«Они ошиблись, – подумала она, напрягая мысли до предела. – Им меня не уничтожить. Они забыли, что эта эпоха – моя специальность. Я знаю ее столь же хорошо, как и современность. То, что происходит, ничем мне не угрожает. На самом деле этим можно даже как-то воспользоваться».
– Не выключай радио, – сказала она. – И лети дальше.
Она сосредоточилась на мыльной опере. Машина продолжала мчаться вперед.
8
Неожиданно, вопреки законам природы и здравому смыслу, наступил ясный день.
Автомат явно понял, что такого не может быть, и испуганно проскрежетал:
– Мисс, на шоссе под нами! Старинный автомобиль, которого просто не может существовать! – Он опустился ниже. – Посмотрите сами! Видите?
Кэти посмотрела вниз.
– Точно. «Форд-А» тысяча девятьсот тридцать второго года. Я с тобой согласна, «Фордов-А» не делают уже много лет.
Она немного подумала, затем заявила:
– Я хочу, чтобы ты сел.
– Где? – Автоматическому такси эта идея явно не пришлась по вкусу.
– В том городке впереди. Сядь на какой-нибудь крыше.
Кэти была совершенно спокойна, но постоянно помнила об одном: «Это наркотик. Ничего больше! Все будет продолжаться до тех пор, пока йот-йот-сто восемьдесят воздействует на метаболизм моего мозга. Он перенес меня сюда без всякого предупреждения, в конце концов точно так же, без уведомления, вернет обратно, в родное время».
– Я хочу найти банк, – сказала вслух Кэти. – И открыть себе счет. Таким образом…
Внезапно она поняла, что у нее нет валюты этого периода, так что никакую банковскую операцию ей не провести.
«Так что я могу сделать? Ничего? Позвоню президенту Рузвельту и предупрежу его про Пирл-Харбор, – язвительно подумала женщина. – Изменю ход истории. Предложу ему, чтобы он на много лет приостановил работы над атомной бомбой».
Она чувствовала себя бессильной – вместе с тем ее распирало от потенциального могущества. То и другое Кэти ощущала одновременно, что было крайне неприятно.
«Перенести какой-нибудь предмет в современность и в Ваш-35? Или разгадать научную загадку, решить исторический спор? Похитить настоящего, подлинного Бейба Рута[14], забрать его в наш марсианский городок? Ваш-35 наверняка стал бы выглядеть достовернее».
– Вирджил Эккерман сейчас еще маленький мальчик, – медленно проговорила она. – Что из этого следует?
– Ничего, – ответило такси.
– Это дает мне огромную власть над ним. – Кэти открыла сумочку. – Я кое-что ему подарю. Монеты, которые у меня есть, банкноты.
«Сообщу ему дату вступления Соединенных Штатов в войну, – подумала она. – Потом, возможно, он как-то воспользуется этим знанием… Что-нибудь придумает. Эккерман всегда был умнее меня. Господи, как бы тут на него повлиять? Во что ему посоветовать вложиться? В “Дженерал Дайнамикс”? Сказать, чтобы ставил в каждой схватке на Джо Луиса? Покупал недвижимость в Лос-Анджелесе? Что сообщить мальчишке восьми или девяти годков от роду, когда точно и всесторонне знаешь будущие сто двадцать лет его жизни?»
– Мисс, мы уже так долго находимся в воздухе, что у меня заканчивается топливо, – плачущим голосом простонал автомат.
Кэти похолодела.
– Ведь тебе должно хватить на пятнадцать часов.
– У меня слишком мало оставалось, – неохотно призналась машина. – Это моя вина. Мне очень жаль. Я как раз летел на станцию обслуживания, когда вы меня вызвали.
– Ах ты чертова дурная машина, – яростно процедила Кэти, но поделать ничего не могла.
Женщина поняла, что они не сумеют добраться до Вашингтона, от которого их отделяла как минимум тысяча миль. В эти времена, естественно, не существовало высокообогащенного сверхчистого протонекса, требовавшегося такси.
Внезапно она поняла, что надо делать. Эту идею невольно подсказал ей автомат. Протонекс был лучшим топливом в истории человечества. Его получали из морской воды. Достаточно было лишь выслать по почте емкость с протонексом отцу Вирджила Эккермана и поручить ему сперва провести анализ продукта, а затем запатентовать его.
Но Кэти никак не могла ничего послать по почте, не имея денег даже на почтовые марки. В ее сумочке лежал небольшой комок смятых марок, естественно относившихся исключительно к ее времени, две тысячи пятьдесят пятому году.
– Черт побери! – яростно пробормотала она, чувствуя себя подавленной и беззащитной. – Я в одном шаге от решения проблемы и ничего не могу сделать. Каким образом я могу в данное время отправить письмо? – спросила пассажирка у такси.
– Отправьте конверт без марки и обратного адреса, мисс.
Почта доставит его за счет получателя.
– Так, понятно, – обрадовалась Кэти.
Но протонекс в конверт не положишь. Его нужно упаковать в посылку, которую на почте без оплаты не примут.
– Послушай, у тебя есть в схемах какие-нибудь транзисторы? – спросила она.
– Есть несколько. Но они устарели с тех пор, как…
– Дай мне один. Мне все равно, что с тобой будет. Вырви и дай мне его. Чем меньше, тем лучше.
Из щели в спинке переднего кресла выкатился транзистор, который Кэти поймала на лету.
– У меня перестал работать радиопередатчик, – пожаловалась машина. – Мне придется вписать это в ваш счет. Сумма будет большая, поскольку…
– Заткнись, – прервала его женщина. – И садись побыстрее в этом городке.
Она поспешно написала в блокноте: «Вирджил Эккерман, это часть радио будущего. Не показывай ее никому, сохрани до начала сороковых годов, а потом отнеси в корпорацию “Вестингауз”, в “Дженерал Электрик” или в какую-нибудь другую фирму, занимающуюся электроникой (радио). На этом ты сделаешь состояние. Меня зовут Кэтрин Свитсент. Запомни на будущее».
Такси мягко опустилось на крышу невысокого конторского здания в центре городка. Прохожие в старинной одежде начали таращиться на него с тротуара.
– Садись на улице, – сменила приказ Кэти. – Мне нужно бросить письмо в ящик.
Она нашла в сумочке конверт, поспешно нацарапала адрес Вирджила в Ваш-35, положила в него транзистор и записку, после чего его заклеила. Они медленно приближались к улице, по которой двигались старомодные автомобили.
Вскоре Кэти уже бежала к почтовому ящику. Она бросила письмо, остановилась и с трудом перевела дыхание.
Все получилось. Материальное будущее Вирджила, а значит, и ее собственное обеспечено. Благодаря этому они до конца своих дней смогут жить в достатке.
«Теперь, Эрик, можешь отправляться ко всем чертям, – подумала женщина. – Мне вовсе незачем выходить за тебя замуж. Обойдусь и без этого».
Тут она с ужасом поняла, что ей все же придется выйти за Свитсента, чтобы получить его фамилию. Вирджил должен узнать ее в будущем, в их время. Так что все, что сделала Кэти, оказалось ни к чему.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});