Но упал он на что-то, напоминающее кожу дракона. Раздался свист. Мимо пронеслось около десятка драконов. На одном из них стоял Мичи. Он играл на флейте. Таким образом, он управлял своей армией. С драконами летели огромные птицы, летучие мыши вампиры и много еще летающих существ. Все они неслись атаковать корабли.
Кити поняла, что время на исходе. Она вскочила на оружие стражника и оттолкнулась. Оружие ударилось об пол, и стражник нагнулся. Кити ударила его по голове, и он потерял сознание. Так же Кити расправилась со вторым стражником.
Она подошла к рулевым.
— Отступите по-хорошему или по-плохому?
Те обернулись. Кити стояла спокойно.
— Мы не отступим, нам нужна эта планета.
— Значит, по-плохому.
Кити произнесла усыпляющее заклинание. Рулевые уснули. Кити подошла к рации.
— Слушайте, капитаны всех кораблей. Либо вы отступаете, либо мы всех вас безжалостно перебьем. Отпустите всех пленников назад и убирайтесь отсюда навсегда. Будем ждать полчаса.
Тут Кити услышала шорох за спиной. Один из стражников подполз к бардовой кнопке, где было написано "САМОУНИЧТОЖЕНИЕ". Кити не успела ему помешать, и он нажал на эту кнопку. Сверху раздался голос компьютера:
— До самоуничтожения осталось десять секунд.
Кити начала бегать по кораблю и искать выход.
— Пять, четыре, три, два, один.
Кити пробила окно и выпрыгнула наружу. И тут корабль взорвался. Кити упала и разбилась бы, но ее подхватил один из драконов. На нем стоял Мичи. Мичи убрал флейту.
— Мичи! Ты жив! — закричала Кити, но радость ее вдруг пропала. Она не слышала своего голоса. Она не слышала вообще ничего.
Мичи что-то спросил, но Кити не услышала. Мичи это понял. Он показал на взорвавшийся корабль, после этого он резко развел руки, изобразив "бум", затем показал на Кити, потом на уши и скрестил руки.
— Хочешь сказать, что меня оглушил взрыв? — спросила Кити.
Мичи кивнул. Кити чуть не расплакалась. Слух был одним из ее достоинств. Но тут она вспомнила о чем-то более важном.
— А где Даке?
Мичи приказал дракону спустить Кити к Даке. А сам он полетел проверять континент, чтобы все корабли улетели.
Дракон спустил Кити и улетел. На траве лежал Даке. Плащ был разодран. Лежал Даке на спине. Одна нога была согнута. На другой сломана коленная чашечка. Сломанная рука вывернута. Из приоткрытого рта было видно вытекшую струйку запекшейся крови. Волосы были распущены. Глаза закрыты. Кити аккуратно к нему подошла.
— Даке?
Парень молчал. Кити села рядом с ним на колени. Даке не двигался. Кожа была бледная. Пальцы похолодели. Кити погладила его по щеке. Но он продолжал лежать без движений. Кити положила руку на его грудную клетку. Ничего не чувствуется.
По щекам Кити потекли слезы. Лицо Даке изображало спокойствие. Холодное спокойствие и безразличие ко всему.
— Зачем ты умер! Как ты мог! Я же тебя просила! Почему ты ушел!..
Кити упала на грудь Даке и принялась рыдать. Она не могла поверить, что после всего, что было, он умер. Кити почувствовала чье-то приближение. Она обернулась. Перед ней стоял Окихимо. Тот понял, что у Кити пропал слух. Поэтому он просто подошел к ней и поднял на ноги. Но Кити не хотела никуда идти.
— Нет! Я никуда не пойду! Я не брошу его!
Окихимо хотел сказать, что так надо, но вспомнил про слух Кити. Он с трудом дотащил ее до лаборатории. Затем впихнул внутрь и усадил в кресло. Кити утирала слезы.
— Что вы собрались делать?
Окихимо достал лист бумаги и написал на нем "Вернуть тебе слух".
— Вы можете восстановить мой слух?
"Да" написал на том же листе Окихимо. Он произнес заклинание. Произошла вспышка, и Кити закрыла глаза.
— Все готово. Можешь открывать глаза. — Услышала Кити. Но слышала она не так, как обычно. Даже лучше. — Только есть одна маленькая проблема. С неисправной рукой я… заклинание… в общем, твои уши стали немного другими. Вот зеркало. Не удивляйся.
Кити взяла зеркало, которое протянул ей Окихимо, и посмотрела туда. Она увидела свое отражение. Но у нее появились кошачьи уши. Вместо ее прежних ушей. Они располагались на макушке. Кити была очень удивлена, что получила именно кошачьи уши. Она считала, что, раз она родилась в год крысы, то должна иметь соответствующие уши. Тем не менее, у кошек слух лучше. Это радовало.
— Спасибо, Окихимо-учитель. — Сказала Кити. Уши ее немного обрадовали. Но ей было не до этого.
— Иди в деревню. У меня дела в лесу. И не вздумай идти к Даке. Иди к площади. Там будет прощальная церемония в честь тех, кто погиб, не оставив тела для воскрешения.
Окихимо специально проводил Кити до площади. Затем ушел. Мичи еще не было. Он еще не облетел весь континент. Ходили слухи, что его не будет неделю. Мичи не двигался. Его везде возил дракон.
Кити вскочила на крышу и села на краю. Мир для нее потускнел. Прощальная церемония прошла, и все начали восстанавливать деревню и праздновать. Но Кити продолжала сидеть на крыше. Так бы и сидела, если бы не…
Но…
Кити вытирала слезы тыльной стороной ладони. Она считала, что Даке проживет жизнь до конца. Но не такого и не во столько лет.
Кити вспомнила все дни, проведенные с ним. И его последние слова. "А он ведь… даже нравился мне" печально подумала Кити. Она не представляла, как она без него будет веселиться. Ведь Мичи тоже знает, что без Даке у них не будет победоносной троицы друзей.
"А мои уши? Как бы он обрадовался, если бы увидел мои новые уши" подумала Кити.
Тут она услышала голос за спиной:
— Этот случай для меня тоже удар. Но что мы можем сделать? Даке пролежал слишком долго, чтобы его можно было воскресить.
Кити обернулась. За ее спиной стоял Мито. По нему было видно, что он плакал.
— Да, может, я и бросался на него. Но я очень любил его, как напарника. Он очень любил пошутить. Он, даже, нарисовал мой портрет и подарил его мне. На мой день рождения он запустил салют в форме моего "Пикачу". Он часто давал мне карандаши для выкроек.
Кити прошлась с Мито до убежища бродяг. Ей отвели там комнату рядом с комнатой Даке. Никто не решался пойти и убрать оттуда вещи. Никто не хотел верить, что Даке погиб. В эту комнату никто не заходил. Так прошло два дня.
Кити вспомнила про Юми. Она пришла в городской госпиталь.
— Скажите, — спросила она медсестру, — а где лежит Хамаюки Юми?
— Хамаюки Юми?
— Она была отправлена Сида с сильными ожогами и переломами. Почти при смерти.
— Дайте подумать…
"Если в палату для смертельно раненых…" с испугом подумала Кити.
— На пятом этаже в палату для тяжело, но не смертельно раненых. Кабинет 456.
— Спасибо.
Кити поднялась и вошла в нужный кабинет. На койке лежала Юми. Возле нее сидела медсестра. Юми была на половину замотана бинтами. На голове повязка. Глаза приоткрыты.
Медсестра обернулась.
— А, вы, наверное, родственник?
— Ну… почти.
— Тогда проходите. Вас оставить наедине?
— Да, спасибо.
Медсестра вышла. Кити села на стул рядом с койкой Юми. Она повернула голову.
— Кити?
— Да, я. Как ты?
— Все хорошо. Мне лучше.
— Твои ожоги и переломы… они не болят?
— Не так сильно, как в первый день. А почему ты такая грустная?
Кити опустила голову. Со щек покапали слезы.
— Я боялась тебе это сказать… Но до войны я успела познакомиться с Бродягами… и там был такой парень… по имени Даке. Мааки Даке. Мы дружили… я даже полюбила его…
— Кити…
Кити зажмурилась. Слезы полились ручьями.
— Я думала, ты будешь ругать меня за это. За то, что я полюбила сироту… Тем более, из Бродяг. Но в войне… — Кити открыла глаза. — Он погиб.
Кити зажмурилась. Юми удивленно на нее смотрела.
— А как он погиб?
Кити всхлипнула.
— От лазеров и снарядов. Плюс ко всему болевой шок…
Кити расплакалась.
— Прости, что скрывала и врала…
Юми вздохнула.
— Так вот куда ты пропадала? Эх ты, влюбленная лисица.
Кити подняла глаза.
— Так ты не злишься?
— Обидно, конечно, что ты скрывала. Но он же хороший человек?
— Он не пошел со мной, чтобы отвлечь все корабли, чтобы я пробралась к управлению. Он пожертвовал собой ради мира…
— Нет, Кити. Не ради мира.
— Что?
— Не ради мира. Он пожертвовал собой… ради тебя.
— Как это?
— Конечно, у тебя миссия была безопасней. Он мог бы пойти с тобой, но тогда все ринулись бы на вас. Он понимал, что предотвратить это можно только так. Отвлекая всех. Хоть это самоубийство. И он оставил тебя, надеясь и веря. Он знал, что ты сможешь… а так же хотел, чтобы выжила хотя бы ты.
— Но зачем?
— Я не знаю. Возможно, он слишком любил тебя, и боялся за тебя. Но если бы он выжил, он бы заслуживал тебя.
— Но это не возможно… он не может любить… у него нет этого чувства…