— О чём это ты? — не до конца поняла я слишком уж туманный намёк.
Он насмешливо скользнул по мне взглядом.
— Вот об этом. Ты всегда ведёшь себя так, будто забываешь, какое впечатление производишь на мужчин.
Я почему-то окинула взглядом свои бледные ладони, огрубевшие за время тренировок и похода. Это были не те руки, что дала мне природа родного мира, но уже и не руки Генерис.
Её изящные пальцы, что никогда не знали тяжёлой работы, стали сильнее. Более ловкими и цепкими, с мозолями на подушечках и короткими некрасивыми ногтями. Пожми я такую руку с закрытыми глазами, могла бы принять и за мужскую, если бы не небольшой размер кистей.
Подобные изменения произошли со всем телом Генерис.
Не сомневаюсь, что при жизни она умело пользовалась всеми достоинствами внешности. Легко представить, как она кружится на балу в роскошном платье из вороха юбок и кружев. Грациозно скользит по паркету, будто плывёт, и мужчины, даже знающие о её скверном характере, невольно провожают женщину взглядами.
Вот только в этом великолепном теле оказалась всего лишь я. Не любящая лишнее внимание, с кучей глубоко зарытых комплексов и с жизнью в самом заурядном теле за плечами. Я не знала, что делать с внезапно обрушившейся на меня красотой, и, честно говоря, чаще всего вовсе забывала, как выгляжу. Где-то внутри представляя себя всё той же серой мышкой из прошлого.
— Пожалуй, ты прав, — только и смогла признать я.
***
Этой ночью я впервые увидела боевую магию в действии. И свитки с огненными заклинаниями показались мне цветочками.
На поиски убежища Умбры отправили в основном магов света и некоторых других направленностей, полезных в подобной экспедиции. Предводитель волшебников оказался именно последователем Квелты. Он поражал монстров в масках, нападающих на нас, одного за другим. И в перерывах между геноцидом теневых тварей успевал читать мне лекции.
— У вас было мало шансов против них. Умбра, по-видимому, создал их именно для борьбы с рыцарями ордена и другими воинами. Они очень быстры и у них отменная физическая защита, но почти нет устойчивости к магии.
Похоже, Айолин был прав в своих предположениях на счёт колдуна и того, что он положил на меня глаз. Маг часто искал меня взглядом, рассказывал что-то и объяснял, найдя благодарные уши, которые по приятному стечению обстоятельсв венчали симпатичную женскую голову…
В этот раз я была не против внимания. Волшебник мог ответить на такие вопросы, на какие не мог тот же гомункул.
Оставалось лишь надеяться, что мой интерес к магии мужчина не примет за интерес лично к нему.
Как оказалось, не я одна опасалась слишком уж сблизиться с магом. На другой день, когда мужчины-волшебники вернулись в логово, а Айолин был занят заготовкой дров неподалёку, ко мне подсела девушка и смущённо заговорила.
— Скажите… Мы всё равно застрянем здесь ещё, как минимум, на неделю…
Я недоумённо смотрела на неё, не понимая к чему волшебница пытается подвести разговор. Та же, отчаянно краснея и даже слегка заикаясь, с трудом давила из себя слова.
— Может быть, вы дадите добро гомункулу на сближение? Чтобы скрасить время?
— Да? — протянула я и прожгла взглядом мужчину, занятого сбором дров. У Айолина был какой-то уж слишком сосредоточенный на этом обыденном деле вид. К тому же даже отсюда я видела, как подрагивают уголки его губ, поэтому догадалась, что орденец прекрасно слышит наш разговор своим «эльфийским» слухом и забавляется ситуацией.
— Это он так вам сказал?
— Когда я обратилась к нему, он ответил, что может действовать лишь в рамках инструкций и за расширением… возможностей, нужно обратиться к контролирующему лицу.
Я улыбнулась чуточку сочувственно девушке, но больно уж хотелось насолить подслушивающему гомункулу.
— К сожалению, его создатель не предусмотрел такой функции, — я говорила больше наугад. Понятия не имею, как работает механизм сотворения искусственных созданий. Но, если можно наделить гомункула определёнными свойствами, то некоторыми, скорее всего, можно сознательно и не наделять. — Он, безусловно, хорош внешне, но на реальные… дела, помогающие… скрасить время, не способен. Вот если вам понадобиться тюки носить, дров наколоть или ещё что-нибудь в этом роде, обращайтесь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Мне с трудом удалось не рассмеяться при взгляде на разочарованное лицо девушки, которая теперь не знала, куда прятать глаза.
Ещё бы. С трудом набралась смелости, чтобы хозяйка гомункула дала разрешение на ночь с ним. И всё зря. В том, что я говорю правду, она похоже не сомневалась. В конце концов, я ни разу при ней не воспользовалась «услугами» темноволосого обольстителя. Значит, он действительно бесполезен.
Разочаровавшись в достижениях современной алхимии, девушка покинула стоянку и отправилась к своим коллегам. Только после этого Айолин решил подойти ко мне.
Я ожидала, что он будет возмущён моей ребяческой выходкой, но он, как обычно, лишь чуть улыбнулся.
— Ты понимаешь, что сотворила с моей мужской гордостью?
— Неужели её так легко сломить?
— Я счёл бы, что ты меня провоцируешь, если бы хорошо не знал тебя.
Тут уже я не могла не улыбнуться:
— Ты, и правда, думаешь, что знаешь? Мы не так уж долго знакомы. А за исключением этой вылазки и вовсе почти не общались.
— Зато теперь провели вместе столько времени, сколько я проводил мало с кем, — признал мужчина, опустившись рядом со мной на ствол старого поваленного дерева.
— Мне будет этого немного не хватать, — я не смотрела на гомункула, заглядывающего мне в лицо. Взор мой был направлен вверх, в оранжевое с голубым отливом небо. Разумеется, я имела в виду не только наше возвращение, после которого каждый займётся своими привычными делами.
Времени до моего ухода оставалось мало. Совсем мало. И мне было до слёз жаль оставлять всё позади.
— Мне тоже, — негромкие слова были ответом сразу на всё.
Глава 30
Обратно в обитель мы вернулись лишь в середине лета.
Не знаю, нашли ли маги что-нибудь ценное в логове, но мы с Айолином, дождавшись остальных орденцев, отправились на зачистку местности.
Я не считала, скольких тварей мне пришлось убить. Быстро сбилась со счёта, и вереница клыкастых морд слилась в одну гротескную массу. Клинок стал тяжёлым, но привычным продолжением правой руки. Проведя день за расправой над мелкой нежитью, вечером со вложенным мечом в ножнах я ощущала себя почти неполноценной.
Мы мало разговаривали. Даже с Айолином, с которым привыкли переговариваться за время, проведённое вместе. Мне казалось, что этот лес настолько измотал нас, что сил бороться с ним уже не было.
Хотелось домой.
Или хотя бы в свою комнату в старой обители.
К счастью, перед нами не было задачи очистить территорию полностью. Это не было под силу, наверное, никому. Потому что монстры будут существовать до тех пор, пока есть Тьма, и всё что с ней связано.
Но рыцари и новобранцы были обязаны разделаться с самыми высокоразвитыми тварями и проредить популяцию остальных, чтобы те не добрались до населённых пунктов. И по крайней мере на некоторое время жители Стейнхорма были в безопасности.
Убедившись, что дело сделано, командиры повернули отряды к деревне, в которую должны были прийти Григ, Мелла и Хорс. Троицу, однако мы там не застали. Старейшина сообщил, что их давно сопроводил какой-то рыцарь до ближайшего города. Радовало одно, когда новобранцы уезжали, Хорс чувствовал себя значительно лучше.
Унылые постройки обители, утонувшие в летней зелени, показались перед нами лишь через несколько дней пути. Хотелось разрыдаться от усталости и желания отдохнуть не столько даже физически, сколько морально.
— Ничего, — утешил меня Крис, заметив моё состояние. — Теперь до осени и клятвы будет не так много дел. Только обычные дежурства и тренировка нашей группы.
Сил, чтобы радоваться этой новости у меня уже не было. Я бросила короткий взгляд на гомункула, о чём-то тихо переговаривающегося с наставницей Тамирой, и побрела в сторону главного здания.