мужчину во плоти бога, восставшего из мертвых и преследуемого столькими демонами. Он был потрясающим созданием, его тело было покрыто чистыми мышцами, бронзовая кожа — татуированное великолепие, а в его глазах всегда клубилась та внутренняя тьма, которую я любила слишком сильно для своего собственного блага.
Секунды шли, а мы просто смотрели друг на друга. Обещания, витающие между нашими телами, зажигали мою кровь, мое дыхание участилось.
— На что ты смотришь? — выдохнула я, когда он остался на месте, его взгляд блуждал по моим чертам, а его тело было так мучительно и в то же время недостаточно близко.
— Я смотрю на женщину, которая ради меня переступила через смерть, — ответил он, его тон был грубым с благоговением, которого я не заслуживала. — Женщина, чье сердце нашло возможность любить меня, хотя я никогда не смогу быть достойным ее любви. Ради меня ты прокляла сами звезды и заставила их подчиниться твоей воле. Ты рисковала темной магией и смертью, прежде чем твоя клятва была исполнена, ты связала свое собственное сердце с моим, чтобы вернуть меня сюда, к себе.
— Наша история не была готова закончиться, — сказала я, моя рука соскользнула с его груди, прошла по шее и, наконец, коснулась его челюсти. Я заглянула в золотистые глаза, его щетина колола шрам на моей ладони, а его Дракон двигался под его плотью, наблюдая за мной, оценивая меня.
— Я всю свою жизнь знал, что никогда не стану благородным рыцарем, который нужен нашему королевству, — медленно сказал он. — Другие Наследники всегда были гораздо лучше приспособлены к доблести, чем я. Я был тем, кто перешел во тьму, тем злодеем, который был необходим, чтобы впитать пятна, оставленные моим отцом. И с каждым выбором, который я делал на этом пути, я смирялся с тем, что никто и никогда не сможет любить меня так, как любишь меня ты. Я перестал надеяться даже на что-то близкое. Я отказался от идеи любви вообще. Пока не появилась ты. Мой прекрасный, пламенный спаситель…
— Не делай этого, — прервала я его, мой взгляд стал строже. — Не ставь меня на какой-то невозможный пьедестал и не делай из меня героиню твоей истории. Я не такая, Дариус. За твое возвращение придется заплатить, и Вселенная знает, что я не позволю взять оплату из нашей плоти, но это означает лишь то, что она будет вырезана из чего-то другого. И мне все равно. Пока ты здесь, со мной, я достаточно эгоистична, чтобы забыть об этом, Я достаточно эгоистична, чтобы связать твое сердце с моим, потому что это означает, что я никогда больше тебя не потеряю. Наши жизни связаны, как и наши души. Если смерть заберет кого-то из нас сейчас, она заберет нас обоих, и я с этим согласна.
— Я не думаю, что ты моя героиня, Рокси, — сказал он, его рука переместилась с камня рядом со мной, и он взял мое лицо в свои руки и провел большим пальцем по моим губам, а затем переместил свою хватку на мое горло. — Я также думаю, что ты моя злодейка.
Улыбка дрогнула в уголках моих губ, прежде чем его рот оказался на моем в захватывающем поцелуе, от которого моя душа поднялась к краям моей кожи в поисках способа приблизиться к его душе.
Я запустила пальцы в его темные волосы и притянула его к себе, открывая для него губы, его язык пленил мой, а его хватка на моем горле усилилась, и он прижал меня к стене.
Я стонала ему в рот, экстаз этой реальности поглотил меня, и мне пришлось бороться со слезами, которые пытались вырваться из-под контроля. Но я не хотела плакать. Я хотела смеяться, кричать и петь до гребаной луны и обратно об этом, о нем, о возвращении моей собственной тьмы, о моем жестоком мучителе, о моем бесстрашном спасителе, о моем разрушительном адском герое. Весь мой, сейчас и всегда.
Я прикусила его нижнюю гуду, и Дариус зарычал, тон нашего воссоединения перешел от чистого блаженства нашей любви друг к другу к дикой потребности в страсти, которая всегда так жарко пылала, между нами.
Он опустил руки на мои бедра и поднял меня на руки, прижимая к себе, его член уперся в меня сквозь ткань свадебного платья, а его пальцы впивались в мою кожу.
Его рот освободил мой, его губы прокладывали путь от уголка моего рта к краю челюсти, затем ниже, его зубы впивались в мою кожу, заставляя меня задыхаться от удовольствия, а мои пальцы впивались в его мощные плечи.
— Хочешь, чтобы я снова встал перед тобой на колени, моя Королева? — спросил он, прижимаясь к моей коже, его кулаки сжимали ткань моего платья.
— Да, — задыхалась я, его слова заставляли мое сердце биться, и я знала, что это означает, что и его сердце не отставало, наши пульсы соединились в этом бурном галопе, который показывал, как сильно мы нуждались в друг друге.
Дариус подчинился моему приказу, и я резко вдохнула, когда он опустился передо мной на колени. Схватив мои бедра, он прижал к стене и закинул мои ноги на свои широкие плечи.
Я вцепилась когтями в ткань платья, пламя охватило кончики пальцев, пытаясь сжечь его, но он схватил меня за запястье и пригвоздил меня к стене своим безрассудным взглядом.
— Нет, — прорычал он, каким-то образом доминируя, даже стоя на коленях с моими ногами, обхватывающими его шею. Я прикусила губу, глядя на него сверху вниз.
— Почему?
— Потому что это платье — напоминание о том дне, когда ты полностью отдала себя мне. Оно напоминает о том дне, когда я умер, пытаясь бороться за тебя, и ты прокляла сами звезды, пообещав исправить эту ошибку. Это платье Королевы, которая владеет моим сердцем и душой, и я хочу иметь возможность видеть тебя в нем как можно чаще. Я хочу иметь возможность наряжать тебя в него, а потом снова снимать его, чтобы овладеть тобой моим языком, руками и членом.
— Кто бы мог подумать, что большой, плохой Драконий Наследник будет увлекаться свадебными ролевыми играми? — поддразнила я, и он ухмыльнулся мне, этой дикой, злобной ухмылкой, которая обещала уничтожить любые остатки добродетели, которые у меня еще могли остаться.
— О, Рокси. Ты даже себе не представляешь.
Дариус нашел край моей юбки и задрал ее резким движением, мое дыхание перехватило, когда он обнажил меня перед ним. Гребаный высокий писк вырвался из меня, когда его рот опустился на внутреннюю сторону моего правого бедра,