Читать интересную книгу Внезапное богатство - Роберт Левелин

– Небольшая лазейка для нескольких гангстеров, сэр? – спросил инспектор Барбер, сидевший рядом с Виллисом, аккуратный полицейский, с успехом сделавший карьеру.

– Не лазейка, а скорее дворец Версаль с настежь открытыми окнами и дверьми, – сказал Маккей, внутренне гордясь проведенной им аналогией. – В настоящий момент времени шеф находится на приеме у министра внутренних дел по этому вопросу, потому как ситуация, похоже, сулит большие неприятности.

– Можно сказать, есть все предпосылки, сэр, – вставил слово Виллис.

– Но, конечно же, вокруг этого дела нельзя поднимать политический ажиотаж, о чем мы с вами все хорошо осведомлены. Правительство Ее Величества не желает привлекать излишнее внимание к этой заключительной перевозке фунтов, которая может быть расценена как имеющая глубокий символический смысл.

– Поэтому мы должны действовать без шума. Мы знаем, что это очень непростая задача, поэтому в операцию вовлечено будет огромное количество людей. Давайте каждый из нас припадет ухом к земле и послушает, где позвякивает. Что-то где-то происходит, я чувствую это спинным мозгом. Я хочу сказать: кто из наших друзей в преступном мире сможет устоять перед соблазном немаркированного контейнера с тремя миллиардами фунтов стерлингов внутри? Соблазн слишком велик, чтобы ему не поддаться.

Уже через несколько минут после того, как совещание закончилось, инспектор Виллис был в своей оперативной, без опознавательных знаков, машине. Когда он впервые прочитал в газете о конце фунта, он понял, что кое-кто попытается выжать пару фунтов из этой ситуации. Вот только фунты-то как раз и отменяются.

– Кто, черт возьми, пойдет на такое дело? – спрашивал Виллис больше себя, чем Рейнолдса. – Я хочу сказать, это три миллиарда фунтов, на это не позарится пара придурков в «форде эскорте».

– Нет, сэр, – ответил констебль Рейнолдс, прикомандированный офицер из Отдела защиты дипломатических представительств. Рейнолдс имел разрешение на ношение огнестрельного оружия, поэтому Виллис брал его на операции. Было скучно, ничего не происходило. Работа по добыче информации о фунтах была гораздо интересней полицейских будней.

– Ну, нам нужно с чего-нибудь начать. Поехали в паб.

– В какой именно паб, сэр? – спросил Рейнолдс, пока они стояли на перекрестке.

– Дай подумаю. Как насчет «Дракона» в Брентфорде? Есть там несколько негодяев, вечно ошибающихся днем. Можно было бы начать с них.

– Есть в Брентфорд, сэр, – сказал Рейнолдс, трогаясь с места.

Глава двадцать первая

– Мы собираемся посмотреть видео, которое смонтировал для нас Филипп. Все готовы? – Марно немного вздремнул, усыпленный негромким попискиванием, издаваемым электронным оборудованием Филиппа.

Никто ничего не ответил. Марио огляделся вокруг. Майлз сидел в странной сгорбленной позе со сжатыми кулаками. Он обвиняюще смотрел на Марио. Рядом с ним Анна медленно приходила в себя, ее взгляд был тяжелым и размытым. Пола сидела прямо перед телевизором, ее рот был по-прежнему заклеен скотчем.

Филипп воткнул шнур, присоединенный к камере, в большую плазменную панель, стоявшую на инкрустированной мраморной каминной полке.

Марио не терпелось посмотреть, что получилось у Филиппа. Он сам часто мечтал о том, чтобы создать свою серию телевизионных фильмов о человеческом мозге и о том, как он реагирует на травму, которые подтверждали бы его уверенность в том, что мозг настроен на выживание и что, если его подтолкнуть к этому, вся программа выполняется с весьма благотворными побочными эффектами.

На экране появился Филипп, стоящий на железнодорожном подъездном пути. Картинка в кадре немного подрагивала, но Филипп выглядел очень эффектно, сильный ветер развевал густую копну его темных волос.

– Это въезд в Евротоннель, – сказал он, глядя в камеру. – Протяженность его пятьдесят два километра, и это не один тоннель, а три. Два тоннеля с уложенными железнодорожными путями, и один – технический.

Картинка на экране сменилась изображением схемы тоннеля: две линии большого диаметра шли по обе стороны от более узкой. Над тоннелями виднелось графическое изображение скал и земли, а затем и моря.

– Это тот, через который я приехала? – спросила Анна.

– Конечно, тот. Сколько, вы думаете, проложено Евротоннелей? – не удержался Майлз.

– Пожалуйста, просто смотрите, мы сможем обсудить все позже, – сказал Марио. – Эти двое, похоже, могут стать проблемой, если не удастся их развести. Совершенно очевидно, что что-то уже успело между ними произойти. Возможно, Филиппу придется вмешаться.

Француз снова появился на экране.

– Технический тоннель немногим более четырех метров шириной, для передвижения по нему используется специальное транспортное средство, управляемое по проводному каналу. От водителя не требуется умения управлять им. Датчики, расположенные под днищем машины, отвечают за управление. Поэтому поверхность этого тоннеля очень ровная, без рельс.

Вновь на экране появилась схема тоннеля. Схема оказалась неплохой, скорей всего, камера была просто наведена на картинку, найденную в каком-то журнале. Голос Филиппа был слышен хорошо, но качество звучания казалось немного странным.

Технический тоннель соединяется с железнодорожными тоннелями проходами через каждые триста семьдесят пять метров. Еще через каждые двести метров в потолке имеются перепускные клапаны воздуховода для отвода воздуха, выталкиваемого при движении поезда.

Затем картинка на экране сменилась изображением большого железнодорожного вагона.

Филипп прохаживался вдоль вагона, продолжая говорить:

– Через две недели через тоннель пройдет поезд с весьма специфическим грузом.

Камера наехала на лицо Филиппа.

– По предварительным оценкам, это три миллиарда фунтов стерлингов в бывших в обращении купюрах.

На следующем кадре он стоял напротив здания «Бэнк оф Ингланд» в центре Лондона, выглядя со стороны простым туристом.

– С окончательным долгожданным переходом британской экономики на евро «Бэнк оф Ингланд» изымает все валютные средства в фунтах стерлингов из европейских банков.

Картинка снова изменилась: на этот раз Филипп стоял в чистом поле.

– А вот это хороший кадр, – сказал Марио. – Я сам снимал это.

Пока Филипп говорил, камера, медленно поворачиваясь, снимала окрестности, обнаружив, что оператор стоит на продуваемом ветрами холме, с которого открывается вид на тоннельный комплекс.

– Вот то место, где появится поезд, который нас интересует, въезд в Евротоннель в Фолкстоуне. Здесь расположен огромный комплекс с надежной системой безопасности. Обширная зона погрузки, сотни квадратных метров подъездных путей. Вон там, рядом с двумя въездами в железнодорожные тоннели, за тем белым зданием, находится въезд в технический тоннель. Он располагается позади охранительного заграждения десятиметровой высоты, и по периметру всего комплекса также установлено заграждение. Так как же, черт вас возьми, вы попадете туда?

Картинка поменялась. Филипп стоял у въезда в тоннель, но этот въезд выглядел немного иначе: был более открытым, расположенным на широкой равнине.

– Это французская сторона тоннеля в Сангате. Здесь мы должны провести вас в службу транспортировки контейнеров. Они пользуются теми же самыми тоннелями, контейнеры загружаются большим краном вот здесь, на этой площадке.

Филипп показал рукой куда-то вправо. Слегка дрогнув, камера последовала за его рукой, Марио пытался зумом приблизить изображение площадки. Можно было лишь разобрать движение размытых предметов вокруг и общие очертания большого желтого контейнерного крана.

– Вас троих нужно будет спрятать внутри контейнера. Оказавшись в тоннеле, вы легко справитесь с задачей. Вы устроите значительную утечку химического вещества, которая будет обнаружена датчиками тоннеля. Автоматически поезд будет остановлен, чтобы персонал смог воспользоваться маршрутом эвакуации, если в ней возникнет необходимость. Тогда вы вскроете контейнер, заберете из него солидную сумму денег и уйдете через один из проходов между транспортным и техническим тоннелями. Затем вы уедете оттуда на велосипедах.

Экран телевизора потух. Все сидели в молчании.

– Ничего себе! – сказал Майлз наконец.

– Вам понравилось? – спросил Марио.

– Ничего себе! – повторил он. – Не знаю, что и думать. Это еще большее сумасшествие, чем все, которые я мог себе представить.

– Здорово, меня радует ваше замечание. А как насчет вас, Пола? Вам понравилась задумка?

Она издала несколько невнятных звуков и закивала головой. Марио улыбнулся и посмотрел на Анну, чьи полузакрытые глаза скрывали ее реакцию.

– Анна?

– Я ничего не хочу воровать. Я просто хочу снова уснуть.

– Это просто красота, то, что мы сделаем, – сказал Марио, игнорируя ее высказывание. – Абсолютная изысканная красота нашего замысла состоит в том, что мы не будем воровать что-то, представляющее хоть какую-нибудь ценность. Мы просто переместим тысячи, возможно, сотни тысяч листков бумаги из одного места в другое. Это больше не деньги. Тот факт, что перевозку осуществляют сейчас, полностью укладывается в концепцию Юнга. И, хотя я согласен не со всеми его трудами, в этом случае трудно не вспомнить о нем. Это синхронизм. – Марио дал время прочувствовать всю глубину смысла этого слова, обводя взглядом собравшихся.