комплиментом злющему супругу. - Его светлость просто замечательный человек, а уж его тетушки... Кстати о них... Боюсь, состояние почтенных леди - моя вина.
- Стазис? - деловито уточнил его мажество. – Опять?
- Увы, – повинилась Елена Павловна, ненавязчиво направляя лорда Годфрида в сторону герцогских покоев. - И ведь ничего не предвещало...
- Не нашли общего языка? – с любопытством прищурился мужчина. – Неужели опять обсуждали священное писание?
- Все-то вы знаете, – отвернулась Елена Павловна.
- Не доведет вас до добра блаженный Августин, - посулил лорд Γодфрид. – Оставьте толкование его трудов богословам, а сами обратите свой взор на наряды и драгоценности, - продолжал потешаться над расстроенной герцогиней он. Впрочем, маг скорее подшучивал. Без злобы и желания обидеть. Ему вообще пришлась по душе дочь графа Дроммора. Она показала себя приятной особой: умной, рассудительной, жадной до знаний. К тому же совсем не скандальной.
- Непременно, - пропустила мимо ушей шовинистическую муть Елена Павловна. Чего еще ждать от этих замшелых феодалов? Спасибо им и за то, что по крайней мере считают женщину человеком.
Как раз блаженный Августин первым и признал это. Как там он говорил? Женщина - человек. Мужчина - тоже человек. И все‑таки мужчина - это мужчина, а женщина - это женщина (на самом деле слова принадлежат Каддафи). Но вернемся к нашим баранам, то есть овцам, вернее тетушкам. Пора их расколдовывать. Тем более, что довольный собой маг, злющий аки скорпий герцог и взволнованная герцогиня уже добрались до гостиной, в которой уже больше суток находились обездвиженные дамы.
Но, прежде чем, достойные леди вернутся к жизни, стоит сделать еще одно крохотное отступление. Думая давеча о сквозняках, Елена Павловна не лукавила. Они и правда имели место быть. Да еще какие. Потому-то она и велела потеплее укутать изображающих статуи тетушек. Не хватало только, чтоб их радикулит прохватил. Тогда вообще все. Туши свет, кидай гранату.
Горничные, которым выпало выполнить это поручение, чуть чувств не лишились. Причем дважды. Сначала от удивления и ужаса, а потом от желания поскорее растрепать о случившемся. Εлена Павловна им не препятствовала. Она рассудила так: пиар даже черный всегда на пользу. Пусть, пока она не заслужила авторитет у слуг, те трепещут от страха прогневить хозяйку. Вон какая она сильная чародейка. И бесстрашная. Не побоялась порчу на королевскую родню навести. Глазом не моргнула - прокляла мужниных теток, а ведь они настоящие леди. Что же такая фурия с простыми людьми сделает?
- Что-что? - до блеска начищая серебро, пугал молоденьких горничных дворецкий. - В порошок сотрет вас лентяек. И по верту развеет. Только и знаете с конюхами обжиматься.
- Да мы света белого не видим, – жаловались те. - Второй день ласточками по замку летаем. Ее светлость велела все углы со щелоком вымыть и начертать кругом святые звезды.
- И собак приказала выгуливать трижды в день, - заныли пажи. - Пригрозила, что, если увидит где-нибудь в замке собачью лужу, нас в нее натыкает как щенят. Собственноручно.
- Так и сказала? - не поверил мажордом.
- Я сама это слышала, – подтвердила кухарка. – Вот как вас сейчас слышу. И я так скажу, – она отложила нож и вытерла руки о фартук. - С хозяйкой нам повезло, помяните мое слово. Она - истинная леди. Не из новомодных фифочек, которые только и горазды уксус для бледности хлебать да в корсеты утягиваться, а из настоящих. Вот сколько лет я уговаривала капусту квасить на манер северных княжеств? Не дозволяли! Не мое, мол, это дело. А леди Элен, храни ее Всевышний, сама предложила. И с порядком она хорошо придумала. Небось перестанете теперь по углам гадить. Под святыми звездами нужду не справите.
- Поживем - увидим, - подвел итог беседы дворецкий, возвращаясь к серебру.
Остальные последовали его примеру. Расстраивать хозяйку никому не хотелось. К тому же скоро обед. Надо поторапливаться, что бы угодить герцогской семье его, да и мага столичного принесло как на грех. Тоже небось не дурак пожрать.
***
Тем временем упомянутый маг с интересом осматривал застывших в стазисе леди.
- Так, значит, говорите, ничего серьезного не было? Обычная размолвка?
- Не знаю, насколько она обычная, - смутилась Елена Павловна. - И я, и тетушки немного вспылили.
- Я так и понял, леди, - лорд Γодфрид посмотрел на герцогиню с гордостью. Это ж какая сила дадена ей. Уму непостижимо. И ведь причина, по которой наложено заклинание, далеко не столь серьезна как в прошлый раз, а мощь стазиса даже возросла. Очень, ну просто очень интересный случай. - А давайте, я вас обследую, – вдруг предложил он. - Должна же быть какая-то причина...
- Может, для начала вы приведете в чувство пострадавших? - вклинился Арвэль.
- Непременно, - пообещал чародей, но вместо того, что бы снимать стазис направил расфокусированный взор на Элен. - Ах, вот в чем дело! - через минуту воскликнул он. – Поздравляю, ваши светлости! С наследниками вас!
- Что? - поразилась Елена Павловна.
- Повторите, - потребовал ее муж.
- Герцогиня в тягости, - радостно сказал Годфрид. – Всевышний благословил ее двойней. Это благословение божье!
- Чудесная новость, - наконец-то улыбнулся Арвэль. – Просто удивительная. Это дело надо отметить, - он впервые за сегодняшний день посмотрел на придворного мага без неприязни.
- Сначала освободим тетушек, – напомнила Елена Павловна.
- Если позволите, ваша светлость, я хотел бы дать наглядный урок герцогине, да и вам неплохо посмотреть...
- На что вы намекаете? - нахмурился Арвэль.
- Какие намеки? – недоуменно глянул лорд Годфрид. - Я говорю совершенно прямо. Предсказываю, если хотите. Магический потенциал леди Элен очень велик, к тому же она находится в тягости, и как все беременные...
- Попрошу без намеков. Она не все. Моя жена особенная, ведь она носит моих детей, – вздернул подбородок герцог.
- Давайте все же снимем заклинание, – деликатно вернула к действительности разошедшихся мужчин Елена Павловна. - При всем моем уважении, но теоретические вопросы стоит обсудить позже.
- Как угодно, - по-военному склонил голову придворный маг и настолько быстро деактивировал заклинание, что начинающая чародейка только глазами хлопнуть успела.
- Спасибо, - кротко поблагодарила она и кинулась к очнувшимся теткам. - Как вы себя чувствуете, леди? И сможете ли простить меня за стазис? И вообще проcтить?
Пришедшие в себя сестры переглянулись, словно бы слова для общения им были не нужны, а потом заговорила толстушка Беренгария:
- Какие размолвки могут быть между родными? Мелочь, о которой и упоминать не стоит. А вот твои новости дорогого стоят.
- Только подумать, двойня, - умилилась вечно