мне Вебб, когда она ушла. — Мы зовём её доком, хотя по закону в этой стране ей не разрешается проводить серьёзные медицинские процедуры. Она была хирургом в Сирии. А в этой стране может быть лишь уборщицей, — его губы скривились от отвращения. — Мы предложили альтернативу, лучше соответствующую её навыкам, и она с удовольствием согласилась. Позор, что наше правительство не готово пойти на такое, но, — он слегка улыбнулся, — их потери — наша выгода.
Сейчас не время вдаваться в политические дискуссии. Я попыталась сесть прямо.
— Что вы мне дали?
— Прошу прощения?
— Что вы мне дали? Что я выпила?
Вебб непонимающе нахмурился, а затем запрокинул голову и расхохотался.
— Я дал вам зелье? И вы его выпили? — он сдавленно загоготал.
Я не видела, что тут такого смешного.
— Вебб…
Он продолжал лыбиться.
— Предположительно, я не сказал вам, на что оно способно.
— Нет.
— И предположительно, у вас был очень плохой день. Я смотрел новости. Ваш день до сих пор идёт не лучшим образом, — он выключил звук на телевизоре, но я видела мелькающие изображения Лондонского Глаза, Тауэрского Моста и банка Талисманик. Я заметила детектива Кольера на месте перед банком, гаркающего приказы какому-то бедному подчинённому. Надеюсь, это не Молли. Я отвела взгляд.
— Я подумывал поехать и найти вас, — сказал он, всё ещё широко улыбаясь. — Но похоже, я уже это сделал.
Внезапная волна головокружения взяла надо мной верх. Проклятье. Я не могла позволить себе упасть в обморок… мне надо получить ответы.
— Что это было? Что было в той бутылочке?
Деверо Вебб откинулся обратно на подушки.
— Простите, если что-либо вы уже слышали, потому что я не знаю, что я вам уже сказал. Или почему вы решили выпить то, что я вам дал, — он сцепил руки за головой, разминая мышцы груди. Он пребывал в удивительно хорошей форме. — После того, что вы сделали для Элис, я отправился на поиски книги, которую вы упомянули.
Я кивнула.
— «Инфернальные чары». Эту часть вы мне сказали.
— Что ж, — продолжал он, — заполучив копию из Библиотеки Карлайла, я просмотрел её, — он покачал головой. — В этой книге содержится весьма странное дерьмо, и опасное тоже имеется. Вам надо быть осторожнее, детектив. Кто угодно может заполучить такую книгу и творить с ней плохие вещи.
Я заскрежетала зубами, и Вебб усмехнулся при виде выражения моего лица.
— Обычно я не связываю себя обязательствами перед другими, — сказал он мне. — При нормальных обстоятельствах я бы не пошёл к оборотням за помощью для Элис. Мне было больно просить их содействия. Мне было ещё больнее, когда они отказали. Это ощущение мне вовсе не понравилось, поэтому я решил взять дело в свои руки. Когда я нашёл рецепт Carpe Diem, я знал, что именно это мне и нужно.
— Carpe Diem?
— Это означает «лови день».
— Я знаю, что это означает, — огрызнулась я. — Что в нём? Что оно делает?
Он пожал плечами.
— По большей части травы. Определённо не такая гадость, как то, что вы дали мне для помощи Элис.
— И? — я сверлила его сердитым взглядом.
— И после его употребления хронология человека… изменяется. Он получает повторение одного и того же 12-часового периода. После этого вы вольны делать со своей жизнью что угодно.
— Я не понимаю.
— Да я тоже, — он подался вперёд. — Сколько раз?
— А?
— Сколько раз у вас было повторение?
— Один раз, — я пристально уставилась на него. Это означало, что будет и ещё?
— Тогда, — легко продолжил Вебб, — у вас ещё два повтора. Те же двенадцать часов повторятся ещё два раза. Это ещё два шанса раскрыть это, — он показал на моё окровавленное тело, — к чему бы это ни сводилось. Вы будете помнить каждый эпизод. И у вас по-прежнему будет пулевое ранение. Ваш день начнётся заново, но ваше тело не вернётся к исходному состоянию.
Если бы я ещё не испытала это, я бы не поверила, что такое возможно.
— Что насчет остальных? — спросила я, силясь понять, что говорил мне Вебб, и стараясь думать вопреки нарастающей боли в плече. — Что они испытывают?
Он поджал губы.
— Я старательно опросил всех. Они помнят лишь последние двенадцать часов, что вы пережили, ничего больше. Может, есть параллельные вселенные, где их отдельные версии продолжаются в своих хронологиях. Я понятия не имею, — он обезоруживающе улыбнулся. — Я не квантовый физик. Я не знаю, как это работает; знаю лишь то, что это работает.
Во рту у меня пересохло, пульсирующая боль в черепе усиливалась.
— Значит, это День Сурка. Вы дали мне чёртов День Сурка.
— По сути да, — Вебб выглядел довольным собой.
— И вы сделали это? Вы выпили… зелье Carpe Diem и подстроили, чтобы случилось одно и то же.
Он кивнул.
— Да. Я выжил. И добился того, чего хотел.
Я посмотрела на следы на его теле. Я не могла вдобавок ко всему разбираться с манёврами Деверо Вебба.
— Что вы сделали с книгой? — прошептала я. — Где она сейчас?
Его ответ как будто доносился издалека.
— Я сжёг её. И не сделал копий. То, что вы переживаете сейчас — это сила, которую не стоит доверять кому бы то ни было. После этого повторений не будет.
— Тогда зачем вообще это делать? И зачем давать его мне?
— Я был перед вами в долгу, детектив Беллами. Считайте мой долг выплаченным.
— Но…
Дверь в квартиру распахнулась, и появился Газ в сопровождении миниатюрной женщины.
— Док здесь, — объявил он.
Я поморщилась. Я не хотела доктора. Я повернула голову к Веббу. Перед моими глазами будто сгущались чёрные тучи. Я нахмурилась и попыталась их прогнать.
— Но… — я попыталась вновь. — Но…
Без толку. Тьма завладевала мной. Прежде чем я отключилась, в моей голове снова и снова пролетал один образ — маленький мальчик в джинсовом комбинезоне, неподвижно лежащий посреди лондонской улицы.
Глава 14
На сей раз солнце, палившее через окна Таллулы, почти ослепляло. Затрещала рация. Я мгновенно с силой надавила на педаль тормоза. Капот Таллулы дёрнулся вперёд, нежно чмокнув зад такси передо мной.
Пока дородный таксист распахивал дверцу и вылетал наружу, чтобы осмотреть урон, я потянулась пальцами к плечу, чтобы ощупать место, где вошла пуля. Моя футболка была чистой и невредимой, хотя пулевое ранение определённо никуда не делось. Место было болезненно чувствительным и ныло, хотя всё не казалось таким серьёзным, как вчера.
Деверо Вебб был прав: не всё обнулялось, когда день начинался заново. Это также объясняло его коллекцию ран… и намекало, что доктор Яра потрудилась