Больше Марк от меня не отходил. И даже представил меня нескольким знакомым, под оценивающими взглядами которых я, однако, уже не ежилась. Мне было, как теперь говорят, «параллельно», а может, даже и «фиолетово». Ибо я поняла: их выразительные взгляды свидетельствовали, что Марк ведет себя со мной как-то по-особенному. И меня окрыляла надежда.
Второе отделение концерта и вовсе прошло мимо моего сознания. Сосредоточиться на музыке не было никакой возможности. Мне хотелось, чтобы концерт скорее закончился и мы с Марком остались вдвоем. Не зря ведь он так настойчиво просил меня не исчезать. Значит, наверное, тоже хочет после концерта побыть со мной. Интересно, он меня куда-нибудь пригласит? А если да, то куда? В ресторан или клуб я, разумеется, пойду. А если вдруг домой позовет? Согласиться? Отказаться? Соглашусь, чего доброго сочтет меня слишком доступной. А если откажусь, еще обидится и больше вообще никуда не позовет. Придется как-нибудь так согласиться, чтобы ему стало ясно: я девушка приличная, и сегодня он ни на что особо рассчитывать не может. В то же время он обязательно должен понять, что потом, конечно, сможет на это рассчитывать, однако никак не на первом свидании. Словом, передо мной стояла сложнейшая задача, которую неизбежно решает каждая влюбленная женщина: как не отпугнуть мужчину и в то же время соблюсти себя и сохранить его уважение. Мне предстояло пройти по лезвию бритвы.
Громкие аплодисменты отвлекли меня. Скрипач пожимал руку дирижеру и раскланивался. Концерт завершился. Я вдруг занервничала. Ведь так и не успела выработать правильную линию поведения.
– Замечательный концерт, Юля, да? – сказал Марк.
– Замечательный! – поддержала я и не покривила душой. Мне действительно было замечательно сидеть рядом с ним.
– Вы на машине?
Какая удача, что я, боясь попасть в пробки, приехала на метро!
– Нет.
– Вот и правильно. Я вас отвезу.
Он отвезет меня домой... И только? Это все, на что я могу рассчитывать? Его предложение расстроило меня почти до слез. Лучше бы я исчезла во время антракта!
– Да нет. Спасибо. Зачем вам тратить на меня время. Вы, вероятно, спешите. Прекрасно сама доберусь.
– Никуда не спешу. У меня редкий случай – кусочек свободного вечера. Знаете... – Он сделал короткую паузу, как бы призадумавшись. – Вы сами-то не торопитесь? Вас дома никто не ждет?
– Никто, – подтвердила я.
– Тогда позвольте вас пригласить куда-нибудь посидеть. Выпьем по чашечке кофе или чая.
Я почему-то испытала некоторое разочарование. Вот она, женская логика! Боялась, что он пригласит меня домой, а когда не пригласил, стало обидно. Что это значит? Недостаточно меня хочет или, опять-таки, слишком уважает? А может быть, у него просто дома не убрано? Хотя нет. У людей его ранга обычно дома порядок. Во-первых, потому что они там редко бывают, а во-вторых, у них, скорее всего, есть домработница. Ах, как интересно увидеть его дом! С другой стороны, все-таки хорошо, что он меня не пригласил. Значит, действительно относится ко мне по-особому. Ведь я почти наверняка отказалась бы, и еще могла обидеться, и вечер был бы испорчен. А он этого не захотел.
Вот мы сейчас посидим в нейтральном месте, поболтаем о жизни, а потом он отвезет меня домой и... Хватит мечтать! Я поймала себя на том, что неприлично пялюсь на его губы.
Все случилось именно так, как мне представлялось. Мы посидели в «Пушкине». Марк рассказал мне массу смешных историй из своей продюсерской жизни, я хохотала как сумасшедшая (во-первых, действительно смешно, а во-вторых – на нервной почве). На нас начали оборачиваться с соседних столиков. Потом я рассказала ему несколько журналистских баек, и он хохотал (не знаю уж, на какой почве). Главное, нам было вдвоем весело, легко и хорошо.
Наконец он привез меня домой, и тут жестокая реальность разрушила мои мечты. Никакой попытки поцеловать меня! Даже намека. Нет, он поцеловал, но лишь руку, и то крайне формально. И при этом не задержал мою ладонь в своей. И, самое главное, не попросил моего телефона. И своего не дал. А лишь весело произнес:
– Ну, что же, Юля. Увидимся. Спасибо за чудесный вечер. Давно мне не было так хорошо! – Развернулся и уехал!
Глава 10
– Нет, Милка, ты можешь мне объяснить, что все это значит? – восклицала я, сидя на ее кухне.
Подруга моя сосредоточенно рубила что-то зеленое на разделочной доске устрашающих размеров тесаком.
– Милка, ты чего молчишь? – опять воскликнула я.
Нож остановился.
– Я другого не понимаю, – медленно начала она. – Зачем тебе-то все это нужно?
– Потому что он мне очень нравится! – не собиралась скрывать я.
– Юлька, приди в себя. – Она смотрела на меня с откровенной жалостью. – Я о нем порасспрашивала, навела справки. Бабник – хуже некуда. У него женщины постоянно меняются. И ни одна не задерживается надолго. А тебе жизнь устраивать надо. Зачем тебе на него время терять? Ты себе этого позволить уже не можешь. Я же вижу: ты в него по уши влюбилась. Ну и что? Погуляешь ты с ним, он тебя поматросит и бросит. И ты опять останешься у разбитого корыта. Да еще с разбитым сердцем. Потому что это даже не роман с Романом. У тебя, когда с ним началось, так глаза не горели. А уж когда подошло к концу, вообще все перегорело. И то ты страдала. А здесь ситуация посерьезней. С Романом тебя только чувства объединяли. Кончилось – разбежались. Но с Марком ведь ты и по работе завязана. Надоешь ему – и передачи лишишься, стопроцентно. Зачем ему, чтобы ты постоянно глаза мозолила. Избавится в два счета, под любым предлогом.
– Да у меня пока еще никакой работы и нет, – напомнила я.
– Тем более. Плюнь на него и радуйся, что у вас пока еще ничего серьезного не завязалось.
– Несерьезного тоже, – мрачно бросила я. – В этом и проблема.
– Не проблема, а удача, – гнула свое Милка. – Забудь о нем и живи спокойно.
– Милка, ты разве не понимаешь? Как я могу жить спокойно, если он мне нравится! И я чувствую, что тоже ему нравлюсь.
Милка несколько раз свирепо рубанула секачом по зелени.
– Ты сама себе врешь. Что там можно чувствовать, если, по твоим же собственным словам, у вас ничего даже несерьезного не было. Марк тебя даже поцеловать не попытался. Ни разу тебе не звонил. Ни разу никуда не приглашал.
– Как это не приглашал? А «Пушкин»?
– Это не то, – секач застучал по разделочной доске угрожающе быстрой дробью африканского боевого барабана. – Вот если бы он тебя пригласил специально... То есть у вас было бы свидание. А он приглашает, только когда ты под руку подворачиваешься.
– Не хотел бы, и тогда не приглашал бы.
– Ну ему, может, просто делать было нечего. Или из вежливости. По тому, как ты мне рассказала, ты в этот «Пушкин» почти напросилась.