сменить тактику.
Я смотрю на него во все глаза и мне на секунду кажется, что его губ касается лёгкая улыбка.
– И что будет, если я соглашусь?
22. Рецепт салата из осьминога
– Я приготовлю ужин, и мы поедим.
– Просто поужинаем?
– Да, и выпьем вина.
– И всё?
– Можем поговорить. Как захочешь, – Роб разводит руками.
– Я? Как я захочу? А что происходит? Вчера ты был готов выбивать двери и выламывать мне руки, чтобы я сделала, как хочешь ты. А сегодня... – я несколько раз вращаю указательным пальцем у лица, – вот это всё? У тебя биполярное расстройство?
– Расстройства нет. Но вчера я действительно был на взводе. Меня взбесил твой бывший, а потом возбудил твой оргазм...
– Тс! Тише! Ты что, хочешь, чтобы мои собратья по перу его воспели всем клубом?
Я кручу головой – не услышал ли кто его откровения.
– Я подумал, что ты меня боишься.
– Правда? Ты так подумал? А как я могу тебя не бояться, если ты в любой момент можешь сделать всё, что тебе хочется?
– Это не правда. До сих пор я делал только то, что было нужно тебе.
– Это ты думал, будто мне нужно то или иное.
– Я понимаю тебя лучше, чем ты сама, вот в чём дело.
Так, стоп! Я начинаю злиться, и Роб это, кажется, замечает.
– Смотри, – говорит он примирительно, – вот мы стоим совсем близко друг к другу, и между нами есть связь. Она крепкая и нерушимая, даже, если ты её пока не ощущаешь так, как я. Но, когда ты начинаешь вести себя, будто между нами ничего нет, мне крышу срывает, и я начинаю голову терять. Меня это страшно раздражает и бесит. Понимаешь?
Я киваю.
– Но ты должна знать, верить безоговорочно, что я никогда не причиню тебе зла. Я тебя защищу от всего и ото всех, и даже от себя самого. Ну так как насчёт ужина?
То, что он говорит очень серьёзно, и мне важно это услышать. И я, сама не зная почему, улыбаюсь, расплываясь в улыбке. Не могу сказать, что это человек как-то вдруг внезапно совершенно перестал меня пугать, но мне хочется верить и доверять ему.
– Ладно, – говорю я, – давай поужинаем у меня дома. Я не против, но ты не будешь сам решать, что мне надо и чего я хочу. И никакого секса сегодня. Идёт?
– Посмотрим, – отвечает он.
Я хмурюсь, но не по-настоящему, не серьёзно, и он это понимает.
Мы осиливаем ещё два выступления и потихонечку выскальзываем из бара. Признаюсь, мне не до чьих-то стихов, все мои мысли – о предстоящем ужине. Несмотря на воодушевление, есть и ложка дёгтя, омрачающая внезапную радость от встречи с Робом.
Я только теперь сознаюсь, что действительно радуюсь и тому, что он пришёл, и нашему объяснению, вернее словам, произнесённым им, а ещё тому, что можно больше не бояться. Или, хотя бы, делать вид, что уже не страшно.
Но кроме приятных мыслей, есть и неприятные. Это мысли об Ярославе. Я страшно зла на него, но в том, что он получил сотрясение, есть и моя вина. Эта мысль, как комар, я не могу её отогнать и постоянно слышу её изнурительное чуть слышное жужжание.
* * *
Когда мы входим в квартиру, я волнуюсь. Роб останавливается посреди комнаты и, не выпуская из рук большого пенопластового бокса с продуктами, осматривает моё скромное жилище. Обстановка спартанская, но зато чисто, трусы и колготки не валяются. Шкаф, раскладной диван, кресло.
– Скромно, но всё необходимое имеется, – выносит вердикт Роб. – Так, где у тебя кухня?
Мы проходим на кухню, и он достаёт из коробки свои сокровища.
– Вино положи в холодильник, пожалуйста.
Ого, две бутылки. А у него далеко идущие планы. Впрочем, его планы для меня не секрет – накормить, напоить и... Посмотрим, чем дело кончится.
– Дай мне кастрюлю, – повелевает Роб.
Я достаю из шкафа кастрюлю среднего размера. Он критически её осматривает, но берёт и ставит на стол.
– Взгляни, какой красавец, – говорит он и достаёт из коробки довольно большого осьминога.
Тот блестит и переливается кожей, утыканной присосочками. Я слышала, что осьминог – это очень сексуально, и при виде его все мысли женщины устремляются на секс. Ну не знаю... Хотя, могу сказать, что выглядит он красиво.
– Он уже вычищен и вымыт, – сообщает Роб и опускает перетекающее тело в кастрюлю. – Умеешь варить?
Не скажу, что умение варить осьминога было мне необходимо до этого момента. Полагаю, впрочем, дело это не хитрое.
– Не пробовала, но могу попытаться, давай отварим.
– Отварим, – повторяет за мной Роб и качает головой. – Рассказываю секрет получения нежного осьминога. Первое. Сам осьминог. Он должен быть максимально свежим. Свежайшим. Вот он. Берём и помещаем его в кастрюлю. Никакой воды, соли или специй. Просто осьминог и кастрюля. Теперь закрываем кастрюлю пищевой плёнкой.
Он достаёт из своей коробки рулон плёнки и тщательно заматывает верх кастрюли.
– Готово. Теперь ставим на медленный огонь и держим примерно тридцать-сорок минут.
Роб включает кухонную плиту и ставит на неё кастрюлю.
– И всё? Точно? Какая-то странная хитрость. Я понимаю, если бы был секретный ингредиент или ещё что-нибудь. А так я чувствую себя обманутой.
– Ничего не поделать. Разве что утопить это чувство в вине. Я принёс отличный совиньон из Фриули. Давай бокалы.
– Упс. А бокалов у меня нет, не обзавелась ещё.
– Ничего. Я ожидал этого. Доставай вино, бокалы я принёс с собой.
И точно, на столе появляются два сияющих бокала “Ридель”. Роб принимает из моих рук бутылку вина и ловко её открывает.
– Ну, за нас, – говорит он, поднимая наполненный на треть бокал.
Я ничего не отвечаю, только едва заметно хмыкаю. Он, конечно, замечает, но оставляет мой демарш без ответа. Я делаю глоток.
– М-м... Вино прекрасно.
– Рад, что тебе нравится. Пока осьминог варится, подготовим всё остальное.
– А что это будет? Чем ты меня собираешься подкупать?
– Ничего особенного, салат из осьминога.
Роб достаёт из коробки отваренный картофель, свежую морковь, баночку с каперсами, стебли сельдерея, лимон, бутылку оливкового масла и помидоры черри.
– Только не говори “черри”, ладно? – предупреждает