И от истины эта идея далеко не ушла. — Слишком подозрительно, что к нам попал, пусть даже подлинный документ, где чёрным по белому написано: «Мы здесь, идите рвать нам задницу».
— Верно, — поддакнул Соломон, добивая сигару. В комнате стоял сладкий запах дыма. — Это провокация, очевидная. В топку этот бред.
Аристарх молчал, внимательно анализируя поведение и речь каждого из говорящих. Соломону было плевать, его дома ждал элитный коньяк и распутные женщины, Эфрон и Алфей хотели идти в атаку — это было в их стиле, пусть последний раз и сражался в доисторические времена. Давиду и вовсе было плевать на всю эту затею, главное, что с дополнительного финансирования он покрупнее может набить свой карман. Камерленго никогда не отличались честностью. Но вот Каин… Что было у него на уме, Аристарх решительно сказать не мог. За его вороньей маской всегда скрывались какие-то тайны и планы, сколько Аристарх его знал.
«В какую игру ты играешь теперь?»
— У меня есть прекрасный выход из этой ситуации, джентльмены. — Охотник в маске забросил ноги на стол, совсем не стесняясь. — Если вы так боитесь выделять существенное финансирование человеческих и денежных ресурсов на уничтожение девяноста процентов языческих лагерей, то можно обойтись малой кровью. — В чёрных глазницах маски, казалось, бурлил красный огонёк. — Недавно, Кир, ты получил около трёх сотен человек, в качестве пушечного мяса. Заключённые «Льда», маргиналы, отморозки, какие-то два мальчишки из корпуса. Верно?
Кир кивнул. В те дни у него жутко болела голова, но он точно был на том заседании, пусть и не помнит, что говорил — в голове стоял какой-то туман.
— Собери их всех, раздели на небольшие отряды. Четыре крупных лагеря, плюс шесть коротких капищ. Отправь по пятьдесят человек в каждый лагерь, остаток от общей массы брось к капищам. Прикрепи за отрядами по одному старшему, — Воронья Голова ткнул на крупные точки среди лесов и пару обведённых линией кругов. — Я вышлю воронов — пусть следят за обстановкой. Даже если мы потеряем всех отбросов, то одним махом убедимся ловушка это или нет, не жертвуя практически ничем.
— Жестоко, — отметил Соломон, облизывая сухие, треснувшие губы. Он со старческой внимательностью взглянул на Каина. «Каркаешь складно, сынок».
— Кто бы говорил о жестокости, уважаемый, — хохотнул камерленго. — В таком случае, можно заранее утвердить количество необходимого снаряжения. — «Скорее уж заранее наворовать деньжат».
— Отбросы из «Льда», маргиналы, новички, провинившееся по своей глупости… Такие же придурки каждый день гибнут и без штурмов, — признался Кир и вытянул сигарету из пачки. Странное дело, подумал он, раньше вообще на сигареты не тянуло. — Но… Скажу по опыту, скорее всего всех их перебьют. Мне думается, что это неразумная трата ресурса. Их можно было бы…
— Отправить не всю твою партию, ограничиться частями? — оборвал охотника Каин. — Тогда при неудачной попытке, язычники не понесут весомых потерь и только посмеются с нашей ничтожности. Большой партией мы сможем как следует продавить все гнёзда разом, и, если наш Отец будет в настроении, то будет шанс прикончить их все. Если новичкам попрёт, бросим подкрепления из других отрядов «Князя» или на худой конец «Ведьмы». Думаю, Эфрон не будет против.
— Мои парни давно точат на этих язычников зуб, — подтвердил лидер «Ведьмы».
— Аристарх, а ты что думаешь? — спросил Давид, приглаживая свои блестящие каштановые волосы.
«Звучит очень складно, мой вороний друг, — подумал человек по прозвищу Цезарь. — будь я тупее, может быть и поверил бы. Но я знаю тебя слишком долго. Посмотрим, какую игру ты затеял».
— Поддерживаю, — сухо сказал сильнейший охотник современности. — Делайте все приготовления, Каин — оповещай о ходе операции, Соломон — договаривайся с агентами насчёт дополнительного финансирования, Эфрон — мобилизуй экстренные отряды «Ведьмы», Давид — подготовь список необходимого снаряжения, Алфей — отправляйся зачаровывать холодное оружие печатями против иноверцев, заодно проверь партию нового огнестрела. Кир — за тобой управление этим стадом баранов из трёхста человек. Операцию предлагаю начать в течение двух дней.
— Простите за мою сентиментальность, но как назовём такую бравую операцию?
— «Капкан». — предложил Каин.
Киру показалось, что пустые глазницы вороньей маски зажглись кровью.
Глава XIII. Миражи
1
Языческое северо-восточное капище, 45 километров от города Невска, через три дня после Собрания.
Идолы забытых богов занялись огнём. Пламя лизало ночное небо, перебрасывалось на окрестные деревья, жгло воздух. Дышать было совсем нечем, и Виктор Зверев припомнил недавний пожар в «Azartus».
— Горите в аду, сукины дети! — взревел Однорукий и пустил разряд красно-чёрной энергии в кучку язычников, одетых в звериные меха.
Вспышка и на месте недавних противников остался только голый, неглубокий кратер.
— У тебя всё? — прокряхтел Виктор, прыгая в воронку, которая послужила им окопом.
Однорукий дёрнул головой.
— Осталось только одна. — Он повертел небольшим шариком, размером с теннисный, в руках. Внутри него переливалась то чёрными, то красными цветами субстанция материализованной негативной энергии, в простом народе именуемой чёрным огнём.
— Когда ж эти выродки закончатся? — 120 приложился к ране ладонью. Глаза его на секунду вспыхли красным, а рана зашипела, как будто её поджарили. Затем он рывками наложил бинт из аптечки первой помощи, которую он стащил с трупа своего боевого товарища.
— Живой? — спросил беловолосый, хотя сам выглядел так себе: взлохмаченные, слегка опалённые белые волосы, лопнувшая губа, кровь на которой уже успела засохнуть. Чёрные одежды инквизиции были распороты клинками язычников то тут, то там и под ними виднелись простецкие кевларовые пластины, мало-мальски укрепленные чёрным огнём.
— Сколько их там?
— Я загасил троих. Краем глаза видел ещё кучку на три и на девять, но… — Он сморщился, упал на колени и заблевал кровью, окрашивая снег на земле в тёмно-красный.
Виктор метнулся к нему и оправдал свою кличку «Док», сразу — одна из пластин, защищавшая правую часть живота не смогла защитить Однорукого от крепкого взмаха клинка.
— Твою ж мать, сука… — выпалил Док и прижёг рану огнём. Беловолосый хотел было вскрикнуть, но чудом сдержался.
— Лежи. — приказал Виктор. — Я дальше сам.
В героя Однорукий играть не хотел, а потому распластался на такой приятной, холодной земле.
В небе летали вороны. Много нынче ворон в лесах, подумал раненый. Одна вот вообще беспрестанно смотрит на него, как на золото или другую блестящую побрякушку. Красноглазая тварь.
— Вот тебе, видела? — Он вывалил средний палец и покрутил перед птицей. Вороне это, видимо, не понравилось и она слетела с ветки. А потом эту же ветку срубил влетевший в дерево огромный топор.
Тем временем, Виктор старался не умереть от блестящих, сжатых до предела энергетических шаров, которые при