Читать интересную книгу Трое сыщиков, не считая женщины - Фридрих Незнанский

— Коля, ты когда освободишься? — спросил физик.

— Уже почти освободился. А что? Я тебе нужен?

— Ты всем в школе нужен, без тебя мы как без рук. Но в данном случае речь о другом, к нам пришли из уголовного розыска, товарищ следователь сидит рядом со мной. Есть вопросы насчет того ремонта, который нам делали спонсоры.

— Пожалуйста, отвечу. Я приеду примерно через полчаса, даже раньше.

— Он будет здесь через полчаса, — передал физик Плетневу. — Вы подождете его?

— Да, буду ждать.

Однако прошло полчаса, час, а завхоза все не было. Ничего не понимающий учитель опять стал ему названивать, но телефон был заблокирован.

Распрощавшись с физиком, встревоженный сыщик оставил ему номера своих телефонов и покинул школу, несолоно хлебавши. Такой поворот дела Плетневу не нравился. Чего вдруг испугался завхоз?

Каждый вечер Александр Борисович исправно звонил в Москву — сначала Щеткину и Плетневу, а уж потом жене. Ирина Генриховна очень соскучилась и не могла дождаться, когда он вернется. Если бы Турецкий узнал, что его коллеги напали на след покушавшихся на генерала, он поделился бы своей информацией с местными следователями и вернулся восвояси. Однако партнеры не остановились ни на одной версии, все было у них пока шатко и туманно. Александр Борисович тоже не мог ухватиться за кончик ниточки, позволявшей распутать весь дьявольский клубок. Гибель Козорезова ему казалась не случайной. Возможно, трагедия связана с коллекционированием раритетов. Правда, в любом случае контакты со Свентицким пока не просматривались. Он очень надеялся на разговор с сыном погибшего, может быть, тогда картина прояснится.

Когда Турецкий утром приехал на Крымскую улицу, Козорезов-младший уже поджидал его. Это был пышущий здоровьем сорокалетний мордастый мужчина. Неторопливые движения выдавали в нем бывшего спортсмена. А после крепкого рукопожатия Александр Борисович подумал, что тот раньше занимался борьбой.

— Было дело, — подтвердил Валентин Сергеевич. — Классической.

Он рассказал, что давно работает инженером на Волжском автозаводе. По выходным часто приезжает в Самару. Иногда один, иногда с женой или сыном.

— Нельзя сказать, чтобы отец нуждался в помощи. Он сам все покупал и хорошо готовил, много делал по хозяйству. Мы приезжали, просто чтобы проведать.

— Он к вам тоже ездил?

— Считанные разы. Какой-нибудь юбилей или что-нибудь в таком духе. Да и то ненадолго. Все-таки он боялся оставлять квартиру без присмотра. Тут есть очень дорогие вещи. Когда была жива мать, можно было уехать. Она умерла пять лет назад.

— Квартира не на сигнализации?

— Отец скептически к этому относился. Бывали случаи, когда и такие квартиры грабили, причем именно у коллекционеров. Я уж не знаю, каким образом. Наверное, отключали. В принципе, электрику можно обойти. Вот дверь стальную он поставил, хотя тоже не сразу.

— Почему?

— Так ведь бывают случаи, когда замок ломается, и, чтобы открыть его, приходится вызывать МЧС или специальную фирму. А это очень дорого.

— Ну, как дорого? Не больше же ста долларов.

— Вот я и толковал ему это. Я прилично зарабатываю, жена — она работает на нашем заводе — тоже, и у отца были кой-какие сбережения. Можно было об этом не беспокоиться. Так что дверь он в конце концов поставил.

— Можно посмотреть?

Они вышли в коридор, где Александр Борисович внимательно осмотрел входную дверь. Следов взлома не было видно.

Оба вернулись в комнату. Турецкий спросил:

— Вы считаете, что с Сергеем Ивановичем действительно произошел несчастный случай или здесь просматривается злой умысел?

Хозяин пристально посмотрел на следователя:

— Я почему-то не думал, что это убийство. Думал, отец упал и ударился головой о камень.

— Возможно, так и есть. Однако некоторые факты меня настораживают. Я узнал, что в тот вечер Сергей Иванович ходил по дорожкам вместе с каким-то мужчиной не из местных жителей. В кожаной куртке, с бородкой. Не знаете, кто это мог быть?

— Понятия не имею. Скорей всего, кто-то из коллекционеров. В этом мире зачастую случаются мимолетные знакомства. Купил, продал — и до свиданья. Отец со многими контактировал. Только я, честно говоря, их совсем не знаю. Меня старина меньше всего интересует.

Подумав, Турецкий спросил:

— Валентин Сергеевич, вам же наверняка вернули вещи отца. Там были ключи от квартиры?

Козорезов уставился на него, раскрыв рот. Сейчас он напоминал персонажа немой сцены гоголевского «Ревизора».

— Верно, — прошептал он после паузы. — В милиции ключей не было. Но я потом обнаружил их в почтовом ящике.

— Неужели вас не насторожило такое странное появление?

— Я решил, что, когда отец упал, то случайно выронил их, а потом кто-то подбросил.

— Ну-у, — протянул Турецкий, — слишком замысловатый путь. Кто мог знать, чьи это ключи, да и подбрасывать зачем? У меня вырисовывается другая версия: это был не несчастный случай, а убийство. Сделав свое черное дело, убийца вытащил из кармана Сергея Ивановича ключи, быстро прошел в квартиру, что-то здесь, скорей всего, взял, то бишь украл, и был таков. Кстати, жилец с четвертого этажа в тот вечер видел какого-то незнакомца, спускавшегося по лестнице.

Козорезов встал и нервно заходил по комнате.

— Значит, вы полагаете, отца убили? Вот сволочи! — Он остановился. — Негодяи! Но ключи-то тогда зачем подбрасывать?

— А зачем держать при себе улику? Можете быть уверены, на них нет отпечатков пальцев. В данном случае преступник поступил, как профессиональный киллер, выбрасывающий орудие убийства.

— Что же теперь делать? — Валентин Сергеевич, опустив голову, опять зашагал из угла в угол. Остановившись, вопросительно посмотрел на Турецкого: — По-вашему, нужно эксгумировать труп?

— Разве я это говорил? — удивился Александр Борисович. — При теперешней ситуации такая процедура совершенно лишняя. Нынче важно другое — необходимо постараться определить, какие вещи пропали из квартиры.

Козорезову-сыну запомнились в основном крупные вещи, они все остались. На стене висели три старинные иконы. На полках находились фарфоровые и металлические миниатюры, поделки из драгоценных камней. Валентин Сергеевич признался, что обращал на них мало внимания. Если только отец не рассказывал восторженно о своем новом приобретении.

— Он очень обрадовался, например, когда купил шкатулочку с эмалированными медальонами. Все уши мне прожужжал про нее. Говорил, что сто лет назад она принадлежала нефтепромышленнику Лианозову.

Шкатулочка занимала почетное место на специальной витринке в углу комнаты. Александр Борисович захотел посмотреть, не остались ли на полках следы. Будь поверхность покрыта слоем пыли, можно было бы заметить, что какие-то вещи брали в руки или передвигали с одного места на другое.

— У вас лупа есть? — спросил он.

— Да, у отца имеется. Причем тоже антикварная. Когда он ее купил, похвастался. Принадлежала выдающемуся путешественнику девятнадцатого века, адмиралу Завьялову. На ободке даже выгравирована его фамилия.

Козорезов принялся искать лупу и не мог ее обнаружить.

— Куда же она подевалась? — с недоумением бормотал Валентин Сергеевич. — Отец постоянно ею пользовался, поэтому всегда держал на столе. Лупе лет двести, а стекло безупречное. Ни трещин, ни царапин, даже удивительно.

Не обнаружив лупу на конторке, где она обычно лежала, инженер принялся осматривать книжные полки, ящики столов, сервантов, комода. Чем дольше длились его поиски, тем больше он удивлялся. Турецкий давно все понял.

— Можете не искать, Валентин Сергеевич, — сказал он. — Лупа-то как раз и пропала.

— Неужели? Наверное, не самая дорогая вещь здесь.

— Как знать. А вот сейчас посмотрим.

Александр Борисович взял с полки энциклопедический словарь и прочитал:

— «Завьялов Николай Гаврилович (1781–1841), русский мореплаватель, член-корреспондент Петербургской академии наук, вице-адмирал. Руководил кругосветными путешествиями на бригах „Меркурий“ и „Кассандра“. На острове Мадагаскар был захвачен в плен, где пробыл два года. Оставил записки о кругосветных плаваниях». Сведения слишком укрупненные. Их недостаточно, чтобы проверить мои предположения. Я смотрю, компьютера у вашего отца нет.

— И никогда не было. Я предлагал ему купить, да он отказывался. Говорил, не освоит.

— А мне нужно кое-что проверить в Интернете. Давайте-ка звякнем в Москву. По моим расчетам, жена сейчас должна быть дома.

Он действительно застал Ирину Генриховну, хотя произошло это случайно:

— Я уже собралась уходить и вернулась.

— Чувствовала, что я буду звонить?

— Это само собой, но главное, вспомнила, что не оставила еду коту.

— Вот видишь. А ты удивлялась, зачем я завел кота. Благодаря ему мне крупно повезло. Ириша, загляни, пожалуйста, в Интернет. Пошарь там подробности биографии адмирала Завьялова Николая Гавриловича. Я перезвоню через десять минут.