тому же. А вам надобно спешить к мужу. Как-нибудь на досуге попросите супруга, он наверняка расскажет вам об этой нашей старой игре! Ну а пока – честь имею, сударыня!
Расставшись с Ивеличем, Дитятева поспешила вернуться в гостиницу.
– Там к вашей милости еще двое докторов прибыли-с! Вместе с прежним доктором-с! – почтительно проинформировал Ольгу Владимировну сторож у нумера на втором этаже.
– Да-да, я знаю и жду докторов. Спасибо, голубчик! – снимая на ходу шляпку, Ольга Владимировна зашла в нумер.
Там она была встречена сиделкой, немедленно загородившей ей дорогу в кабинет.
– Туда пока нельзя, сударыня: у докторов консилиум…
– А как Карл Христофорович? В сознании?
– Прогнозы пока неутешительные, – со значением, явно повторяя слова доктора Мельникова, заявила сиделка. – Все в руках Божьих, надо молиться!
– Давно ли они там?
Сиделка глянула на часы в углу гостиной.
– Больше четверти часа…
Прошло еще не менее четверти часа, пока из кабинета гуськом не вышли участники консилиума. Двое незнакомых Дитятевой докторов сдержанно поклонились ей и сразу проследовали к умывальнику, где долго и, как ей показалось, со вкусом мыли руки. Ольга Владимировна снова попыталась зайти к мужу, но сиделка попросила подождать, пока она не убедится, что с больным все в порядке и что он готов принимать посетителей. Еле сдержавшись, Ольга Владимировна присела на краешек козетки. Тем временем доктора покончили, наконец, с мытьем рук и все вместе подошли к Дитятевой.
– Это мои коллеги, сударыня, – представил двоих Мельников. – Профессор медицины Батлер, доктор Шевелев. А это супруга больного, госпожа Дитятева, господа. Сообщение, полагаю, сделаете вы, профессор?
Профессор помял холеную бородку, испытующе глянул на Ольгу Владимировну, потом покосился на коллег:
– Сомнений в поставленном моим коллегой диагнозе у консилиума, к сожалению, нет! – заговорил он приглушенным баском. – Случай весьма сложный: молниеносный сепсис, вызванный попаданием в ранку болезнетворных микробов неизвестного пока происхождения. Я взял у больного образец крови и немедленно отправлю его на анализ в медицинскую лабораторию для того, чтобы точно определить тип микробов и наметить пути дальнейшего лечения.
Батлер деликатно подождал, пока Ольга Владимировна справится с рыданиями.
– Чтобы вам была понятна суть болезни вашего супруга и стоящие перед медициной сложности, я коротко, не вдаваясь в профессиональные подробности, нарисую картину происходящего. Итак, в кровь больного через ранку попали некие микробы, которые тут же, очутившись в отличной для них питательной среде, начали стремительно размножаться. Эти же микробы с током крови неминуемо попали во все внутренние органы больного и начали там свою разрушительную деятельность. Сердце, легкие, пищеварительные органы, почки и печень больного, без сомнения, уже отравлены токсическими веществами, выделяемыми этими микробами.
– Профессор, но неужели нет никакого пути к спасению? Может быть, заграничные лекарства или специалисты-медики… Как вы догадываетесь, мой супруг – человек обеспеченный, и расходы для нас с ним значения не имеют, профессор!
– Сударыня, могу сказать однозначно: единственная – при этом, полагаю, на данном этапе теоретическая – возможность спасения вашего супруга – это полная замена отравленной микробами крови здоровой субстанцией. Но мировая и отечественная медицина делает только первые шаги в этом направлении, и…
– Почему же первые? – возразила Дитятева. – Видите ли, профессор, я закончила Акушерские курсы в Петербургском университете и не совсем профан в медицине. Я хорошо помню описываемый в учебниках случай, когда еще в тридцатые годы прошлого века русский врач Вольф спас роженицу, умиравшую от сильной кровопотери. Он перелил ей кровь здорового человека! А ведь это ведь было почти восемьдесят лет назад! Неужели с тех пор…
– Я тоже знаю про этот хрестоматийный случай, – с серьезным видом кивнул профессор. – Однако вы не можете не знать и дальнейшей истории, связанной с последующими переливаниями крови от человека к человеку сударыня! Практика со всей очевидностью показала, что данный случай можно считать редкой счастливой удачей медицинской науки. Все повторенные позже разными докторами попытки трансфузии крови потерпели неудачу – даже если в роли донора выступали самые близкие родственники больных людей. Кровь, сударыня, является сложнейшим соединением, и для успешной трансфузии необходимо множественное совпадение компонентов крови донора и пациента. Вот вы говорите – восемьдесят лет… Да разве это срок в медицине, где ученые и врачи во многом вынуждены идти практически на ощупь! Знаете ли вы, сударыня, что лишь спустя почти семьдесят лет после удачного опыта доктора Вольфа, в 1900 году, было научно доказано существование по меньшей мере трех различных групп человеческой крови? Я не оговорился: по меньшей мере! Ибо только два года назад доктор Янский из Чехии выделил и описал в журнале уже четвертую группу крови! Можно ли гарантировать, сударыня, что завтра либо через год или через три года не будет открыты новые факторы, имеющие жизненно-важное значения для трансфузии крови?
– Простите, профессор, я не желала ни в чем упрекнуть вас…
– Я понимаю ваше состояние сударыня. И не обижаюсь. Но со всей ответственностью заявляю, что вряд ли вы найдете специалиста-медика, согласившегося рискнуть жизнью вашего супруга и своей репутацией – чтобы применить в данном случае трансфузию крови.
– Разве что в Североамериканских Соединенных Штатах – с вашего позволения, профессор, – подал голос доктор Шевелев. – В медицинских журналах и на международных медицинских конгрессах ученые сейчас живо обсуждают, как вы знаете, применение американским хирургом Джоном Крайлом учения о группах крови в практике ее переливания.
– Коллега, Североамериканские Штаты далеко, а метод Крайла защищен патентом, правообладания которым ни у меня, ни у вас нет. Давайте спустимся с небес на землю, господа! Итак, сударыня: прежде прочего, я рекомендовал бы вам немедленно устроить вашего мужа в больничный стационар хирургического направления. Там он будет обеспечен круглосуточным наблюдением опытных врачей, имеющих возможность оперативно реагировать на возникающие проблемы. А они неизбежно возникнут, сударыня! Отравленная кровь губит и постепенно выводит из строя все органы больного. Я рискну предположить скорый отказ почек пациента, угасание функций печени. Уже сейчас сердечная деятельность больного подвержена сильным сбоям, дыхание также затруднено… Короче, ваше решение, сударыня?
– Ну, если это необходимо…
– Я рад, что вы соглашаетесь, сударыня! – профессор хлопнул себя ладонями по коленкам и встал. – Нам остается лишь уповать на милость Божию и на силы организма вашего супруга. И не отчаивайтесь преждевременно, сударыня: медицина знает множество случаев поистине чудесных выздоровлений. Весьма редких, чего уж там, – но знает! К тому же организм вашего супруга все еще достаточно крепок, и пока он борется с недугом… Что же касается устройства в больничный стационар, то могу порекомендовать вам, сударыня, «Свято-Евгеньевскую общину Сестер Милосердия». Там, к слову, только недавно открылся самый современный Хирургический павильон, есть знающие