в брюхо рогача, длинное копье.
— Тха! — снова выкрикнул всадник, и животное, повинуясь возгласу, развернулось, атакуя новую тварь.
Свист, щелчок — и сразу несколько падальщиков рухнули наземь с дротиками в спинах. Послышался стук копыт, и на поляну перед развалинами выскочили еще несколько всадников. Несколько секунд — и падальщики, дрогнув, отступили. Стая позорно бежала, подгоняемая азартными выкриками. Минута — и вокруг стало тихо.
Всадников, тем временем, становилось все больше. Откуда-то из темноты прибывали все новые наездники и выстраивались перед руинами полукольцом — как совсем недавно стая. Блин. Что-то мне все это не нравится…
— Эмори кхо! — гортанный крик, звучащий, как команда, и в центр кольца выступили несколько спешившихся всадников. Гм. Пожалуй, людьми я их назвать поторопился… Но, черт побери, кто это тогда?
Неведомые спасители были невысокими и коренастыми, с кривыми ногами, мускулистыми руками и выступающими вперед квадратными челюстями. Низкие лбы, нависающие над маленькими, глубоко посаженными глазами, длинные волосы, собранные в хвосты и косички… Нет, ну, наверное, все-таки люди… Почти. Типа, не знаю, неандертальцев, что ли? Или кроманьонцев? Кто там из них раньше был, не помню… Биология не мой конек. Правда, как-то не припомню я, чтоб кожа у неандертальцев была темно-серого цвета. Дела-а-а…
Одеты незнакомцы были в мохнатые шкуры, на ногах — удобные даже на вид унты. М-да, вот уж где скорняки! Я собирался сотворить для юной леди Игнис нечто подобное, но мои жалкие потуги с этой обувкой даже сравнивать нечего… И шкуры, и обувь неандертальцам подарили не кто иные, как мои новые друзья-отары, это к бабке не ходи. В общем, серокожие — явно рукастый народ. Можно у них пару уроков взять, наверное… Вот только что-то мне подсказывало, что эти ребятки сюда явно не мастер-класс по кройке и шитью давать прибыли.
Трое коротышек сжимали в руках длинные, почти в свой рост, луки, на тетивы которых были наложены внушительных размеров стрелы — никакие это не дротики, оказывается. И наконечники их недвусмысленно смотрели в мою сторону. Еще двое держали наперевес те самые длинные копья. Ну и последняя парочка совсем меня расстроила: разойдясь на несколько шагов, двое серокожих растягивали грубую сеть, сплетенную из толстых веревок. М-да. Может, мужики просто на рыбалку собрались?
— Эвон тхо! — рявкнул всадник, что-то показывая мне жестами. Блин. Какое тхо? По-русски ты говорить можешь? Или на каком тут языке я разговариваю…
— Корал, — негромко проговорил я, отступая назад. — Ты что-нибудь понимаешь?
Девушка лишь тихо пискнула. Блин. Ну, понятно. Переводчиком она явно не будет. Твою мечту! Что же делать?
Теоретически, я вполне мог скосить первый ряд коротышек одной длинной очередью, а потом… А что потом? Бежать в темноту, волоча за собой почти босую аристократку, каждую секунду ожидая удара в спину спиральными рогами? Не вариант… Блин. Надо контакт устанавливать.
— Эй! — выкрикнул я, привлекая внимание предводителя. — Хао, Великий Змей! Или как там тебя, блин… Мы — друзья. Френдс. Амигос. Ферштейн? Кивни, если понимаешь!
Главный коротышка нахмурился — хотя, казалось бы, куда еще сильнее, и так морда сплющена. Склонив голову набок, он посмотрел на меня и что-то гортанно хрюкнул. Я счел это хорошим знаком, и, воодушевившись, продолжил.
— Друзья! Путешественники! Тревелерс, андестенд? Заблудились! Спасибо за помощь! Дальше — сами! Спасибо! Сэнкью вери матч. Ферштейн?
— Дэймон, — зашептала сзади Корал, успевшая подойти ко мне и испуганно прижаться всем телом. — Ты уверен, что они тебя понимают?
— Не особо, — проговорил я таким же шепотом. — Но слушают же, видишь? Уже хорошо. Контакт налаживается. Сейчас разберемся — и разойдемся. Как в море корабли.
— Какие еще корабли? — не поняла Корал.
— Большие десантные, блин! Не важно! Короче, я сейчас все разрулю, не бойся!
— Да уж… — тяжело вздохнула девушка. — Я тебя сама через слово понимаю.
— Забей, — буркнул я, и снова обратился к серокожим, заметив, что мужики с ловчей сетью под шумок приблизились на несколько шагов.
— Э, стопэ! Нельзя нас ловить! Нихт! Гром-палка — бум — и больно! Вава! Ай-я-яй! Нихт ловить! Назад!
— Нихт, — пробурчал предводитель, и я, широко улыбнувшись, закивал. — Нихт! Я-я! Фершетйн, да?
— Штейн… — задумчиво повторил вожак.
— Во, видишь? Мы с ним уже друзья почти! Щас все будет! — пробормотал я, обращаясь к Корал.
— Мы, в общем, пойдем. А то темно уже, спать пора. Еще раз спасибо за…
— Тхо! — Недовольно прервал меня вожак, рубанув воздух рукой. Я нахмурился.
— Да ладно, че ты?
— Тхо? — снова пролаял тот, на этот раз вопросительно.
— Блин, да что ж ты от меня хочешь? — пробормотал я под нос. — Ладно, будь по-твоему. Тхо! — выкрикнул я. — Мы с тобой одной крови! Ты — и я! Тхо! Тхо, брат!
Кажется, это утверждение предводителю серокожих не понравилось. Потому что, стоило мне сделать шаг вперед, как он снова что-то гортанно выкрикнул, и последнее, что я увидел — как один из коротышек вскидывает лук. Все, что я успел — толкнуть назад Корал, а потом меня будто лошадь в голову лягнула, свет мигнул и вырубился.
Офигенно поговорили, ничего не скажешь!
Глава 11
На этот раз, хвала Ктулху, никаких видений не было. Ни тьмы, ни тумана, ни болота, ни проектора с моими воспоминаниями. Я просто отрубился — и пришел в себя от ужасной головной боли, жажды и тошноты. Блин!
По голове меня приложили неслабо, но сотряса, кажется, нет. Это уже хорошо. Правда, мутило неимоверно, да еще и качало, как на палубе. Стоп. Кажется, покачивание — не фокусы сбрендившего вестибулярного аппарата. Кажется, меня действительно качает. Какого хрена?
Я открыл глаза и застонал от нового приступа тошноты. Пожалуй, от рвоты меня спасло лишь то, что в желудке было пусто. Так и не попробовал творение рук своих! А ведь шашлык у меня обычно получался как минимум неплохо!
Так, подотвлекся малость, уже хорошо. Теперь нужно включаться и разбираться в ситуации. Итак, что мы имеем?
Мы имеем легкий сотряс, возникший, судя по всему, после удара стрелы с тупым наконечником в мою многострадальную бестолковку. Еще мы имеем связанные руки, ноги, покачивающуюся под ногами замлю, неестественное положение тела и что-то теплое и остро пахнущее мускусом в непосредственной близости. Я глубоко вдохнул и снова открыл глаза.
Что ж. Кажется, мои предположения оправдались. Я висел, мешком перекинутый поперек спины какого-то животного, который быстрым шагом нес мое бренное тело в неизвестном направлении. И, скорее всего, нам совсем не по пути. Не думаю, что серокожие карлики