Быстрый Ветер пристально посмотрел на нее, но ничего не ответил. Воробышек выглядела так прелестно, что ему захотелось швырнуть ее на ложе и неистово овладевать ею, вонзаясь в нее снова и снова — до тех пор, пока мысль покинуть его вигвам не оставит ее окончательно. Тряхнув головой, он прогнал вставший перед мысленным взором образ и вышел.
— Что ты сказала Быстрому Ветру? Он очень рассержен, — Пятнистая Лань появилась, едва Быстрый Ветер откинул полог.
Она стояла перед Ханной, настроенная явно враждебно.
— Ничего.
— Так ты разводишься с ним? Что может знать белая женщина о том, как доставить индейскому мужчине удовольствие?
— Мне некуда идти. Кроме того, у меня нет желания ублажать Быстрого Ветра.
«Ложь! Это ложь!» — звучал протест в душе Ханны. Она с радостью доставляла наслаждение Быстрому Ветру, как и он ей.
Пятнистая Лань благосклонно улыбнулась:
— Так я и думала! Хорошо, что он взял себе вторую жену, которая уж постарается доставлять ему удовольствие!
Сняв с шеста кожаное ведро, она сунула его Ханне в руки.
— Принеси воды. Женская работа нелегка. Я не собираюсь делать все сама. Лучше уж я буду заботиться о муже по ночам, а ты будешь делать всю домашнюю работу.
Ханна молча посмотрела на ведро, со всей ясностью осознав, что за очень непродолжительное время превратилась из рабыни в жену, чтобы затем снова стать рабыней.
К концу дня Ханна совсем выбилась из сил. Пятнистая Лань нагрузила ее самой трудной работой, какую только могла придумать. Ханна так мало знала о жизни индейцев, что не понимала: Пятнистая Лань не имеет права отдавать ей приказания, как рабыне. Но она была чужой в этом племени и не могла защитить себя от капризов индианки. А Быстрый Ветер удалился, предпочтя провести время в компании мужчин, нежели наблюдать за неприязненными отношениями жен в своем вигваме. Он пришел вечером, чтобы поесть, затем снова вернулся к друзьям, которые рассказывали разные истории о воинских подвигах, сидя вокруг костра.
Когда стемнело, Ханна пробралась к реке, чтобы вымыться. Пятнистая Лань тоже пошла к реке, выбрав место подальше. Ханна вернулась в вигвам первой и приготовила себе постель. Раздевшись, она забилась под одеяло, надеясь поскорее заснуть и не услышать звуки соития Быстрого Ветра и Пятнистой Лани. Однако, судьба была к ней неблагосклонна. Сон не шел. Ханна лежала с открытыми глазами, с болью осознавая, что индейская девушка ждет, когда же Быстрый Ветер придет к ней.
Добродушные подшучивания соплеменников действовали Быстрому Ветру на нервы, пока не надоели окончательно. Мужчины отпускали непристойные замечания, которые Быстрому Ветру вовсе не казались остроумными. Наконец, не вытерпев, он поднялся, собираясь уйти. Его отпустили, но Сломанный Нос не преминул дать хорошо обдуманный совет:
— Ты счастливый человек, Быстрый Ветер. Моя сестра могла выбрать любого воина, кого только пожелала бы. Она постарается угодить мужу. Могу с уверенностью предсказать, что очень скоро ты забудешь свою тягу к белой плоти. Когда пленница надоест тебе, я займусь ею, только дай мне знать, и тогда ей станет известно, как должна вести себя рабыня.
— Я запомню твои слова, Сломанный Нос, — через плечо бросил Быстрый Ветер, — но в свою очередь хочу напомнить, что Воробышек — моя первая жена, и я не собираюсь от нее отказываться.
«Скорее небо обрушится на землю, чем я отдам Ханну такому человеку, как Сломанный Нос», — проворчал Быстрый Ветер сквозь зубы.
Вигвам был едва освещен светом тлеющих в очаге углей. Когда глаза Быстрого Ветра привыкли к полумраку, он увидел, что Ханна устроилась в самом дальнем углу и, похоже, спит. Он улыбнулся и направился к ней. Чья-то рука схватила его за ногу. Посмотрев вниз, он вдруг вспомнил о Пятнистой Лани. Опираясь на локоть, она подняла на него многообещающий взор.
— Спи, — прошипел он, стряхивая ее руку.
Она улыбнулась:
— Я твоя жена, Быстрый Ветер. Это наша первая брачная ночь.
Ханна сжалась, услышав голос Быстрого Ветра. Она не поняла, что он сказал Пятнистой Лани, они говорили на своем языке. Как бы там ни было, ответ второй жене не понравился. С бьющимся сердцем Ханна ждала… вот вейчас Быстрый Ветер ляжет рядом с Пятнистой Ланью… Жаль, что не удалось ей заснуть и придется услышать, как Быстрый Ветер ласкает свою вторую жену.
— Не напоминай мне о моем долге, Пятнистая Лань, — сурово сказал Быстрый Ветер. — Дело в том, что я не хочу ложиться с тобой сегодня.
— Ты идешь к ней! — выпалила индианка. — Ты так влюблен в ее белую кожу, что я не мила тебе? Вспоминаешь, что и сам белый? Наверное, тебе хотелось бы вернуться в мир бледнолицых!
— Думай, прежде чем что-либо сказать, Пятнистая Лань! — тихий голос Быстрого Ветра прозвучал угрожающе, он резко оборвал женщину.
С явной неохотой она легла. Быстрый Ветер повернулся к ней спиной и снова направился туда, где лежала Ханна.
Опустившись на колени, он снял набедренную повязку, откинул одеяло и улегся рядом. Когда его рука коснулась ее груди, Ханна оцепенела. Неужели он собирается заняться с ней любовью, в то время как за ними наблюдает Пятнистая Лань? Может быть, у индейцев так принято, но ей это не по нраву!
— Не надо! — прошептала Ханна, когда он повернул ее к себе.
— Ты моя жена!
— Пятнистая Лань тоже твоя жена, вот и иди к ней!
— Я ее не хочу, — его рука скользнула между ног Ханны.
— Только не на глазах у Пятнистой Лани! — голос Воробышка, полный смятения, задевал что-то глубоко спрятанное в душе Быстрого Ветра.
— Если хочешь, пойдем туда, где нас никто не увидит.
Схватив жену в охапку, он поднялся, откинул ногой полог и вышел из вигвама. У Ханны хватило сообразительности подхватить одно из одеял, которое волочилось за ними, когда Быстрый Ветер уносил ее в лес.
ГЛАВА 9
На следующий день великий вождь сиу Красное Облако вернулся с проходившего в форте Ларами Совета, где вместе с несколькими почитаемыми предводителями сиу и выдающимися вождями чейенов он обсуждал непредвиденные обстоятельства, возникшие при прокладке Боземанской дороги, которая прошла прямо по пастбищам бизонов. Но к большой печали Красного Облака, вести переговоры было не о чем. Белые умели лишь выдвигать требования, о чем вожди сначала не догадывались. Переговоры зашли в тупик, когда в форт прибыл полковник Каррингтон. Ему было поручено строить военные укрепления вдоль Боземанской дороги. Узнав о миссии полковника, Красное Облако разгневался и покинул форт. Его уход означал объявление войны бледнолицым.
Вернувшись, Красное облако немедленно созвал племя, чтобы рассказать своему народу о случившемся в форте Ларами. Быстрый Ветер внимательно слушал рассказ великого вождя о том, как военные хотели отобрать у индейцев земли, через которые прошла Бозе-манская дорога, стараясь умилостивить вождей дешевыми подарками. Быстрый Ветер понимал: только чудо или окончательное исчезновение индейского народа может остановить неминуемое кровопролитие. В глубине души он готовил себя к многочисленным сражениям, череда которых, скорее всего, закончится для него смертью.