Читать интересную книгу Маламут - Ардо вин Акисс

одежду к чертовой бабушке, была близка, очень близка, но тут вдруг с первого этажа раздался страшный грохот, а крики неизвестных прямо сообщили, что там происходит самая настоящая драка.

– Похоже, здесь не место для этого, – произнес Антон, с усилием отстраняясь от Насти.

– И не время... – согласилась она, возвращая на место лифчик и поправляя футболку.

Свет, падающий через окно, начинал приобретать багровые оттенки, время близилось к вечеру. И возможно, с наступлением темноты появится возможность выбраться из ловушки, которая при несколько иных обстоятельствах могла бы подарить двум молодым людям гораздо больше сладких мгновений. А пока Антон и Настя терпеливо ждали и слушали. И улыбались друг другу, смеясь немножко над самими собой.

Глава 13

Звуки развернувшейся внизу баталии были слышны на мансарде в течение пяти минут, а потом наконец стихли. С чего все началось и чем закончилось, сидевшей на полу парочке было неизвестно, и по большому счету неинтересно. Заботило молодых людей только то, чтобы никто из неизвестных не совершил к ним несвоевременный визит.

Когда временное затишье затянулось, Настя вспомнила о том, что в открытом сундуке остались другие инструменты мага, и осторожно, словно боясь обжечься, взяла в руки завернутую в шелк колоду карт и вернулась к Антону.

– Таро Тота, – с некоторым удивлением произнесла она, развернув ткань.

Колода лежала у нее на коленях и Антон, наклонившись, смог рассмотреть находившуюся сверху карту. Луна. Алистер Кроули проследил за тем, чтобы Фрида Харрис сделала этот Старший Аркан одним из самых пугающих в колоде.

Холодок иррационального страха колкими лапками пробежал между лопаток парня, и он неожиданно для себя сдвинул карту в сторону, чтобы увидеть, какие следуют за ней. Дьявол и Башня.

– Не трогай! – зашипела на него Настя, но слишком поздно. – К таким вещам нельзя прикасаться посторонним, – и она наглядно показала, что держит карты сквозь тонкий шелк.

– Это просто картинки... Кроули добавил в колоду слишком много от себя, – Антон был слегка подавлен увиденным раскладом.

– Так знаешь, что это?

– Да, нам читали как-то лекцию, посвященную Нью Эйдж.

– Слушай, я хочу поступить в твой университет...

– Для этот тебе придется покинуть родной дом и уехать очень-очень далеко, – ответил Антон, закрывая карты уголком шелка.

– Неплохая идея, – ответила Настя и вернула колоду карт на место.

На изучение чаши и трубки она потратила немногим меньше трех минут времени, а затем перевела взгляд на нож, лежавший рядом с Антоном и снова задумчиво посмотрела на содержимое сундука.

– Здесь что-то не так, – вынесла она наконец свой вердикт. – Почему здесь лежат именно карты? Каким боком они относятся к земле?

– Ну, они сделаны из бумаги, – Антон понял, к чему она ведет, но предпочел свалять дурака. – Бумагу делают из целлюлозы, целлюлозу получают из древесины, а деревья сама знаешь, на чем растут.

– Следуя твоей логике, все ритуальные предметы символизируют землю.

– Именно, – подтвердил Антон совершенно серьезно.

Настя начала сердиться, снисходительная улыбка парня выводила ее из себя.

– Тебе на лекции, наверное, не читали, – начала объяснять она, – что четыре масти карточной колоды символизируют четыре стихии, и маги, проводя свои ритуалы, используют предметы, с которыми эти силы природы ассоциируются. Нож и чаша – это воздух и вода, трубка, – здесь Настя сделала небольшую паузу, – явно связана с огненной стихией. Чтобы обратиться к силе земли, обычно используют какой-нибудь круглый медальон, иногда с пентаграммой, но сундуке вместо чего-то подобного лежат карты...

– Может быть, наш маг просто не следовал «традициям», – предположил Антон иронично. – Или это просто хранилище для особо важных и ценных предметов, которые не обязательно используются вместе. Или еще что-то в этом роде. Так как он умер, спросить не у кого, так что не заморачивайся.

– Да, верно, – согласилась девушка. – В конце концов, нам нужен только нож.

Вопреки сказанному Настя, сев рядом с Антоном и разрешив ему себя обнять за плечи, продолжила напряженно размышлять над обнаруженным ею несоответствии в наборе предметов. Она погрузилась в себя настолько глубоко, что заметила руку на своем бедре только тогда, когда ее хозяин совсем вышел за рамки приличий, но вместо предупредительных мер приняла поощрительные, и после очень долгого поцелуя они уже просто сидели на полу, обнявшись, и ждали наступления темноты.

Было уже десять часов вечера, когда Антон услышал тяжелые шаги на втором этаже: кому-то из четверки неизвестных наскучило сидеть внизу. А через минуту заскрипела первая ступенька лестницы, ведущей на чердак.

– Твою мать... – в отчаянии застонал Антон. Они с Настей уже были на ногах и лихорадочно соображали, что же следует делать. Идея играть в прятки уже не казалась им привлекательной.

Когда под тяжестью массивного тела пронзительно заскрипела вторая ступенька, восхождение мужчины прервал громкий голос:

– Куда ты лезешь, Толян?

– Хочу посмотреть, что наверху, – ответил поднимающийся. – Задрало в этой ж..пе без света сидеть, а там, может, что-нибудь интересное нарою.

– Ты совсем тупой, Толян? Я же сказал: дом старый, его лет двадцать не ремонтировали. Перекрытия наверху тонкие и точно успели прогнить, и если кабан вроде тебя туда поднимется, то сто процентов еб..нется сквозь всю эту труху в подвал. Спускайся вниз, бл..дь!

Диалог двух мужчин на мансарде был слышен вполне отчетливо, и Антон с Настей целиком и полностью поддерживали мнение того, который решил остановить своего товарища. Нечего, ну нечего делать Толяну на мансарде!

– Вован, да все путем! – произнес Толян беспечным голосом. – Выдержат меня твои полы, я как раз недавно пять кило скинул, – и мужчина поднялся на третью ступеньку.

Дерево угрожающе затрещало.

– С..ка, убьешься – лично зарою, – в сердцах произнес Вован, и, возможно, махнул на упрямого рукой.

Когда мужчина по имени Толян поднялся на предпоследнюю ступеньку, Антон вытащил нож из ножен и направил его лезвие в сторону двери, одновременно заслоняя собой Настю. Он не знал, правильно поступает или нет, но что-то подсказывало ему, что застигнутые здесь людьми подобного типа, они не