с конфетами, после чего Зойка пригласила нас к себе в спальню демонстрировать какое-то невиданной красоты одеяло, которое ей досталось абсолютно за бесплатно из какого-то абсолютно секретного места. Взяв с нас слово, что мы не будем трепаться налево и направо о существовании этого места, Зойка поделилась, что недалеко от той самой службы с ревизорами существует какая-то контора по оказанию помощи неимущим всех родов и званий. Туда недавно завезли эти необыкновенной красоты одеяла и теперь раздают всем кому не попадя и даже Ай Ди не спрашивают.
Одеяло действительно было что надо. Цветное, с рисунками. Выброси такое вот одеяло в наш ГУМ, то советские граждане хоть целый день за ним бы отстояли. Я уже не говорю о мордобое, каким подобные события непременно отмечаются.
Зойка также мне посоветовала совместить неприятное с полезным. Сразу после экзамена. До него не надо, поскольку нечего являться на интервью с таким богатством. Мало ли что подумают. Короче, заглянуть в то самое секретное место, отовариться одеялом и дальше на автобусную остановку — она неподалеку, и домой.
Зойкин план был прекрасен. Так что мы рассыпались в благодарностях и возвратились к себе в апартмэнт. Теперь уже дня встречи с ревизорами я ждал без опасения и даже, можно сказать с некоторым нетерпением.
Вечерком перед интервью я все-таки повторил неправильные глаголы, на всякий случай, если информация от Зойки окажется неправильной и требования к познанию английского языка окажутся завышенными. Насчет заниженных требований я особенно не опасался, полагая, что сыграть роль дурачка я как-нибудь сумею. Тем более, что у меня был хороший опыт общения с советскими ОВИРами, военкоматами и таможенниками. В назначенный день, за пятнадцать минут до времени указанном в моем письме я прибыл на интервью-собеседование. Интервью проходило в какой-то современного вида церкви на углу Буш и Фэлл. Видимо церковники не побрезговав мирскими делами сдали конференц-зал со всеми прочими делами ревизорской службе. Какой-никакой, а доход. А возможно и немалый. Никаких излишеств в виде кофе и угощений естественно не было. Лишние расходы. Особенно, учитывая желание новых эмигрантов что-нибудь съесть, выпить на халяву. Был стол с секретаршей, которой я подсунул свое письмо. Секретарша взяла письмо, безразлично поставила галочку в своей ведомости и указала на стулья вытянувшиеся вдоль стены. Ждал я не долго. Гораздо меньше, чем в прочих государственных заведениях, где обычно дают время с большим запасом на возможные опоздания и непредвиденные обстоятельства. Минут через двадцать я услышал голос секретарши безбожно перевирающий мою фамилию. Поправлять ее я не стал. Поднялся со стула, прошел к конференц-зал и толкнул дверь. Навстречу мне, широко улыбаясь уже шла средних лет толстенькая, как здесь говорят "овэрвэйт" женщина. Тут же протянула руку для рукопожатия. Потом, что-то радостно нашептывая провела к вешалке, показала куда повесить куртку и поставить баул, который я предусмотрительно захватил для последующего похода за одеялом. Потом провела меня к стулу. Убедилась что я на него сел и лишь после этого прошла к своему месту. Столь радушный прием показался мне слегка странным, особенно на фоне посещений прочих государственных заведений, где прием тебе оказывают если не совсем сказать хамский, но по крайней мере значительно более холодный. Впрочем, я решил что она действует согласно инструкции, в которой указывалось максимально расположить к себе забитого проблемами эмигранта. Ну и за одним сразу подучить его что в Америке принято сидеть на стуле, а не на полу и не на корточках. Женщина-ревизор уселась поудобнее в свое кресло. Достала мое "Дело". Убедилась, что я тот самый Грэгори, еще раз ласково улыбнулась и начала экзамен.
"Вот. Из. Ёр. Нэйм?" — четко и ясно, делая большие паузы между словами произнесла экзаменаторша.
"Май нэйм из Грэгори" — быстренько выпалил я.
"ПЭРФЭКТ [прекрасно]" — заключила экзаменаторша. Потом потянулась к какой-то ведомости и вывела там А (пятерку по-русски)
Я слегка насторожился, решив что видимо требования к вновь прибывшим эмигрантам серьезно занижены.
"Хау. Олд. Ар. Ю?" — женщина отчеканила следующий вопрос.
Я решил, что видимо следует поиграть в дурачка. Поэтому я слегка "помэкал", "побэкал", поблеял и наконец выдавил из себя ответ, максимально симулируя дикий русский акцент.
"Ай эм тори ван еар олд."
"ЭКСЭЛЛЭНТ [великолепно]" — отозвалась тетка, после чего в ведомости появилась еще одна А.
Теперь я уже серьезно забеспокоился, поняв, что для того чтобы добиться троечки — "си" — надо будет серьезно попотеть.
"Впрочем" — решил я — "ведомость длинная, места еще много, первые вопросы наверняка легкие, как-нибудь выдюжим."
Следующее задание оказалось столь же дебильно легким. Экзаменаторша достала рисунок — схему перекрестка, по углам которого были изображены бизнесы — банк, почта, Мак-Доналдс и химчистка. Потом достала четыре картонных квадратика на которых были изображены 20 долларовая купюра, письмо, пышущий жаром аппетитный гамбургер и рубашка на вешалке. Потом поинтересовалась, куда я с этими или за этими вещами собираюсь идти. Притворяться дурачком я еще худо-бедно умел. Притворяться же дебилом и идиотом я еще не научился. Поэтому я со вздохом рассовал картонные квадратики по нужным углам.
"СПЛЭНДИД [изумительно]" — радостно отозвалась тетка. После чего в моей ведомости появились еще четыре А.
По спине у меня пробежала дрожь, а на лбу выступил холодный пот. Я понял, то нужно предпринимать решительные меры. Следующее задание было из той же серии. Она достала приблизительную схему города исчерченную парками и кварталами. Указала мое начальное местоположение в виде аккуратного домика на берегу океана, конечный пункт назначения — небоскреб в даунтауне[центр города], находящийся где-то в пятидесяти кварталах от моего жилья и поинтересовалась как я собираюсь добираться до нужного мне небоскреба. В качестве альтернативных средств передвижения были представлены — пешеход, автобус, самолет и космический корабль. Я решил что космический корабль будет слишком "круто" и потому выбрал самолет. Внутренне я уже праздновал победу, предвкушая неуд, "эф", "фэйлд" в ведомости. Но не тут то было. Тетка лишь понимающе улыбнулась и начала подталкивать наводящими фразами к нужному ответу. Я делал вид, что не понимаю. Тогда она перешла к наводящим жестам. Выставив вперед ладошку, она покачивала ею у меня перед носом, сопровождая все это завываниями "У-у-у…" После чего недоуменно разводила руки и сообщала — "Но аэрпорт, но спэйс, но лэндинг".
Я упорствовал настаивая на самолете. Тетка тоже упорно гудела уже выделывая рукой фигуры высшего пилотажа. В конце концов я сдался. Наверное таки не зря моя жена вечно ругает меня за мягкотелость. Я в последний раз глубоко вздохнул и ткнул пальцем в автобус.
"Гуд" — облегченно сказала тетка и