Когда она расстегивала сорочку, кто-то постучал в дверь, и не успела Ханна ответить, как в комнату вплыла Розалинда.
– Вы уже встали! Чудесно! – весело воскликнула она. – Скоро придет мадам Леско, портниха, и мы займемся вашим гардеробом.
– Но… – Ханна прикрылась серым платьем. – Я хотела сходить с Молли в парк.
– Бог мой, не теперь, позже мы выкроим время на прогулку. – Розалинда покосилась на серое платье, в которое вцепилась Ханна.
В дверь снова постучали.
– Войдите! – крикнула Розалинда.
Двое слуг внесли большую медную ванну, а еще несколько шли следом, таща ведра с горячей водой, от которой шел пар.
– Я подумала, что вы не откажетесь от ванны, – шепнула Розалинда, и Ханна прикусила губу. Звучит, конечно, заманчиво, но как же прогулка по парку?
После того как она вымылась (во время купания Розалинда сидела рядом и обсуждала журналы мод, чем немало смущала Ханну), в комнату вбежала Молли – она спустилась по потайной лесенке, соединявшей детскую и покои герцогини. Ханна обняла ее, с наслаждением вдохнула сладкий детский запах. Она постепенно приходила в себя.
– Мамочка, а мы пойдем в парк? – Карие глаза Молли так и сияли. – Селия говорит, там есть пруд с утками.
Ханна улыбнулась.
– Конечно, пойдем, родная.
Розалинда негромко фыркнула, и Ханна поежилась. Может, пора сказать, что ей не нужны новые наряды? Но тогда Розалинда пожалуется герцогу, он явится сюда и снова станет ее бранить.
– Но только позже, – добавила Ханна, стараясь ничем не выдать своих чувств.
Молли надулась.
– Но, мамочка, тебе же не надо больше готовить! Селия говорит, в саду копаться тоже нельзя, а то мистер Григгз, садовник, на нас рассердится. Этот сад принадлежит Экстере, и если мы захотим покопать, надо спросить его…
– После, Молли, – оборвала ее Ханна. Она представила, что скажет герцог в ответ на ее просьбу позволить Молли покопаться в его красивом, ухоженном саду.
– Нам придется нанять няню, – негромко пробормотала Розалинда.
– Ни за что! – тут же откликнулась Ханна. Герцогиня вскинула брови.
– Но, дорогая, у вас и так дел по горло! Кто-то же должен присматривать за дочерью!
– Я сама за ней присмотрю, – твердо заявила Ханна. – Все-таки я ее мать…
Розалинда уставилась на новую герцогиню со смесью любопытства и удивления.
– Поймите, Молли от этого хуже не станет. С Селией тоже возилась нянька, но мать всегда была для нее на первом месте.
– Нет, я вовсе не это имела ввиду… – Ханна в отчаянии всплеснула руками: она вовсе не хотела, чтобы Молли привыкла к другой женщине. Тогда она потеряет последнее, что связывает ее с прежней жизнью. Должно же хоть что-то остаться, как прежде!
Молли сделала большие глаза.
– А кто такая няня?
– Это такая тетя, которая будет с тобой играть, поить чаем, купать и одевать, – объяснила Розалинда.
Молли нахмурилась.
– Тогда это мама!
Розалинда вздохнула, а Ханна расплылась в улыбке: ответ Молли ее вполне устроил.
– Ну хорошо, это мы позже обсудим. А теперь… – Розалинда обернулась к Лили: – Отведи мисс Молли в детскую; нам предстоит много дел.
Лили сделала книксен.
– Да, ваша светлость.
Ханне немного полегчало; теперь Лили будет чем заняться в свободное время, да и герцогу не придется нанимать еще одну служанку.
Лили протянула Молли руку, и девочка, выскользнув из объятий матери, посмотрела на служанку.
– Мы сейчас пойдем гулять? – с надеждой спросила она.
Лили слегка улыбнулась.
– Может быть, – спокойно ответила она. – Вот только как бы вы не запачкались, мисс.
Молли просияла.
– Мама меня отпустит, потому что я знаю: главное – вытирать ноги перед тем, как войти. Можно нам пойти погулять, мамочка?
Рассмеявшись, Ханна нагнулась к Молли и чмокнула ее в лоб.
– Можно, только ты во всем слушайся Л или. Ведите себя хорошо, мисс Престон, вам ясно?
Молли, тряхнула белокурыми кудряшками, потом схватила Лили за руку и потащила из комнаты.
– Ну вот и решили проблему! Конечно, потом придется подыскивать другую кандидатуру, – сказала Розалинда. – Лили – ваша служанка. Пойдемте же, нам предстоит много дел.
Довольная победой, Ханна последовала за Розалиндой, думая о том, что быть герцогиней куда сложнее, чем быть или, вернее, притворяться чьей-то женой. Герцогиня должна даже внешне соответствовать своему положению.
Длинные, давно нестриженные волосы Ханны подровняли и уложили в модную прическу. Туалетный столик заставили косметикой и духами, которые должны были смягчить ее загрубевшие от работы руки и придать загорелому лицу благородную бледность. Сначала Ханна противилась этим процедурам, но Розалинда настояла на своем.
Герцогиня должна постоянно играть роль; одних хороших манер недостаточно, внушала Ханне Розалинда. Нужно учитывать не только титул собеседника, но и его положение в обществе, знать, не замечен ли он в неподобающем поведения. Розалинда также поделилась с Ханной несколькими сплетнями, от которых у той запылали уши. Разумеется, по Миддлборо тоже ходили разные слухи, но Стивен подобные россказни не жаловал, поэтому местные сплетницы никогда не перемывали косточки при священнике и его жене. Розалинде бы тоже не помешало держать язык за зубами, но, памятуя об обещании, данном герцогу, Ханна терпеливо ее выслушала: она не хотела ни с кем ссориться и надеялась, что, когда покинет Лондон, все, что случилось и еще случится с ней в доме герцога, сотрется у нее из памяти.
Пока же ей надобно научиться одеваться соответственно своему общественному положению. В дом зачастила портниха: она постоянно снимала с Ханны мерки и скоро нашила столько нарядов, сколько ей за всю жизнь не износить. Поскольку герцог обещал урезонить Розалинду, если та будет чересчур сорить деньгами, Ханна помалкивала; она не сомневалась, что, получив первый же счет, Маркус положит конец этому безобразию.
Как-то раз, когда она стояла на скамеечке перед портнихой, подкалывавшей булавками очередное платье, вошел герцог, Прошла неделя с тех пор, как Ханна видела его в последний раз.
Тогда было время обеда; Ханна, герцог и Розалинда с Селией восседали за огромным обеденным столом, вокруг которого суетилась дюжина слуг.
Герцог все время молчал, и его молчание гнетуще действовало на присутствующих; даже беззаботная Селия притихла.
Тем не менее, теперь его неожиданное появление внесло некое разнообразие в установленную Розалиндой рутину, но Ханна поняла это не сразу. В голове у нее вертелась единственная мысль: наконец-то!
Заметив, кто вошел, Розалинда, портниха и ее помощницы сразу замолчали. Наверное, нужно обладать недюжинной выдержкой, чтобы войти в комнату без стука, заранее зная, что при твоем появлении все вытянутся по стойке «смирно».