за ночь…
Утром приготовил ей кофе с яичницей и сказал, что мне надо на завод.
— Так тебя же в штаб перевели, — удивилась она.
— Форс-мажорные обстоятельства, еще 3–4 дня надо отработать, пока смену не найдут, — пояснил я, — вернусь примерно в пять. На вот тебе четвертак и талоны, купишь может чего-нибудь.
— Хорошо, Санечка, — вздохнула она, целуя меня в щёку, — обязательно куплю.
А на Керамзите меня ждал ещё один сюрприз — только я переоделся, как меня за локоть отвёл в сторонку один наш бригадник из химиков, Ваня Чеботарь его звали, из Тирасполя он родом был, и сообщил он мне следующее:
— Ваську выпустили.
— Какого Ваську, — не сразу въехал я.
— На которого вы с Мишкой показания дали… ну что он Игорька в барабан запихнул.
— В какой барабан? — по инерции продолжил я, но тут вспомнил все детали этой уголовщины. — И что дальше?
— А дальше, Лётчик, то, что он на вас обиделся и сказал, что вы за свои слова ответите.
Глава 19
— А ты откуда знаешь? — спросил я.
— Ребята из его комнаты в общаге передали — мы же там все рядом живём.
— Спасибо, Ваня, — поблагодарил я его, — а он в какую смену выходит?
— Вот сразу после нас и выходит, во вторую. Так что я тебя предупредил.
— А за что он срок-то мотает? — задал таки я последний вопрос.
— Хулиганка с отягчающими, — ответил Чеботарь, — порезал кого-то по пьянке, но не до смерти, а то бы реальный лагерь получил.
Я так же отвёл в сторону Мишу и передал ему эту новость. Миша глубоко задумался…
— Теперь нам бы всё время вместе держаться надо, это раз, — ответил он после своего размышления, — и чем-то вооружиться на всякий случай неплохо было бы.
— Я только что на обратке видел арматуру, — вспомнил я, — под вагонками лежала. Можно отобрать подходящее по размеру и в куртку спрятать.
— Точно, в первый перекур между вагонками и займёмся.
Но выдавать на-гора план по облицовке нам не пришлось, потому что сломалось что-то в формовке и вся обратка оказалась забита пустыми телегами — новые просто некуда было ставить. Поэтому мастер Сидоров лихо свистнул в два пальца и отправил всю бригаду на разбор многолетнего завала из битого кирпича в отдалённом углу цеха.
— На этом денег не заработаешь, — заныл Роберт, а Серёга, который всё время подсчитывал число выгнанных кирпичей, добавил, — и лимиты нам могут зарезать.
Я, как мог, успокоил его, но он вдруг перевёл разговор на нас с Мишей.
— А правду люди говорят, что вы из бригады сваливаете?
— Ага, чистую правду говорят люди, — подтвердил я, — сваливаем. В районный штаб.
— А почему только вы? Я может тоже хочу в тепле сидеть, — начал гнать волну Серёжа.
— Тебе что, недостаточно тепло здесь? Тогда можешь отдыхать между печками, — срезал его я.
— А потом, тут всё просто — подай заявку в райком, там рассмотрят.
— Знаю я, как они рассматривают, — сварливо продолжил он, — в мусорное ведро сразу выбросят и вся недолга.
— Нашу с Мишей заявку же не выбросили, — логично возразил я, — к тому же мы там уже целый день отработали и кое-чего добились. Чего предыдущие руководители за полгода не достигли.
— Расскажи, — попросил он.
— Слушай, — ответил я и вывалил ему весь наш предыдущий день, начиная от МПСХО и заканчивая Геной-крокодилом.
Все остальные наши бригадники (исключая химиков, конечно, им это было малоинтересно) тоже внимательно прислушались к моей речи. А по окончании выступил Роберт, как старший по возрасту, наверно.
— Так вы чего, за год собираетесь наш вопрос решить?
— Как говорится в народной поговорке — хочешь рассмешить бога, расскажи ему о своих планах, так что ты попридержи коней-то, но такая задумка у нас есть, а уж как получится, так и получится. В любом случае Володь и Коль надо от руководства убирать нахрен, они только ломать умеют, а нам строители нужны.
А тут Сидоров свистнул перекур, мы с Мишей тут же двинулись на поиски холодного оружия.
— Не было, как говорится, печали, — уныло сказал Миша, примеряя к рукаву куртки очередной прут. — Так черти накачали.
— Сами мы эту печаль накачали, — честно признался я, — надо было язык за зубами держать, когда нас менты опрашивали… кстати, не знаешь, что там со следствием-то? Поймали кого?
— Говорят, прекратили за отсутствием состава преступления. Несчастный случай нарисовали. Вот этот кусок подходящий, — показал он мне очередную арматурину.
— Я тоже подобрал, — продемонстрировал я ему свою находку. — Теперь приладить бы их незаметно…
Ещё минут десять прилаживали, кажется, получилось.
Прорабы перестройки
До конца смены больше ничего примечательного не случилось, разве что за исключением того, что формовку наконец починили, и мы даже успели выгнать по две с половиной вагонки на душу населения. А вот когда пришли в раздевалку, подкатила следующая смена во главе с улыбающимся во все 32 зуба Васькой.
— Ну шо, пацанчики, — радостно предложил он нам с Мишей, — пошли побазарим.
И мы с Мишей вышли за ним на площадку, где грузили товар в машины. Вся она была завалена битым кирпичом и кирпичной пылью.
— Значит, заложили вы меня, ребятишки, — всё с той же радостной улыбкой продолжил Вася, — со всеми потрохами заложили. А ещё комсомольцы… нехорошо… — и он сделал продолжительную паузу.
— Менты спросили, мы ответили, — сделал я попытку выехать на чистый базар.
— Менты всех спрашивали, а сдали меня только вы, — логично возразил Васёк, — так что с вас теперь причитается. Выбирай ты сначала, — и он обратился ко мне, — в рыло или в брюхо?
— В рыло не даётся, мать не продаётся, — вспомнил я ответ на один стандартный тюремный развод.
— Гляди ты, грамотный, — удивился Вася. — А в брюхо даётся?
— Слушай, Вася, — решил я найти компромисс, — косяк наш, мы не отказываемся. Давай решим вопрос с помощью товарно-денежных способов.
— Это как? — удивился тот.
— Тебе, например, деньги, нам товар… ну то есть отсутствие товара. А если понятнее — мы тебе даём триста рублей, а ты от нас отваливаешь.
— Пятьсот, — сразу ухватил нить Вася, — и мы квиты.
— Четыреста, — продолжил торг я, — и мы не открываем этот чемодан.
— По рукам, — согласился он.
— Только денег у меня с собой нет — завтра отдам.
— Тогда хоть чирик дай авансом, — попросил он.
— Пятёра есть, — и мы вернулись в раздевалку.
— Что-то очень большие деньги ты ему пообещал, — хмуро сказал Миша, когда мы уже шли на автобусную остановку. — У меня таких нет.
— Зато у меня есть, в малом предприятии