артерии старинной электрической системы запитывались от медных зажимов, которые удерживали пластину. Это соответствовало первоначальной гипотезе. Следы потайной проводки Антон нашел в нескольких местах, где она неожиданно появлялась и снова исчезала в стене, как касатка в морских волнах. Кто-то приложил немалые усилия, чтобы замуровать толстые медные жилы внутри кирпичных стен, но полностью упрятать ее от чужого глаза не удалось.
Набросок принципиальной схемы постепенно усложнялся, превращаясь в настоящий лабиринт. Тем не менее, картина начинала проясняться. Но самый странный элемент схемы — рычаг с черным набалдашником — по-прежнему остался загадкой. Что это и зачем?
Другая странность заключалась в том, что плинтус скрывал необычную конструкцию из толстых металлических балок, упрятанных в цоколе и похоже, опоясывающих дом наподобие огромного железного пояса. Проблема была в том, что в архитектуре Антон понимал гораздо меньше, чем в электротехнике. Быть может, металлический каркас использовался для укрепления несущей способности стен. Или что-нибудь еще в этом роде.
Но больше всего его вверг в задумчивость не тайный электрический контур, не загадочный стальной каркас внутри дома, а простой картонный ящик, который он нашел под столом.
Ящик был самый обычный, стандартный, по старинке обмотанный веревкой крест-накрест. Ящик обнаружился под кухонным столом, где он застрял между ножек. У Антона было впечатление, что его забыли здесь по чистой случайности. Кто-то аккуратно упаковал ящики перед отъездом, пронумеровал их, обмотал бечевкой, а чтобы не забыть, какой ящик куда поедет, сделал вверху пометки.
У того ящика, который нашел Антон, был номер шесть. Сверху размашистым неровным почерком кто-то написал два слова:
НА СТАНЦИЮ.
Очевидно, что таких ящиков было как минимум шесть штук, а может и больше. Неизвестно, все ли они отбыли на загадочную станцию.
Остался нераскрытым еще один вопрос — о какой собственно станции идет речь? Если, например, станция железнодорожная, то должно же быть у нее название? Или тут неподалеку есть всего одна станция, так что не спутаешь?
Было уже три часа ночи, а он все сидел, озадаченно разглядывая ящик и размышляя, имеет ли он право, как человек порядочный, но совершенно посторонний, разорвать веревку и посмотреть, что там внутри.
В тот момент, когда он окончательно пришел к согласию со своим внутренним моралистом, в дверь постучали.
Глава 11
Выстрел в лесу
Возможно, у местных и была такая мода, неожиданно заявляться в гости по разным деревенским надобностям. По-соседски отчего не зайти. За солью, например, или за спичками, а заодно и языки почесать. Но ночью? При этом Антон был уверен, что никому из соседей не давал повода предположить, что у него тут залежи соли и спичек, которые он собирается раздавать кому попало.
Он решил ничего не предпринимать в надежде, что проблема рассосется сама собой. Но через минуту в дверь забарабанили снова. Тот, кто находился по ту сторону двери, явно не собирался отступать.
Впрочем, уже то, что человек стучит в дверь, а не в окно, говорит о его устойчивых социальных навыках. Эта мысль его успокоила. Бандит небось не станет стучаться.
На пороге стояла Надежда.
Одета она была по-походному, с рюкзачком, в спортивном костюме и кроссовках. Можно было предположить, что это такой сельский дресс-код для вечерних гуляний, но уже знакомый ему суровый взгляд говорил, что девушка не развлекаться сюда заявилась на ночь глядя.
Голубые глаза смотрели на Антона серьезно и решительно.
Едва переступив порог, она выдохнула:
— Патрик пропал.
— Кто? — машинально переспросил он, и тут же вспомнил того рыжего, одержимого навязчивыми идеями. «А какое мне, собственно, до этого дело?»
— Просто мы разругались сегодня утром, — призналась она. — Ну разозлил он меня со своими идиотскими претензиями на наследство! Можно подумать, что вся родословная Велесовых это его собственность, с которой он может делать что угодно. Пришлось кое-что ему разъяснить. У меня, может быть, еще больше прав на наследство, чем у него.
«Ну, началось…»
— Кажется, от кого-то я слышал, — обронил он, — что эти разговоры о наследстве ничего не стоят…
— Так я же чисто с теоретической точки зрения, — смутилась она. — Пусть не думает, что он один такой особенный. Да кто он такой? Всего только троюродный племянник, из тех, что эмигрировали за границу после революции. Эта ветвь происходит от младшего сына, Гавриила. А Феликс — наследник графа по прямой линии от старшего сына Йена. Он прапраправнук самого графа, а отец его приходится графу праправнуком, а дед правнуком, и так далее.
— Но вы-то как оказались в наследницах?
— Дело в том, что двоюродный племянник отца Феликса женат на сестре моей матери. Правда, это очень дальняя родня. Но по отцу я правнучка Александра Велесова, первого председателя велесовского колхоза «Красная свекла». Александр приходился внуком старшего сына графа Йена Велесова. Это значит, что я — прапрапраправнучка графа по прямой линии.
— Так-с… — Может быть, от недосыпа, или от чего-то другого, но у Антона эта генеалогия плохо укладывалась в голове. — В общем, вы с Феликсом по отдельности приходитесь прямыми наследниками графа. Вдобавок вы приходитесь друг-другу троюродными племянниками.
Надежда вздохнула.
— Все еще запутанней. Дело в том, что у графа была дочь. Единственная дочь по имени Фиона. Она не вышла замуж, но… — девушка смутилась, — прижила внебрачного ребенка. Скандальная история… Оказалось, что Фиона тайно встречалась с лучшим другом графа, известным ученым Варфоломеем Чуриловым. Может быть, вы о нем слышали? В краеведческом музее есть посвященный ему стенд, а я даже писала о нем реферат для районной олимпиады по биологии. Всему, чего достиг граф Велесов, он был обязан профессору Чурилову… этот человек был талантлив в разных науках — он был изобретателем, занимался селекцией свеклы, модернизировал сахарные заводы, увлекался электрическим машинами, и даже писал труды по истории…
Она потупила глаза.
— В общем, от этой незаконной связи у них появился сын, Потап Чурилов, который впоследствии стал управляющим поместья и женился на Елизавете Велесовой, дочери Йена Велесова… Таким образом, произошел в некотором роде… инцест.
Антон медленно опустился на стул.
— Ну не то чтобы совсем такой уж инцест, — быстро поправилась она. — Они были кузенами, это ведь не так страшно? Но, чтобы вы понимали, мать и отец Феликса тоже родственники. Она Марианна Велесова, а он Владимир Чурилов. Получается, каждый из наших родителей приходится каждому родственником. Мы с Феликсом родственники в квадрате, — убитым голосом заключила девушка. — Разве в таком случае можно жениться?!
— Я вас умоляю, — сказал он. — Вы что, собираетесь разрешения у кого-то спрашивать?
Надежда встрепенулась.
— Да-да, это глупости все… Не пойму, зачем я вам это вывалила. Даже