развернула его, стала поправлять.
– Эта, что делать надо? Давайте я что-нибудь приберу! Или постираю там! Вы не думайте, я не белоручка какая, не рохля! Я всё могу.
– Вот это съесть сможешь? – был извлечён промаслившийся бумажный кулёчек с блинчиками.
– Ох! – она шумно выдохнула, – това-а-арищ командир! Спасибо! Можно? Это всё мне?
– Лопай давай. Всё тебе, мы своё уже смолотили.
Глядя, на то, как Шурка расправляется с принесёнными блинчиками, Агния жалобно спросила:
– Шур, вас там что, совсем не кормят? Опять вода без капусты, что-ли?
– Не-е! – замотала головой Шурка с набитым ртом, и прожевав, добавила, – сегодня была шрапнель.
Агния вопросительно посмотрела на Чудилина.
– Каша, – пояснил он. Подумал и добавил: – невкусная.
Чудилин так увлёкся конструированием светильника из гильзы, что не заметил, как девчонки переместились за печку. Они там довольно долго шуршали, что-то делали, перешёптывались.
Постелив постель Александры, и устроив, таким образом, её спальное место, они занялись наведением женского порядка в жилище. Выглянув из-за повешенной ими занавески, и убедившись, что командир продолжает увлечённо ковыряться в своих гильзах, Шурка тихонько спросила у Агнии:
– Слушай, а сама-то ты где спишь?
– С Андреем.
– Да неужто? – Шурка округлила глаза, и закрыла рот ладонью, – на одной кровати? Вдвоём?
– Да, вдвоём.
Шурка села, нахмурилась, недоверчиво посмотрела на неё, потом за занавеску, потом снова на Агнию.
– И что?
– И ничего, – спокойно ответила Агния.
– Совсем ничего? – Шурка недоверчиво прищурилась.
– Совсем.
Она опять озадаченно помолчала.
– Разве так бывает?
– Бывает.
Она опять озадаченно помолчала, было видно, что её жизненный опыт идёт вразрез с тем, что она только что услышала.
– А он что?
– Ты о чём?
– О том самом! – Шурке аж свербило разобраться в возникшем жизненном ребусе, – он что, совсем к тебе не пристаёт? Ну, с глупостями там всякими? Не предлагает?
– Я ему сразу сказала, что с ангелом этого делать нельзя. Он всё понял и не предлагал.
Шурка недоверчиво скривила губы, посмотрела в потолок, и нашла, как казалось ей, вполне подходящее объяснение:
– Так он может, он и не хотел совсем? Ну… – она пыталась найти нужные слова, – я слышала о таком, что мужчина иногда и не хочет. Ну или не может! – она жалобно посмотрела на собеседницу.
Агния улыбнулась уголком рта:
– Ха-ха! Ещё как может! – и добавила, чтобы развеять у Шурки всякие сомнения: – И ещё как хочет!
Шурка понизила голос до шёпота:
– А он тебе об этом сам сказал?
– А чего там говорить? Упёрся в меня своей штукой – всё и без слов понятно было.
– А потом? – прошептала Шурка и замерла, сделав страшные глаза.
– А потом поболтали, да и уснули, вот и всё.
Александра недоверчиво посмотрела на Агнию.
– А штука большая?
Агния испытующе посмотрела на собеседницу:
– А чего ты меня об этом так подробно расспрашиваешь? Что, большая охотница до этих дел? – поинтересовалась Агния, – ты что, для этого сюда пришла?
Александра вконец смутилась:
– Да нет, ты что, я не это… Я вообще…. Он конечно, хороший человек, и мне как командир нравится, и вообще…
Она виновато посмотрела на Агнию, долго мялась, а потом выпалила, как на духу:
– У меня это только один раз было!
Вздохнула и добавила упавшим голосом:
– Не понравилось… – потом посмотрела жалобно на Агнию, – прогонишь? Мне уйти обратно?
– Не уходи, оставайся. Но вот что: больше эту тему не поднимаем. Договорились?
– Договорились! – с облегчением ответила Шурка.
– Эврика! – донеслось из-за занавески. Девушки выглянули, и увидели, как Андрей держит в вытянутой руке гильзу-коптилку с ярким язычком пламени:
– Люди! Я несу вам свет! – торжественно-дурашливо продекламировал он.
– Ты прямо, как Прометей! – заметила Агния.
– Это кто? У нас в полку с такой фамилией вроде никого нету! – недоумевала Шурка.
– это из мифов древней Греции, – авторитетно пояснил Чудилин, – Прометей научил людей пользоваться огнём, и за это боги приковали его к скале и орёл всё время клевал его печень.
– Бедненький! – Шурка жалобно посмотрела не него. И, скосив глаза на Агнию, тут же на всякий случай пояснила: – это я про Прометея!
Все засмеялись. Напряжение, возникшее между девушками, окончательно разрядилось.
Андрей пошёл на улицу умыться и почистить зубы.
– Слушай, Агнюша, – обратилась к Агнии Шурка, – а ты вот ангел, а как ты появилась-то здесь? С неба, что ли, на крыльях спустилась, или прямо из воздуха родилась?
– Ну, что-то похожее и произошло, – рассмеялась Агния.
– И что, и тугамент у тебя был?
– Чего-о-о? Документ? – заливисто расхохоталась Агния, – Шур, ты что, деревенская?
– А что?
– Да говоришь смешно: колидор, тугамент. Надо говорить правильно: коридор, документ. Я же ведь тоже не городская, но ведь так не говорю!
– Да знаю я! Вот только так у меня бабушка всё время говорила, я и привыкла. Тоже.
– Есть у меня «тугамент»! – передразнила Шурку Агния.
– И что там написано? – не унималась Александра, – что ты ангел?
– Дура ты, Шурка! Написано там – Чудилина Агния Николаевна.
– Чудилина, э…. ? Это как? Ты Андрею, что, сестра?
– Какая ж я сестра? Жена!
– Жена?! Ничего не понимаю! – Шурка замотала головой, – Ангел, но жена. Вместе спят, но ничего нельзя! Как так? Агнюша, миленькая, объясни! – взмолилась Шурка, – А то у меня сейчас голова взорвётся! Честное слово!
– Это только в документе так написано, – принялась терпеливо разъяснять ей Агния, – чтобы у окружающих вопросов лишних не возникало. Понимаешь? А на самом деле я никакая ему не жена.
Она помолчала, немного подумала, и добавила:
– А сплю я с ним на одной кровати потому, что как ангел-хранитель должна быть рядом с ним постоянно, круглые сутки. Не удивляйся – такая работа.
Хлопнула входная дверь, в избу ввалился лейтенант, внеся с собой порцию холодного воздуха:
– Идите, ваша очередь!
Взяв свои зубные щётки, и прихватив круглую коробочку с зубным порошком они, хихикая и толкаясь, пошли на улицу.
Вернувшись через пару минут обратно. Они застали Чудилина, гремящего ведром на плите.
– А вы что, не мылись, что ли? – спросил он, заглядывая в нетронутое ведро с тёплой водой.
– А мы ещё не успели!
– А чем вы тут без меня занимались?
– Да так, болтали! – беспечно захохотали девушки.
– Всё хохотушки, я пошёл спать, идите мойтесь, – и он бухнулся на койку. Через несколько секунд оттуда послышалось мерное сопение, которое меньше, чем через минуту перешло в богатырский храп…
– Да… сегодня был тяжёлый день, – вздохнула Александра. Агния, соглашаясь, кивнула.
Глава 12. Ночная политинформация.
Он бухнулся на кровать и почти тут же захрапел, а девчонки за занавеской ещё минут десять гремели ведром, плескались водой, и тихонько переговаривались.
Агния тихонько подошла к