- Объясните.
- Не могу. Я сам далеко не все понимаю. Но то, что во дворце разгуливает гиена - страшный знак. Все торные дороги через хребет запечатаны. И все же прошел слух, будто дикие племена по ту сторону объединились под тотемным знаком гиены. Там уже не разрозненные ватаги дикарей, там государство. Гиена начала прогрызать себе ход на эту сторону хребта. Я не предполагал, что опасность так близка. Если эта магическая дрянь шатается ночью по дворцу, Вам нельзя тут больше оставаться. Синий орел обессилел, это уже почти не тотем, это тень. Защитить страну могут только единороги. Уезжайте, Ваше Величество. Развяжите мне руки.
Гуго поймал ее узкую кисть, коснулся губами ладони, прижался лбом. Его кожа оказалась холодной и влажной.
- Я плохо себя чувствовала в последнее время. Все об этом знают. Я завтра же отправлюсь на воды. Королю не в чем будет меня упрекнуть по возвращении.
- Благодарю Вас.
Гуго еще раз поцеловал ее пальцы, встал, коротко кивнул и вышел из спальни.
Внутри у Тейт трепыхала крыльями бабочка. Опасения, что рыцарь узнает голос, оказались напрасными. Он, кажется, сам волновался.
Сейчас следовало думать об опасности, об угрозе нашествия из-за хребта, о шуте, который по уши в интригах, а она не могла забыть касания сухих горячих губ.
Тейт прокралась на цыпочках, плотно прикрыла дверь и повернула ключ. Так в детстве прячешься от страха под одеялом.
Пока никто не требовал ее к исполнению обязанностей, не скребся в дверь, не звал на завтрак, гулять, одеваться и так далее, королева забралась в ванную и долго, долго сидела в проточной воде. Вода поступала из горячего источника. Можно было не опасаться, что она кончится или остынет. Еще Тейт полила себя, наверное, из всех имеющихся флаконов. В ванной витал густой цветочный аромат.
Она бы дольше просидела, да мешала мысль о пятнистой дряни, которая легко проходит сквозь стены. Оставалось надеяться, что белым днем призрак вряд ли решится гулять по королевским покоям.
В течение дня Анаис не появлялась на королевской половине, оставаясь в своем крыле в окружении прихлебателей. Город гудел от нашествия ярмарочных пилигримов. Тамарис через заднюю террасу пробралась в спальню и рассказала, что рыцарь Гуго спешно передает дела одному из гвардейцев. Мэр по этому поводу устроил истерику, но поскольку неприятных инцидентов на ярмарке пока не случилось, подкрепить свои вопли примерами не смог, истребовав, однако, что рыцарь задержится с отъездом на сутки.
Тейт рассудила, что и ей не след срываться на воды в ночь. Тревога, тревогой, но когда-нибудь да придется держать ответ перед королем. И первое, что тот спросит: с чего это супругу спешно понесло в странствия? Объяснить ему даже завтрашний отъезд, будет очень трудно. Почему, Сияющая, Вы не обратились к нашему магу? Почему не известили меня? Вы плохо себя чувствовали? Женские недомогания не причина для политических демаршей. И так далее. Знаем, слышали.
Нехорошая мысль шевелилась уже давно, но королева усиленно запихивала ее в дальний уголок сознания. Что если Алекс в курсе манипуляций Дамьена? Дико и, наверное, глупо, но мыслишка нет - нет да вылезала то одним, то другим боком. Зачем было дражайшему супругу покидать столицу накануне ярмарки? А так: дал согласие на изъятие единорога, деньги, - и не малые, надо полагать - ссыпал в карман, отбыл, вернулся - все уже произошло. Кругом чист! А на вопли и стенания супруги, равно как на политические ноты ее папаши можно недоуменно пожать плечами: я-то тут при чем?
Днем удалось подремать только пару часов. К вечеру королева валилась с ног, однако позволить себе выгнать свиту не могла. Слух о том, что она заболела, быстро распространялся по дворцу, чему не мало способствовала бледность и темные круги под глазами. Замечено было так же, что Сияющая стала уже вовсе рассеянной.
Удостовериться в ее беспомощном состоянии вечером прискакали две девицы из свиты Анаис. Сестры походили друг на дружку как две ложки из одного сервиза. Но одна предпочитала черный цвет, другая - белый. Шахматная парочка расположилась в углу и начала демонстративно хихикать и шептаться. В другом углу сидела полусонная Маргарита. В отличии от Дейдры, которая к обеду уже находилась в полной готовности служить своей госпоже, Марго едва держалась на ногах и клевала носом.
Именно Дейдра, пока Тейт дремала, принесла новый кувшин с водой и даже предложила королеве попить. Но та от воды отказалась, велев, однако, поставить стакан себе на столик.
- Я полежу еще немного, - поведала Тейт слабым голосом. - Найди, пожалуйста, кастеляншу. Где мое любимое платье? Она забрала его в чистку?
- Конечно, забрала, - уверенно подтвердила Дейдра, пододвигая стакан. - Вчера было столько суеты: скандал с Малдоной, потом открытие ярмарки. Вы заперлись в спальне. Вот Вам и не доложили. Не могу представить, где сегодня искать кастеляншу. Давайте, отложим поиски на завтра? Лучше попейте воды.
Стало ясно как день, что главным исполнителем в деле отравлении королевы назначена именно Дейдра. Раньше Тейт не могла разобраться кто из двоих: она, или Марго. Теперь не сомневалась.
Но тут явилась Тамарис, оттеснила Дейдру от королевской кровати, а потом, - не обошлось без скандала, - и вовсе выставила за дверь. Она же намекнула двору, что королева нуждается в лечении.
Вопреки опасениям, никто не стал поднимать шума. Придворные либо безразлично пожимали плечами, либо, как сестрицы из свиты Анаис, просто любопытствовали.
Чем ближе к ночи, тем больше нервничала Тамарис. Придворные потихоньку откланивались. Марго удалось выпроводить, а оскорбленная Дейдра так больше и не появилась.
Если гиена может беспрепятственно проходить сквозь стены, рассудила Тейт, нет смысла запирать двери. А от людей защитит и простой караул. Одна пара гвардейцев расположилась в приемной, вторая - на террасе. Расстановкой командовал бар Гуго. Тейт очень хотелось попросить его остаться. Да воспитание не позволило. Не помни она касания сухих горячих губ, не поверила бы что он разговаривал с ней ночью. Рыцарь был сух, вежлив и демонстративно холоден. Прихлебательницы Анаис на него все глаза протаращили.
Гвардейцы заняли свои места. Вскоре, однако, что из приемной, что с террасы послышался храп.
Впервые, наверное, со своего появления в королевстве Синего Орла Тейт была так разозлена. Вернее, она впервые всем существом ощутила свое бессилие справиться с этим болотом. Слизь, вонь и привычные к ним обитатели. Все гниет и киснет. Им нет дела не только до того, что станет со страной, нет дела до окружающих, даже самых близких, не говоря уже о ней, иноземке.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});