- Тейт! Скорее!
Ло выскользнула из темноты, схватила девушку за рукав и потащила за собой.
На заднем дворике Дисс разворачивал стального коня.
- Вы уезжаете? - холодно осведомилась Тейт, высвобождая рукав.
- Мы не имеем права вмешиваться. Таков закон.
- Да, конечно, - слова соскальзывали с языка как колкие льдинки. Осталось, слегка кивнуть бывшим друзьям и удалиться.
Дисс бросил возиться с конем, подошел к Тейт и обнял ее , несмотря на сопротивление.
- Глупенькая, маленькая девочка. То, что мы узнали в таверне чудовищно. Ты решила, что нам безразлична судьба единорогов? Вижу, решила. И записала нас в предатели. Поверь, малышка, это не так. Ло уже сказала: нам нельзя вмешиваться в дела людей. Но мы можем поднять тревогу. Прошу, девочка, найди Реара...
- Это еще зачем?
- Он недооценил бродягу.
- И что?
- Гуго ранен, Симона убили.
Луна искривилась на небе, как пьяный блин. Дисс подхватил Тейт, удержал на ногах.
- Найди Гуго...
- Он собирался помогать бандитам.
- Нет. Мы уезжаем. А ты разберешься. Я знаю. Прощай.
- Прощай, Тейт! - крикнула из люльки Ло.
Дисс пришпорил коня. Через миг они с грохотом развернулись и канули с утоптанного дворика таверны в ночь.
Глава 4
Утро. Рассвет. Похмелье. Кажется, собаки и те страдали с перепоя. Нет, - сообразила Тейт, - с пережора.
Отовсюду несло кислятиной. Таверна была тихой, как затонувший корабль. В браге, надо полагать, затонувший.
В общем зале ни под столами, ни по углам - ни одного знакомого. За стойкой дремал хозяин. Тейт тряхнула его за плечо.
- Что надо? - не открывая глаз, пробурчал до смерти уставший толстяк.
- Где Реар?
- Ты кто? - глаза хозяина кабачка в раскрытом состоянии походили на две оловянные пуговицы.
- Я его подруга. Отлучилась, а он пропал.
- Вали отсюда!
Вроде бы полусонный грузный мужик ловко сгреб девушку в охапку и толкнул к двери, так, что она чуть не завалилась навзничь.
- Ты рехнулся?!
Тейт схватила первое, что попалось под руку - ножку от разломанной скамьи - и пошла на толстяка.
- Где Реар!
- Так бы и сказала... - широкий зевок, глаза опять прижмурились. - А то я подумал ты из дворца. В сарае за коновязью...
В следующую секунду он уже храпел.
Ни в палисаднике, ни возле поилки для лошадей не оказалось ни души. Кони лениво топтались за дощатой стенкой. По двору вышагивали редкие, уцелевшие в борьбе с праздником, куры. Петух строго и одновременно трусливо косил в сторону Тейт. Вдоль стены пробиралась кошка с раздутыми боками.
Королева замерла, прислушиваясь к тишине, но услышала только разнообразный приглушенный стенами храп.
Дверь сарая сначала не поддавалась, зато после некоторого усилия распахнулась, увлекая за собой девушку.
В сером мраке пахло пылью, сеном и близкими лошадьми. Похоже, трактирщик ее обманул. Сарай казался пустым.
Где искать рыцаря Гуго, королева себе решительно не представляла. Возвращаться в трактир и выпытывать правду не имело смысла. Кроме того, оставался риск нарваться не недоупившегося гуляку, от которого так просто не отделаешься. А еще Тейт устала. Ей бы сейчас забраться в собственную кровать, запереть все двери, развешать по стенам рескрипты с пылающей подписью и огненной печатью и проспать сутки, лучше двое. А нарушителя - под плеть!
- Ты долго будешь рассиживаться? - прохрипел из угла знакомый голос.
Тейт подпрыгнула. Она, оказывается, успела прикорнуть на колоде и даже глаза прикрыла. Рыцарь обнаружился под слоем сена, не сильно, в общем-то, и присыпанный. Сразу его заметить мешал сумеречный сарайный свет.
Гуго начал неуклюже выбираться из своего угла, зажимая рану на бедре.
- Помоги, - приказал бар Реар. Тейт проигнорировала приказ и даже немного отступила.
Дисс, милый добрый, хитроумный, рыжий друг, знакомый с детства, с младенчества. Тейт привыкла доверять и ему и Ло, но не могла забыть смех и пьяные выкрики за столом, не могла простить, обещание помочь бандитам... Дисс сказал, что она разберется...
- Ты уснула? Эй! - зло окликнул рыцарь. - Найди что-нибудь. Мне надо перевязать рану.
Он сильно покачнулся. От слабости? Скорее от выпитого! Злость мешала пониманию. Тейт вязла в ненависти как в смоле.
Похмельный, расхристанный... с чеканным лицом древней монеты, со спутанными черными волосами, в которых застряли сухие травинки...
Тейт его боялась, даже раненым. И ненавидела!
- Кому вы с Дамьеном договорились продать единорога? Говори! Говори, иначе...
Под руки попались вилы. Друг против друга стояли: шатающийся, готовый вот-вот рухнуть мужчина и разъяренная девушка. Рога вил упирались мужчине в грудь
Тейт вдруг увидела себя со стороны. Она королева и дочь королей стоит с рогатиной в руках, намереваясь заколоть раненого.
- Кто придумал продавать моих зверей? Говори! - Должно было прозвучать грозно, а получилось жалко.
Она не заметила, откуда у рыцаря в руках появился не длинный аккуратный меч. Но уже в следующий миг, что вилы, что сама Тейт валялись на полу. Клинок коснулся ее шеи.
- Твоих зверей? Ты у нас кто? - потребовал рыцарь, кривясь от боли. Кровь пропитала штанину и толчками выплескивалась через дыру в ткани.
- Я такая же дочь дома Единорога, как и моя госпожа, - спохватилась королева. Вышло не очень убедительно. Клинок шевельнулся.
- Ты шпионка и лгунья...
Рыцарь внезапно отдернул меч, ткнул его в земляной пол и навалился сверху, пав на колени. Тейт не поняла, что происходит, но на всякий случай откатилась подальше.
Рыцарь бар Реар Гуго, кажется, умирал. Он потерял сознание, но не упал, а так и остался висеть, на упертом в землю клинке. Известково-белое лицо в полумраке походило на поминальную маску. И еще он тихонько заваливался на бок. Кровь стекала по ноге, впитываясь в землю. Скоро она выльется вся.
Под клетчатой юбкой девушки из предместий сообразно приличиям носили еще одну - нижнюю белую, с оборкой из тонкого полотна. Тейт надкусила край ткани и рванула. Оборка превратилась в длинный ровный бинт. Гуго, наконец, рухнул. Тейт перетянула ему ногу выше раны, полезла в свой кошель и вытащила очередную жемчужину. Скоро их вовсе не останется.
Белый блестящий шарик проскользнул между зубами. Плошка дрожала в руках, водой залило все лицо рыцаря.
Выздоровление, а лучше сказать, оживление на этот раз сильно затянулось. Королева успела подстелить под голову раненого его же куртку, обтереть лицо, проверить рану - та перестала кровоточить и начала быстро затягиваться - а рыцарь все не приходил в себя.
Что если жемчужины помогают только от болезней и отравлений, а при ранах - нет? Но лицо мужчины казалось уже не таким обреченным. Он глубоко дышал, хотя совсем недавно только хрипел. Правда, щекам не мешало бы хоть немного порозоветь. Под загаром кожа казалась желтой как старая заветренная кость.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});