во дворике появилось три самурая.
— Глаза не обманывают меня, здесь и правда сидит женщина, готовящая ужин?
— Не спеши радоваться! Может это охагуро-бэттари[1], мы ведь пришли в храм.
— У женщины призрака всегда на голове цунокакуси[2] надета. А на этой просто соломенная шляпа.
— Так может под шляпой она шапочку и прячет. Иначе зачем ей поздно вечером надевать шляпу? Солнца давно нет.
— Скорее это футакути-онна[3]. Под шляпой она прячет свой второй рот, как раз для него ужин и готовит. — вступил в спор третий самурай. — Не может никак накормить его до сыта.
— Пусть снимет свою шляпу, тогда мы узнаем.
— Пусть снимет, никто не возражает. Вот только, кажется, она не собирается этого делать.
Лина сидела, замерев от страха, она понятия не имела, о каких ёкайях говорили мужчины, но если она снимет шляпу, то вероятно, они узнают в ней сбежавшую из дворца кицунэ.
— Если ты не злой дух, то сними свою шляпу немедленно. Иначе, наши клинки обратятся против тебя. — громко сказал тот из самураев, что был посмелее.
— Я не злой дух, но я не могу снять шляпу. Я дала обет, что никто не увидит моего лица, пока я не обойду сотню святилищ. — сказала первое, что пришло в голову Лина.
— Разговаривает. Может и правда обычная женщина?
— Обычные женщины не ходят одни по дорогам. Если она посещает храмы, значит за ней есть вина. Скорее всего она преступница. Нам нужно выведать что произошло.
— Давай просто сядем и отдохнем. Мы все устали за день. Оставь эту женщину в покое.
— Глупо верить ей на слово. Ни один ёкайо не признается, в том, что он демон. Пусть снимет шляпу. Располагаться на ночлег рядом с ней опасно. — не унимался один из воинов.
— Я могу уйти, — с надеждой предложила Лина.
— Что в том толку? Ты знаешь где мы. Хочешь ты того или нет, но тебе придется показать нам свое лицо.
— Тогда мне придется начинать свой путь с начала. Прошу вас, позвольте мне уйти.
— Тут явно что-то не чисто!
— Снимай шляпу! Это приказ самурая! — самый смелый воин выступил вперед и кончиком ножен поддел вверх бамбуковую шляпу.
Рыжие волосы рассыпались по плечам девушки.
— Это сбежавшая наложница! Лисица!
— Она, ведь, не может обращаться? Кажется, нам повезло этим вечером… — один из воинов шагнул вперед и, обхватив пальцами подбородок Лины, поднял ее лицо на себя. — Такая необычная и красивая.
— Фаворитка самого императора одна в лесу, это и вправду большая удача! Уверен, что ты знаешь, лисичка, как угодить мужчине?
— Вы не можете ко мне прикасаться.
— Тебе нужно было сидеть во дворце, лисичка, если ты такая пугливая.
— Мы не станем тебя обижать, просто покажи нам любимые забавы императора. Не стесняйся, для тебя же это привычное дело.
Самурай дернул девушку за ворот кимоно.
— Не надо, пустите!
— Не упрямься…
Мужчины обступили Лину, послышался треск ткани. Но тут один из воинов охнул и осел на одну ногу.
— Что это было, демоново проклятье? — выругался он.
Вокруг, словно привлеченные на свет огня мотыльки, замелькали сюрикены. Лина присела, надеясь избежать болезненного столкновения с лезвием. Второй самурай охнул, острая сталь ужалила его в щеку, третий завертелся на месте, пытаясь достать сюрикен, застрявший у него в спине.
— Она здесь не одна. Уходим, пока лисицы не набросились на нас!
Страх перед демоницами оказался сильнее, чем воинская отвага и раненные самураи поспешили скрыться в ночном лесу, пока им в след неслось подвывание и лай, доносящееся с разных сторон.
— Ты и правда почти не отличаешься от обычной девушки, даже не можешь за себя постоять. — из темноты вышла Мицуко.
— Как ты это устроила? Даже мне показалось, что притаившихся лисиц было много. — поправляя разорванное кимоно, спросила Лина.
— Вообще-то, я отличная куноити. И теперь я понимаю, почему анэ Кихимэ отправила меня нянчиться с тобой. Сначала, мне показалось это задание обидным, но теперь я вижу, что ты беспомощна, как новорожденный лисенок. Тебя нужно защищать и кормить, думаю, твой ронин быстро устанет тебя оберегать.
— Я вовсе не собираюсь становиться ему обузой. Я научусь заботиться о себе сама. — слова кицунэ задели Лину.
— Тогда не теряй времени понапрасну, пока у тебя есть такая превосходная наставница, как я.
— Я стараюсь, но большинство твоих навыков основано на лисьих возможностях.
— Тот, кто не хочет — всегда найдет отговорку.
— Ты не справедлива.
— В этом мире нет справедливости, неужели ты этого еще не поняла? Нам нужно уходить от сюда, если ты не хочешь еще раз порассуждать о справедливости с теми самураями. Они могут вернуться. Нужно углубиться в лес.
[1] Охагуро-бэттари — женщина призрак, у которой на лице нет ничего кроме широкого зубастого рта.
[2]Цунокакуси — свадебный головной убор невесты.
[3] Футакути-онна — женщина с двумя ртами, второй рот прячется на затылке
Глава 27
Заново устроившись на ночлег и, наконец-то, поужинав, девушки сидели, глядя в огонь, поглощенные каждая своими мыслями. У Лины по-прежнему бегали по спине мурашки при мысли, что могло случиться, если бы она путешествовала одна. Прокручивая в голове произошедшее, девушка вспомнила и о странных названиях, которые произносили мужчины.
— Мицуко, а кто такая охагуро-бэттари?
— Тебе недостаточно впечатлений за один вечер? Ну что ж, тогда слушай:
Давным-давно жила женщина, у нее была красивая фигура, но очень некрасивое лицо. Тот мужчина, что видел ее со спины, представлял ее себе красавицей и хотел познакомиться, но стоило ему увидеть ее косящие в разные стороны глаза, толстый и широкий нос, словно перезревшая слива, и слишком большой рот с тонкими губами, как он сразу спешил от нее проч. Разумеется, за нее никто не сватался, но Хотару очень хотела за муж. Тогда она придумала хитрость. Хотару стала по всюду ходить в шляпе с пришитой к полями тонкой тканью, в надежде, что она встретит человека, который полюбит ее душу, и, в конце концов, ее внешность станет для него не важна. Вскоре, она и вправду встретила мужчину, с которым у нее возникли взаимные чувства. А спустя какое-то время, мужчина предложил ей выйти за него замуж, но с условием, что на церемонии она явит ему свое лицо. Хотару верила в искренность любви своего жениха, она нарядилась в дорогое кимоно и одела свадебный головной убор цунокакуси, который совсем не скрывал ее лица. Мужчина подходил к своей невесте со спины, он любовался ее стройным станом и гордой осанкой, он представлял, что увидит ее впервые и все опасения женщины о