понятие, выработавшееся, наконец, в результате сорокалетней борьбы – понятие о возможности политического существования страны, без признания господствовавших до того времени вероучения и церковного устава. Тридцати шестью параграфами Пассауского договора от 2 августа 1552 года постановлялось: освобождение ландграфа, общая амнистия для всех поднимавших оружие против императора в последние годы, допущение протестантов в число членов высшей судебной инстанции, при освобождении их от присяги именем святых. Для созываемого через полгода рейхстага были выработаны нормы, относительно мер к устранению религиозных разногласий. Заранее устанавливался прочный мир, причем «причастные аугсбургскому исповеданию» и приверженцы старого вероучения обязывались взаимно не тревожить друг друга.

Император допускал Пассауский договор в качестве временной меры. Но ситуация уже не позволяла ему вернуться к политике 1546 или 1548 года и потому ни одно из его дальнейших начинаний не было удачным. Освобожденные князья, при возвращении в свои владения, приветствовались как мученики за веру, а Карл в это время тщетно старался ликвидировать последствия обрушившегося на него удара.