Однако теперь важно подчеркнуть, что в нашем контексте речь идет не об оценке указанных процессов с точки зрения «хорошо» или «плохо». В одних случаях при определенных исторических обстоятельствах, в конкретных экономических и социально-политических условиях понимаемый таким образом научный или технический прогресс может оцениваться позитивно, в других случаях – отрицательно, к тому же взглядам одних людей, как правило, соответствует прямо противоположная позиция, которой придерживаются другие. Например, с XVIII до середины ХХ в. в общественном сознании в целом преобладало и даже господствовало позитивное отношение к прогрессивному развитию в области науки и техники, что не исключало существование в обществе критических настроений, столкновения прямо противоположных позиций, которые значительно усилились с появлением глобальной тематики во второй половине прошедшего столетия.
Итак, в историческом контексте хорошо просматриваются полярные точки зрения в оценке НТП – так называемая позиция «технооптимизма» и противостоящая ей позиция «технопессимизма». Первые наиболее заметные признаки подобных разногласий появились в то время, когда зарождался НТП и разворачивалась промышленная революция, а начало им положил знаменитый спор Руссо и Вольтера по поводу того, полезны или вредны научные и технические достижения с точки зрения их влияния на развитие общества, морали и нравственности. С тех пор обе эти позиции, противоборствуя, сосуществуют до настоящего времени.
Технооптимисты, к которым кроме Ф. Вольтера тогда относились Ф. Бэкон, Ж. Кондорсе, Ж. Ламетри, А. Сен Симон, Ф. Бон и др., полагали, что технические достижения и средства производства: машины, механизмы, новые технологии, а также научно-технические знания представляют собой решающий фактор, определяющий различные стороны общественной жизни, характер и направленность социального развития. Сторонников такого подхода объединяло сходство взглядов на технику и технический прогресс как на важнейшее средство разрешения социальных противоречий и достижения общего благополучия. Тогда же зародились и противоположные технооптимизму настроения, пессимистически воспринимавшие развитие научно-технического прогресса.
Ярким выразителем таких идей был Ж. Ж. Руссо, который получил широкую известность после публикации в 1750 г. своего трактата «Рассуждение о том, способствовало ли возрождение наук и искусств очищению нравов», где он дал отрицательный ответ на поставленный вопрос. В то время как многие просветители связывали социальный и нравственный прогресс с накоплением знания и развитием науки, Руссо выступил с противоположных позиций, полагая, что образованность и ученость больше вредят нравственности, чем способствуют ей. Призывая вернуться назад «к природе», он утверждал, что чем ближе человек к природе, где нет техники, науки, искусства, тем он чище и добродетельнее.
В последующем, вплоть до первой половины ХХ в., подобные взгляды не пользовались особой популярностью и не получили широкого развития. Слишком велики были надежды на всемогущество НТП самого по себе, что подкреплялось и впечатляющими достижениями науки и техники. На этой основе в 20-е гг. ХХ в. появились наиболее развитые формы технократических теорий. Так, автор одной из них, получившей широкую известность, американский экономист и социолог Т. Веблен одним из первых дал философское обоснование ведущей роли промышленного производства и технического прогресса в развитии общества. По его мнению, управление современным государством должно находиться в руках инженеров и техников, так как развивать производство в интересах общества (а в этом был пафос его теории) смогут только они, и политическая власть им нужна для реализации именно этой цели.
Несмотря на то, что отмеченные взгляды доминировали, определенные перемены в технооптимистских настроениях стали происходить после Первой мировой войны, когда ее разрушительные последствия и возрастающее техногенное воздействие человека на природу положили начало новым тенденциям в мировом развитии. Суть произошедших перемен во взаимодействии общества и природы, а также перспективы такого взаимодействия в научном плане достаточно глубоко были вскрыты в 1930–40-е гг. П. Тейяром де Шарденом, Л. Мэмфордом, М. Хайдеггером, К. Ясперсом, В. И. Вернадским и другими, которые полагали, что техника порабощает человека и разрушает не только природу, но ставит под угрозу гибели всю цивилизацию. Так, В. И. Вернадский был одним из первых, кто обратил внимание на качественные изменения биосферы в глобальном масштабе под влиянием природопреобразующей деятельности человека. Анализируя беспрецедентные масштабы и формы проявления этой активности, он пришел к выводу, что на современном этапе «человечество, взятое в целом, становится мощной геологической силой» [56], и предпринял попытку научно обосновать качественные изменения во взаимодействии общества и природы под влиянием деятельности человека, рассматривая общество как единство живой и неживой природы, как целостную систему, в которой человек доминирует в качестве активного субъекта. Достижение такого состояния во взаимодействии общества и природы, при котором разумная деятельность человека становится определяющим фактором, он определил понятием «ноосфера». По существу, сходные идеи высказал тогда и известный французский философ, теолог П. Тейяр де Шарден. Пытаясь обосновать уникальность человека в качестве составной части биосферы, он развивал концепцию гармонизации отношений человека с природой, призывая при этом к отказу от эгоистических устремлений во имя объединения всего человечества.
Конец ознакомительного фрагмента.
Примечания
1
Что такое глобализация? М., 2001. С. 40.
2
Загладин В. В., Фролов И. Т. Глобальные проблемы современности: научный и социальный аспекты. М., 1981. С. 11–12.
3
Загладин В. В. Глобальные проблемы и социальный прогресс человечества // Марксистско-ленинская концепция глобальных проблем современности. М., 1985. С. 18.
4
Моисеев Н. Н. Человек во вселенной и на Земле. // Наука, общество, человек. М., 2004. С. 311.
5
Данилов-Данильян В. И. Устойчивое развитие – проблема выживания человека // Наука. Общество. Человек. М., 2004. С. 143.
6
Бек У. Что такое глобализация? М., 2001. С. 23.
7
Там же. С. 25.
8
См. там же. С. 23–25, 154–156.
9
Слово о науке. М.: Знание, 1986. С. 260.
10
Там же. С. 262.
11
Цит. по: Иванов А. В. Личность Ю. А. Урманцева и синтетический дух современной эпохи // Вестник Российского философского общества. 2001. № 2(18). С. 88.
12
Кантор К. М. Двойная спираль истории: Историософия проектизма. Т. 1: Общие проблемы. М., 2002. С. 173.
13
Суть данного противоречия состоит в том, что, когда падает одно зерно, мы не слышим звука, но когда высыпают целый мешок зерна, звук слышен хорошо. Отсюда Зенон сделал вывод, что чувства в познании менее достоверны, чем разум, ибо могут обманывать нас, тогда как разум является орудием достижения истины, которая доступна только мышлению.
14
Глобальные тенденции развития человечества до 2015 года. Материалы Национального разведывательного Совета США. Екатеринбург: У Фактория, 2002. С. 16.
15
См.: Загладин В. В., Фролов И. Т. Глобальные проблемы современности. Научный и социальный аспекты. М., 1981; Хозин Г. С. Глобальные проблемы современности. М., 1982; Чумаков А. Н. Философия глобальных проблем. М., 1994; Глобалистика: энциклопедия. М., 2003; Year Book of World Problems and Human Potential. Compiled and published as a joint project by the secretariats of Union of International Associations and Mankind 2000. Brussels, 1976; Horz H. Globale Probleme der Menschheits entwiklung. // Deutsche Zeitschrift fur Philosophie. 1982. № 11.
16
Поппер К. Открытое общество и его враги. М., 1992. Т. 1. С. 211.
17
Ласло Э. Макросдвиг (к устойчивости мира курсом перемен). М., 2004. С. 163–164.
18
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 20. С. 496.
19
Бестужев-Лада И. В. Мир нашего завтра. М.: Мысль, 1986. С. 171.