— Да, — кивнул я.
— Я был чертовски рад, когда прочитал, что твои родители умерли, — неожиданно заявил мистер Пирсон. — Эти ублюдки заслуживают гореть в адском огне за то, что они сделали с тобой и твоим братом.
— Это было давным-давно, — только и сказал я.
— Да, давно. Мне жаль, что я не смог сделать больше, чтобы помочь.
— Вы помогали, — тепло проговорил я. — Вы платили нам за то, чтобы мы косили траву, когда в этом не было необходимости, и вырывали несуществующие сорняки с вашей клумбы.
Он фыркнул и уставился на дом.
— Ты здесь в первый раз?
— Да.
— Работаешь на ту шишку в торговом центре? Проверяешь почву или что-то в этом роде?
— Да, — кивнул я. — Теперь работа закончена.
— Возвращаешься в Хейвенпорт, я полагаю.
— Да. — Мой желудок скрутился сам собой.
Мы оба подняли глаза, когда входная дверь в дом моего детства открылась, и из нее выбежал маленький мальчик лет пяти-шести и спустился по ступенькам крыльца. Мужчина с темными волосами и стройным телосложением последовал за ним и воскликнул:
— Подожди, Мэтью, — когда мальчик направился к тротуару.
— Быстрее, папа! — Мэтью остановился на тротуаре, нетерпеливо пританцовывая на месте в ожидании, когда к нему присоединится отец. Он взял отца за руку и внимательно посмотрел в обе стороны, прежде чем они двинулись через дорогу.
— Здравствуйте, мистер Пирсон.
— Привет, юный Мэтти, — поздоровался мистер Пирсон. — Как поживает Динь-Динь?
— Хорошо. На днях она поймала мышь в подвале и принесла ее наверх. Мама так громко кричала, правда, папа?
Темноволосый мужчина усмехнулся.
— Да, дружок, кричала.
— Мы идем в парк, чтобы поиграть на обезьяньих брусьях, — сообщил Мэтью. — Хотите пойти с нами?
— Твою…, черт нет, — проворчал мистер Пирсон. — Я бы сломал кости, только глядя на обезьяньи брусья. Кроме того, Делайла скоро отвезет меня домой.
— Ладно, — сдался Мэтью и повернулся ко мне. — А вы кто?
— Мэтью, это грубо, — поспешно проговорил его отец.
Я встал и протянул руку, пожал руку отца, затем маленькую руку Мэтью, после чего снова сел на скамейку.
— Гриффин Моррис.
— Гриффин жил в вашем доме, когда был таким же ребенком, как ты, — объяснил Мэтью мистер Пирсон.
— О, да? Какая комната была вашей? — Спросил Мэтью.
— Наверху лестницы, — ответил я.
— Это моя комната! — Мэтью бросил на меня взволнованный взгляд. — Там в полу есть незакрепленная доска. Я использую ее, чтобы прятать свое дерьмо.
— Мэтью!
Мистер Пирсон расхохотался, когда Мэтью бросил на своего отца виноватый взгляд.
— Прости, папочка. Просто вырвалось.
Его отец улыбнулся ему и пригладил волосы назад.
— Все в порядке, приятель. Но тебе нужно постараться перестать произносить это слово, хорошо?
— Я постараюсь, — пообещал Мэтью. Он указал на камень в моей руке. — Почему вы держите этот камень?
— Мой брат подарил его мне, когда я был в твоем возрасте, — ответил я.
— Можно мне подержать?
— Конечно. — Я протянул ему камень, и Мэтью покатал его на ладони, изучая со всех сторон.
— Мэтью любит камни, — поделился его отец. — У него в комнате целая коллекция.
— Отличный камень, — заявил мне Мэтью. — А я разбираюсь в камнях.
Я рассмеялся и наклонился вперед.
— Этот камень — волшебный.
— Этот? — Мэтью поднес его ближе к лицу, кончик его носа почти касался гладкой серой поверхности.
— Да. Если держать его в руках, когда тебе страшно или грустно, он прогоняет эти чувства.
Мэтью уставился на меня широко раскрытыми ярко-голубыми глазами.
— Серьезно?
— Да, — кивнул я.
Он тяжело сглотнул, его крошечные пальчики несколько раз провели по сколу на камне.
— Он поможет мне не бояться монстра в подвале?
— В подвале нет никакого монстра, Мэтти, — устало сказал его отец.
Взгляд Мэтью не отрывался от моего.
— Есть. Я видел его. Вы видели монстра, когда жили здесь?
— Нет, — покачал отрицательно головой я. — Но да, этот камень поможет тебе не бояться.
— Круто, — протянул Мэтью.
Он сжал пальцами мой камень, когда его отец снова пригладил ему волосы и сказал:
— Ладно, приятель, верни Гриффину его камень.
Мэтью взглянул на меня, и я улыбнулся и сказал:
— Оставь его себе, хорошо?
— Вам он больше не нужен? — Спросил Мэтью.
— Мне он больше не нужен, — подтвердил я.
— Вы нашли новый камень? — Поинтересовался Мэтью.
— Да. Ее зовут Брайс, — согласился я.
— Смешное имя для камня. — Слегка улыбнувшись, Мэтью сунул мой камень в карман, прежде чем взять отца за руку. — Я хорошо позабочусь о вашем камне, Гриффин.
— Я не сомневаюсь, — сказал я.
— Рад знакомству, — вежливо проговорил отец Мэтью. Они направились в парк, и я плюхнулся на скамейку, тупо уставившись на свой старый дом, пока мистер Пирсон тяжело поднимался на ноги.
— Ты хорошо выглядишь, парень, — заявил он, изучая меня. — Ты счастлив?
— Не был долгое время, — признался я. — Но теперь да. Из-за Брайс. Я люблю ее.
— Нет ничего, черт возьми, лучше любви, — важно кивнул мистер Пирсон. — Выслушай это от старика, который слишком много лет притворялся, что ему это не нужно. Ничто другое не имеет значения, кроме любви.
Я встал и пожал ему руку.
— Вы абсолютно правы, мистер Пирсон.
Глава 19
Брайс
— Птичка, я люблю тебя, но ты ведешь себя глупо.
— Бабушка, это жестоко, — пробурчала я. — Тем более что я как раз рассказала тебе, насколько ужасно себя чувствую.
— Ты чувствуешь себя ужасно, потому что тебе суждено быть с Гриффином, а ты просто позволила ему уехать. — Бабушка положила на стол тесто для хлеба и грубо принялась его месить. — Ты должна быть с ним. Почему ты не с ним?
Я уставилась на ритмичное движение.
— Я не могу уехать.
— Почему нет? — Не прекращая месить, она подняла голову и добавила:
— Боже правый, если скажешь, что это из-за нас с дедушкой, я брошу это тесто прямо в тебя. Клянусь гребаным Богом, Птичка.
— Доллар в банку ругательств. — Мой дедушка зашел на кухню и посмотрел, как бабушка орудует с тестом. — Ты замешиваешь это тесто или наказываешь его, Аннабелль?
— Неважно. Я в бешенстве, — заявила бабушка. — Брайс ведет себя глупо.
— Неправда, — возразила я. — Мне грустно и обидно, и ты должна сейчас утешать меня печеньем и объятиями.
Бабушка указала на меня пальцем, покрытым мукой, пока дедушка доставал из холодильника бутылку воды.
— Тебе не нужны объятия и печенье. Тебе нужен прямой совет, и я собираюсь его тебе дать. У нас с твоим дедушкой все в порядке. Тебе не нужно жить в Уиллоудейле ради нас. Мы не собираемся умирать, и даже если бы это случилось, твое присутствие здесь или в Хейвенпорте с твоим мужчиной не помешает нам уйти из жизни. Если придет наше время, то оно придет.
— Перестань так говорить, — попросила я. — Что, если ты снова заболеешь? Что, если…
— Жизнь полна всяких «что если», Птичка, — наставительно заметил дедушка. — Ты не можешь жить ради других, в том числе ради нас с бабушкой. Ты уже однажды изменила свою жизнь ради нас, и мы не желаем, чтобы ты делала это снова. Мы хотим, чтобы ты была счастлива.
— Да, именно так. И то, что ты здесь без Гриффина, не сделает тебя счастливой. — Бабушка размяла тесто. — Гриффин не может здесь жить. Для него это слишком сложно, и это просто факт. А значит, ты должна поехать к нему.
— Уиллоудейл — мой дом, — защищаясь сказала я. — Я люблю это место, и мысль о том, чтобы уехать, заставляет меня грустить.
— Так же грустно, как не быть со своим мужчиной? — спросил дедушка.
— Я не знаю. Я не… то есть нет, я так не думаю… Я не знаю! Дерьмо! — воскликнула я.
— Банка ругательств. — Дедушка сделал глоток воды.
— Иногда любовь требует жертв, — проворчала бабушка. — Я знаю, что ты счастлива здесь и наслаждаешься своей работой, но уверяю, если ты хотя бы не попробуешь с Гриффином, ты об этом пожалеешь.