— Меньше всего я хочу сейчас думать. Давай отложим это на утро.
Пожав плечами, я поднялась и удалилась в ванную. Рома пошел после меня, я за это время расстелила кровать и легла, выключив свет, но оставив горящей настольную лампу на тумбочке возле кровати. Выйдя из ванной, Рома немного помедлил (я лежала к нему спиной, но чувствовала каждое движение), потом прошел и сел на кровать возле меня, облаченный в полотенце. Некоторое время мы смотрели друг на друга. Вздохнув, я присела, опершись на подушки, и спросила:
— О чем ты думаешь?
Помолчав, он ответил:
— Ты знаешь.
— Черт, ты сам сказал, что нам лучше не выяснять никаких отношений, пока история не закончится.
— Сказал, – Рома усмехнулся, глядя перед собой, – но при этом продолжаю с тобой спать.
— Если не нравится, ложись в другую кровать, – разозлилась я, при этом чувствуя, как холодеет в груди. Рома поморщился.
— Перестань. Ты не хуже меня понимаешь, что я не смогу устоять...
— Тогда к чему это показательное выступление?
Теперь он усмехнулся.
— Я реально чувствую себя ничтожеством.
Потерев лицо руками, я немного посидела, держа ладони на глазах. Убрав их, сказала:
— Иди ко мне.
Он бросил на меня взгляд, снова усмехнувшись. Я взяла его за руку и потянула, Рома не противился, быстро оказался сверху. Замерев, уставился в мое лицо.
— Как мы будем выпутываться, Лиза? – прошептал он, качая головой, я не успела ничего сказать, потому что Рома меня поцеловал, и все вопросы перестали иметь значение.
Глава 28
Проснувшись утром, я услышала, что в ванной шумит вода, и немного полежала, не двигаясь, размышляя на тему происходящего. Кажется, мы зашли слишком далеко, и это Рому тревожит. Он не видит выхода из ситуации, что и дал понять вчерашней фразой. А это значит, что наше с ним будущее находится под весьма большим знаком вопроса.
"Будущее", – усмехнулась я, садясь.
Неужто я всерьез думаю, что мы с Ромой можем быть вместе? Сердце заныло, и я, поспешно встав, кутаясь в простыню, подошла к окну. Часы показывали восемь, утро выдалось свежее. Площадка перед отелем была пуста, несколько машин на парковке, дворник-узбек в желтой жилетке и с метлой пересекал ее да кто-то сидел на скамейке под высоким кустарником. Мазнув взглядом, я непроизвольно задержалась на сидящем мужчине. Одет он был просто: джинсы, синяя спортивная кофта и кепка, но мне показалось, что я его где-то видела. Как будто образ мелькнул в голове. Тут мужчина встал и направился к углу здания, я провожала его взглядом, и меня словно током ударило. Вспомнила ночь в моей квартире: я стою у окна, а внизу мужчина в кепке делает мне знак рукой. Мне показалось, что это тот же человек, и я прилипла к стеклу. Он, словно почуяв это, остановился. Постояв несколько секунд спиной ко мне, сделал рукой жест, будто отдал честь, а руку отвел назад, в мою сторону. Спустя мгновенье скрылся за поворотом, я же стояла, застыв, как изваяние. Мужчина послал мне знак? Тот это человек, что стоял ночью под моими окнами, или нет? А если да, чего он добивается?
— Чушь, – пробормотала я вслух.
Но беспокойство меня не покидало, и Рома сразу его заметил, появившись из ванной.
— Что случилось? – замер, разглядывая меня. Покосившись в сторону окна, я пожала плечами. Рома вздохнул и сел на кровать, я рухнула рядом. – И все-таки? Если ты расскажешь, нам обоим станет легче.
Запинаясь, я поведала о своих мыслях, уверенная в том, что Рома меня высмеет. Однако он остался серьезен и, нахмурившись, подошел к окну.
— Ты не видела его лица? – задал вопрос.
— Нет. Я вообще не уверена, что это один человек.
— За тобой могут следить, – достав сигареты, Рома закурил, облокотившись на подоконник.
— Чтобы быть в курсе моих дел?
— Не только.
Я кинула на него взгляд, Рома помолчал, продолжая хмуриться.
— Отец мог нанять кого-то, например, чтобы тебя запугать.
— Он собирался раскрыть мою измену, какой смысл в последующем запугивании? А если это убийца? – пришла в голову мысль.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Не знаю. Надеюсь, что нет. У него была куча возможностей сделать свое дело, а он таскается следом за тобой и машет ручкой?
— Женя написал, что я скоро умру. Он мог сначала вскрыть правду, а потом избавиться от меня, нанял этого человека, оплатил его услуги, и теперь заказ принят, – я стремительно побледнела. Рома, быстро затушив окурок, сел рядом и обнял.
— Это только домыслы, не более того. Мы даже не уверены в том, что кто-то за тобой следит. Успокойся, ты занимаешься тем, что запугиваешь сама себя.
— Хорошо. Поедем домой?
Рома заколебался, но произнес:
— Я бы хотел заехать на квартиру, где...
— Я поняла, – поспешно кивнула я, отводя взгляд. – Ты надолго?
— Думаю, нет.
— Я могла бы подождать в машине.
Рома промолчал, разглядывая меня. Повернув мою голову к себе, сказал:
— Я хочу развестись с женой.
Встретившись с ним взглядом, я опустила глаза, отворачиваясь.
— Как считаешь нужным.
Я видела, что он продолжает на меня смотреть, но глаз не поднимала, боясь, что он заметит мое смятение. Мне хотелось спросить, а что будет дальше, что будет с нами? И от этих мыслей все страхи от меня отлетали сами собой, и Рома заполнял мой разум. Я продолжала сидеть, он нацепил футболку и поинтересовался:
— Позавтракаем?
Мы перекусили в кафе возле гостиницы, как я ни старалась, не могла избавиться от мыслей про мужчину в кепке, то и дело посматривая по сторонам. Рома это видел, но от комментариев воздерживался. Его квартира находилась в сталинской кирпичной пятиэтажке с маленькими металлическими балкончиками, которые, казалось, держатся на честном слове. Мы припарковались на улице чуть поодаль.
— Я быстро, – сказал он и удалился, я проводила его взглядом. Не было Ромы минут тридцать, и за это время я успела надумать много и разного. Правда, последние десять минут мои мысли занимало исключительно Ромино возвращение, мне казалось, что он отсутствует целую вечность. Наконец он появился с рюкзаком на плече. Кинув его на заднее сиденье, сел рядом со мной.
— Ну что? – не удержалась я. Рома немного помолчал.
— Ты знаешь, на удивление хорошо. Она отреагировала очень спокойно, сказала, что и сама пришла к тому же выводу. Мы обсудили, что и как... Я взял некоторые вещи, вот и все.
Он замолчал, я, сглотнув, спросила:
— Как ты себя чувствуешь?
— Странно. То есть я понимаю, что поступаю правильно... Но все равно странно. Все-таки не чужие друг другу люди, и осознать, что мы больше не будем видеться и жить вместе... Что у каждого теперь свой путь...
— Ты не жалеешь?
Рома посмотрел на меня долгим взглядом.
— Ты же знаешь, что нет.
Я торопливо кивнула и завела машину.
— Поедем обратно? – задал Рома вопрос.
— Для начала хочу попытаться найти что-нибудь о смерти этого Митяева.
Рома нахмурился.
— Ты собралась копаться в том убийстве? Зачем?
— Не знаю. Хочу понять, связан ли с ним Женя.
— Каким образом?
— Для начала надо собрать хоть какие-то сведения.
Мы остановились в кафе с прелестным названием: "Милочка". Это была уютная кондитерская, с венскими стульями и круглыми столиками, окна во всю стену выходили на небольшой парк.
— Информации не так много, – заметила я, порыскав по различным сайтам через планшет. – Но все-таки картина вырисовывается.
— И что там?
— У следователя было несколько версий, и убийство Женей ради мести особенно в расчет не принимали. Оказывается, этот Митяев был важной шишкой, типа правой руки главного местного авторитета. Того замочили через три месяца после смерти Митяева, в итоге эти события связали в одно, подозревая в заказном убийстве его конкурента. Зовут его... – я бросила взгляд в свои пометки, которые делала в записной книжке во время чтения. – Петренко Ярослав Александрович, кстати, он по сей день жив и даже славится своими делами.