— Дань?
— Да.
— Предку?
— Да.
Полицейский кивал радостно, ему нравилось, что он может так быстро и точно ответить на мои вопросы.
— Сколько их?
— Три сотни воинов, это по их сведениям. Но если и наврали, то ненамного, мы подсчитали.
— А это в руке что такое?
Он опустил глаза, потом аккуратно скомкал клочок белой бумаги и сунул в упаковку.
— Простите, я подумал, что должен махать чем-то белым, у вас же тут бой, да?
— И вы стали махать одноразовой салфеткой?
— Она белая… хотя да, маловата.
— Подголовник на сидении вашей машины гораздо больше и тоже белый.
— Но это же казенная вещь! — Он смотрел на меня непонимающе.
— Хорошо. Благодарю за вовремя доставленные сведения.
— Рад стараться, господин барон!
Я поискал своего противника и кивнул ему:
— Эвальд, как насчет временного перемирия? У нас тут проблема. Большая, аж три сотни.
— Это ваши земли, вы и защищайте.
Повернувшись к посыльному, я уточнил:
— Они хотят дань с меня или?
— Со всего Эскенланда.
— Я согласен на перемирие!
Кто бы спорил.
— Что же. Эгельберт, горячий завтрак нашим уважаемым врагам, всем министериалам кроме часовых — по рабочим местам, извинитесь перед туристами, битвы сегодня не будет. — По крайней мере здесь, но этого я уточнять не стал. — Элепар, Эвальд — прошу в машину. Нас ждут кровожадные северяне!
Вообще-то можно было и пешком дойти, тут недалеко, тем более только залезая в салон я понял, что броня и доспехи не учитывались при создании дизайна полицейской машины. Опять же булаву и щит пришлось положить в багажник… нет, надо было идти пешком.
Я повторял это как заклинание минут пять, а потом мы прибыли на место.
Стоящие в порту корабли мне не понравились сразу. То есть был бы я туристом, то хрен бы меня оттащили, пока своими руками все не потрогал — четыре натуральных драккара! Стоят аккуратно у причалов, с соблюдением всех правил, с норвежскими флагами, все как положено. Но вот как барону они мне не нравились.
Во-первых рядом с каждым кучковались несколько десятков человек разных возрастов, от вчерашних школьников до суровых бородатых дядек, смахивающих на членов байкерского клуба. Большинство находилось в разных степенях подпития. Кто-то грелся (денек выдался особенно ветреным, да и они, похоже, с утра в море), кто-то наверняка настаивал на исторической достоверности, мол что это за отважный викинг, если не начал утро с кружки-другой эля?
И все они были в доспехах.
Все три с лишним, по первым прикидкам, сотни человек.
Пока они стояли у своих кораблей, но у большинства в руках было оружие — топоры, копья. Натуральный набег!
Тем более что во-вторых на каждом корабле рядом с государственным развивалось знамя с вороном.
Сзади послышались торопливые шаги.
— Сэр Ульфрик?
— Ваша милость! Рад, что вы наконец смогли выбраться. Что с осадой?
— Временное перемирие перед лицом общей угрозы. Докладывайте!
Рыцарь-полицейский в обычной своей форме и с мечом на поясе покосился на стоящих у машины баронов и отчитался:
— Высадились меньше часа назад, прогнали портовых служащих, развели костры в неположенном месте. Утверждают, что пришли за данью!
Костры я видел. Все на аккуратных листах железа и готов поспорить, что дрова для них были привезены с собой.
— Агрессию проявляли?
— Конечно! Они обозвали патрульных рабами, а на замечание стали кричать и махать своими железками! Господин барон, прошу дать мне соответствующие распоряжения, мы должны решительно…
Дальше я не слушал. Черт бы всех побрал! Им развлекушечки, а я отдувайся?! Осаду им устрой, набег проведи, дань заплати, носы сопливые утри — и все господин барон?!
Ладно. Вздохнув, закрыл глаза, сосредоточился…
— Господин барон! Вас к телефону!
… и от души выругался. Взяв у Эгги мобильник сердито алекнул и тут же убрал подальше от уха — знакомый голос жизнерадостно орал во всю мочь:
— Николаич! Мы тут за тебя болеем, всей конторой! Смотри, не подведи, а то Олечка поставила на твою победу три месячных оклада!
— Чьих?
— Ты их не знаешь, они из новеньких. Главное — она ж с тебя приедет спрашивать!
Чур меня, чур! Да, теперь придется побеждать. А то не дай бог.
— Вы вообще откуда узнали?
— Ты чего? Трансляция из твоего музея у нас на все мониторы выведена! Вашей утренней драки с вечера ждали, не поверишь — даже стажеры к восьми как штык были, я приказал большие экраны, те что на объекте монтируются, к нам поставить. Три метра диагональ, да с удобными креслицами, все, чтобы на твои геройства поглазеть. А тут такое — настоящие викинги! Народ прямо бьется за право в отпуск отправиться к тебе.
— Шли тех, кого не жалко. Особенно бухгалтерию жду, я их тут всех в застенки брошу или на рудники отправлю.
— Это я и сам могу! Ты там, главное, войну не проиграй! Ладно Олька, она отработает, даже знаем как… Эй, ты что творишь, белобрысая! Уй! Женщина, начальник тут я! Так это я о чем, Николаич — не проиграй! Я с ребятами забился на то, чем дело кончится!
— Всегда приятно, когда в тебя верят… или ты не на меня ставил?
— Обижаешь!
Он еще что-то говорил, по-привычке не давая мне заняться делом, но этот бубнеж подействовал как звонок на ту собаку — я привычно сосредоточился и занялся делом.
— Сэр Ульфрик? Где сэр Эррайн?
— Проводит мероприятия по эвакуации мирного населения. — Полицмейстер тоже быстро успокоился в присутствии начальства.
— Население не паникует?
— Ну что вы, порядок действий при нападении врагов у нас в крови!
Ах да, тысяча лет постоянных завоеваний, наверняка они мастера быстро смываться, похватав пожитки.
— Правда, есть один спорный вопрос — в документе двенадцатого века сказано, что мы должны рассылать всадников во все окрестные земли. Но как быть с лошадьми? Нужно ли брать их у фермеров? Или те сами обязаны предоставить? Тогда кто оплачивает…
Прислушавшись к телефону (Митрич бубнил что-то уже о международной политике) и согласно угукнув, я предложил:
— Современный всадник называется мотоциклист, пусть едут на стальных конях. И кстати, организуйте доставку бойцов от замка сюда. Может быть, они нам пригодятся.
— Конечно, уже делается, господин барон. Моим людям брать оружие? Я имею ввиду — огнестрельное?
— Эссарыч, ты на солнце перегрелся?
Рыцарь взглянул недоумевающе вверх, на серую пелену эскенландского неба.
— В смысле — ты что тут, хочешь туристов расстреливать?
— Просто как ваш вассал я хотел обеспечить наиболее полное…
— Сэр Ульфрик!
— Я!
Невысокий полицейский прищелкнул каблуками и вытянулся. Эгги тут же перевел камеру с кораблей на нас.
— Обеспечить охрану места проведения мирного фольклорного праздника!
— Есть!
Ну вот, получил указания и сразу побежал. Раньше бы так!
— Митрич? Займешь тысчонку?
— Настоящему феодалу и землевладельцу? Конечно!
— Тогда ставь на меня от моего имени! Все, привет Олечке!
Я отключился, вернул телефон Эгги. Управляющий, выбравшись из подъехавшей машины, тут же поинтересовался:
— Важный звонок, Александэр?
— С родины, Эгельберт. Древнее хтоническое чудище при поддержке неумолимой демоницы. А на заднем плане завывали кучка бесов и ведьм.
— То есть у нас будет мистическая поддержка?
— Стыдитесь, старина! Мы вполне христианское воинство, сами должны справиться с кучкой язычников!
Старик оглядел порт и с сомнением пожевал губами. Мы стояли на пригорке у старой церкви, как раз на границе, проходящей между портом и городом. Викинги постепенно расползались по территории, что-то кричали по-норвежски, парочка указывала на нас руками. Кто-то начал размахивать белым флагом с вышитой на ней птицей, символом грабежа.
Постепенно народ стягивался. Увидев, как из машин выходит моя «гвардия», викинги начали потихоньку строиться во что-то вроде линии вдоль причалов. Кто-то уже наклюкался до красной морды и теперь орал невнятные лозунги, кто-то фоткал то нас, то своих товарищей. Наконец, от общей толпы отделились человек десять в особенно добротных доспехах, во главе с высоким блондином в ярком плаще. Знамя с вороном несли за ним.
Я оглянулся. Мой баронский баннер держал продолжающий все снимать Эгги: ярко-алый квадрат с могильной плитой посередине. Хвостатые вымпелы полицмейстера и как раз подоспевшего мэра, то есть сэра Ульфрика и сэра Эррайна, развевались на свежем ветру.
У Сато за спиной был какой-то плакат на палке, тоже красный и с иероглифами. Что-то я такое в исторических фильмах видел… Кстати, японец, увидев, что я заметил его, мгновенно покраснел, сравнявшись цветом лица со своим флагом, но упрямо смотрел перед собой. Марти держала в руке копье, у наконечника которого был повязан… черт. Она мне всю торжественность момента рушит этим лифчиком!