Конечно, в создании образа распадающегося мира основную роль играют тексты песен. Но и другие их компоненты -- исполнение, музыка -- не остаются нейтральными. Давно уже крик Высоцкого воспринимается как попытка докричаться 205. Диссонирующий аккорд, которым заканчиваются многие песни ВВ, создает впечатление не только "открытого финала", но и неустойчивости. Другая часто повторяющаяся особенность песен -- в вокальной мелодии Высоцкий словно избегает тоники. Выразительны в этом отношении "Охота на волков", "Кони привередливые" и "Что за дом притих..." (так, в первой из них тоника появляется только в конце периода -- завершающий звук рефрена). К тому же фраза зачастую оканчивается в них не на тонической, а на доминантовой гармонии, -- все это вместе поддерживает ощущение неустойчивости, напряженности, неразрешенности конфликта, создаваемое текстом. Этому способствуют и устремленность мелодии вверх при движении от начала фразы к ее завершению; присутствие тонической гармонии преимущественно в начале фразы, а доминантовой -- в ее конце; наконец, отсутствие в мелодии основного тона на фоне тонической гармонии -- тенденции, также заметно проявляющиеся во многих песнях Высоцкого.
Что происходит с человеком, теряющим ощущение связанности всего в мире, множественности реальных связей? Жизнь вокруг него как бы пустеет. Мир, каким он предстает в таком восприятии, оказывается упрощенным до примитивности, обесцвеченным. Эта тема -- обывательского мировидения -отражена во многих поэтических текстах Высоцкого (на мой взгляд, наиболее ярко -- в "Иноходце" и песне "О фатальных датах и цифрах"). Но не просто на атомы распадаются молекулы бытия -- эти атомы стягиваются в пары-полюса: "мы -- они", "друг -- враг", "свой -- чужой", "любовь -- ненависть", "добро -зло"... И отношения между ними начинают ощущаться как взаимоисключающие: мы или они, любовь или ненависть. Третьего, как говорится, не дано. Это биполярное, военизированное мышление (вспомним массу примеров, когда военные термины или слова, крепкими ассоциативными связями сопряженные с военной темой, оказываются самыми точными при описании поступков и состояния персонажей самых "мирных" песен Высоцкого). Такое мышление неизбежно ставит его носителя в оппозицию окружающей жизни. В крайних своих проявлениях это восприятие реальности превращает ее в обступивший человека со всех сторон мир врагов и барьеров.
Многие герои Высоцкого находятся с миром именно в таких отношениях. Но сам поэт? Что говорит его творчество о доминанте его собственного отношения к жизни? Был ли он романтиком-максималистом? Был ли борцом? Бунтарем? Думаю, что нет. Мне кажется, максимализм, бунтарство -- позиция, вообще невозможная для Высоцкого. Ибо они в мире, балансирующем на краю -- а именно так, по-моему, ощущал его состояние поэт, -- это признак или бесчувствия, или безразличия к бедам реальности. Ни того, ни другого о ВВ не скажешь.
x x x
Во внешнем мире Высоцкого больше всего привлекало его бесконечное разнообразие206. Поэт стремился воссоздать единство, целостность мира, преодолевая таким образом гибельную его расколотость207. В этой смысловой системе координат мотив преодоления, главенствующий у него, читается как соединение противоестественно разделенного, а движение преодоления -- как движение от разобщенности к целостности. Естественно, что мотив преодоления в таком понимании притягивает мотивы не борьбы, бунта, ухода и т.п., а родства, сходства, возвращения. Они многообразно проявляются в поэзии Высоцкого. Вот лишь немногие примеры.
Употребляя выражение Шкловского, можно сказать, что ВВ работал "повторяющимися моментами": у него герои, образы, сюжетные мотивы, мелодии, целые стихотворные строки свободно пересекают границы песен и стихотворений. С героем "Коней привередливых" мы встречаемся в "Райских яблоках"; "татуировку" обнаруживаем в песне с одноименным названием, "Баньке по-белому", "Конце "Охоты на волков" (хорошо заметно, как от текста к тексту в смысловом наполнении этого образа усиливаются индивидуальные черты: выколол твой профиль на груди -- а на правой -- Маринка анфас -- но на татуированном кровью снегу...); мелодия и ритм "цыганочки" составляют основу целой серии песен (в этом списке можно назвать, кроме очевидных примеров, такие песни, как "Мишка Шифман", "Смотрины", "Баллада о детстве"); общая, не заимствованная, а созданная Высоцким, мелодия (или ее фрагменты) у песен "Прощание с горами" и "Корабли", "Про правого инсайда" и "У нее все свое", "Братские могилы" и "В далеком созвездии Тау-Кита...". Путешествуют по поэтическому материку Высоцкого строки и полустрочия. Это могут быть автоцитаты -- точные:
По сигналу "Пошел!" оживают продрогшие реи...
... По сигналу "Пошел!" я шагнул в никуда;
Вдоль обрыва, по-над пропастью...
... Вдоль обрыва, с кнутом, по-над пропастью;
Мы не сделали скандала -- нам вождя недоставало...
... Но не сделалось скандала,
Знать, скандала не желала
Предрассветная Москва;
и видоизмененные:
Успехи наши трудно вчетвером нести...
... Успехи взвесить -- нету разновесов,
Успехи есть, а разновесов нет.
Они весомы...
Все эти многообразные, разнонаправленные связи создают ощущение относительности песенных границ. Эта щедро проявившаяся соединенность стихотворений и песен Высоцкого способствует тому, что они воспринимаются как единое эпическое полотно.
Принцип "повторяющихся моментов" характерен и для взаимодействия элементов текста. Создается впечатление, что Высоцкому трудно расстаться со словом: он соединяет в цепочки однокоренные, близкие по звучанию слова -
Но что ж хоры не воют, хороня? Концы хоронят?..
Обыгрывает многозначность слова:
С женским полом шутки плохи,
А с натертым -- хороши;
Широко применяет параллелизмы, причем не только в традиционных формах. Наконец он соединяет, казалось бы, несоединимое:
Кто с кольтом, кто с кинжалом, кто в слезах...
... И начал пользоваться ей не как Кассандрой,
А как простой и ненасытный победитель.
И такое нежданное сцепление оказывается логически, эмоционально, психологически оправданным.
Отношения родства лежат в основе творческого процесса Высоцкого: рождение песни начиналось с появления ритма -- категории, общей для стихотворной и музыкальной речи, двух из трех главных компонентов песен. Эти же отношения во многом определяют звуковое лицо песни: тем, что Высоцкий поет, длит согласные звуки, он дарит им голос, выталкивает на уровень гласных -- выравнивает звучание, преодолевая этим одно из самых ощутимых на слух различий между ними. Не противопоставляет -- сопоставляет.
Сопоставление, сравнение вообще играют большую роль в поэзии ВВ. Это тоже наведение мостов, нащупывание родственных связей в реальности. Так, в песне "Я весь в свету..." микрофон сравнивается с острием, змеей, лампадой, образами, амбразурой (отметим тут красивейшую звуковую перекличку -- кстати, еще один уровень уплотнения, упрочения связей элементов звучащего текста, еще один постоянный признак текстов Высоцкого).
x x x
Поэзия Высоцкого глубоко укоренена в традициях русской и мировой поэзии. Этот диалог, постоянный и многообразный, -- один из способов восстановления утраченных связей с духовным опытом прошлых поколений. Множество литературных цитат и реминисценций в текстах ВВ уже отмечены в публикациях о Высоцком208. Добавлю к известным несколько примеров. Песня "Там у соседа пир горой..." вводит в число собеседников Высоцкого-поэта Н.Некрасова, у которого есть строки:
У людей-то в дому -- чистота, лепота,
А у нас-то в дому -- теснота, духота.
У людей-то для щей с солонинкою чан,
А у нас-то в щах -- таракан, таракан!
У людей кумовья ребятишек дарят,
А у нас кумовья -- наш же хлеб приедят!
В одной из "военных" песен:
Перед атакой водку -- вот мура!
Свое отпили мы еще в гражданку.
Поэтому мы не кричим "ура!",
Со смертью мы играемся в молчанку -
Высоцкий полемизирует с поэтом-фронтовиком С.Гудзенко:
Когда на смерть идут -- поют,
А перед боем можно плакать209.
Бывают совпадения и просто поразительные. Такова перекличка "Корсара" и близких к нему сюжетно "Капитана в тот день называли на ты...", "На судне бунт..." с "Элегией" Феогнида:
Да, в корабле мы несемся, спустив уже парус свой белый,
Прочь от Мелосских брегов, ночь нас окутала мглой.
Воду откачивать надо -- никто не желает, а волны
Хлещут с обоих бортов. Трудно нам будет спастись,
Если мы так поступаем. У кормчего, дельного мужа,
Отняли руль. Это был опытный страж корабля.
Деньги насильственно грабят; нарушился всякий
порядок;
Делят добро, но не всем равную долю дают.
Грузчики всем верховодят, и подлые добрыми правят.
О, я боюсь, что волна нашу ладью поглотит...
Символическая интерпретация моря как образа человеческого бытия -старая традиция. Морское плавание издавна ассоциировалось с духовными трудностями и житейскими невзгодами. Такое уподобление основывалось на естественном чувстве опасности и враждебности, которое исходило от водной стихии. Конечно, можно сказать, что в приведенном эпизоде -- полный набор мотивов типичного сюжета морского бунта, и ВВ просто строит соответствующие песни по трафарету. Отсюда и сходство. Мне все-таки кажется, что в данном случае имеет место сходство не только мотивов, а и поэтической атмосферы, которую создают и в которой разворачиваются эти тексты.