и принялся водить по нему руками.
Магия?
Я жадно всматривался в манипуляции Роберта, пытаясь почувствовать хоть что-то.
В груди снова шевельнулась и загудела тугая струна. Я ощутил, как странная сила выходит из меня и тянется к телу урядника.
Чтобы не мешать ей, я закрыл глаза. Исчезли кирпичные стены подвала, прутья решётки и лица охранников.
Вместо всего этого я видел, как пульсирует магическая матрица в теле Роберта.
Как, едва вспыхивая, тлеет слабый дар графа Стоцкого.
Я сосредоточился и разглядел незаметный огонёк в груди урядника, справа от его неровно бьющегося сердца.
Я даже понял, что делает врач.
Сейчас он вливал свою магическую силу в тело урядника, помогая ранам затягиваться.
И заодно будил его новорождённую матрицу.
Охренеть!
Что-то подобное Жан Гаврилович совсем недавно проделал со мной.
Интересно, как это повлияло на моё Слияние с магией? Не потому ли оно наступило раньше срока?
— Что ты делаешь?
Резкий окрик графа заставил меня открыть глаза.
— А что ты собираешься сделать со мной? — вопросом на вопрос ответил я.
Видимо, граф принял мои закрытые глаза за проявление слабости. Он довольно улыбнулся.
— Что, не выносишь вида крови? Это бывает. Ты хочешь знать, что я буду делать? Хорошо. Я собираюсь подлечить Ивана Никифоровича и помочь ему пережить превращение. А потом посажу вас с ним в одну клетку.
Что-то подобное я и предполагал.
— Зачем?
Граф сухо улыбнулся.
— Мне надо, чтобы ты на моих глазах убил оборотня и повторно заразился от него. Я хочу убедиться, что это не было случайностью.
Граф разгладил пальцем бровь.
— Видишь ли, у меня довольно слабая магическая матрица. Я ищу способы её усилить. Я питался магической едой, убивал и ел магических тварей. Но это не помогло. Тогда я взялся за другие эксперименты
— Ты натравливал тварей на людей? — не поверил я.
Граф насмешливо кивнул.
— Только не на людей, а на бродяг. Таких, как ты. Но все они тоже превращались в тварей, и мне приходилось их утилизировать. Потом один из них сбежал и столкнулся с тобой. А ты не только убил его и выжил, но и не превратился в тварь. И сейчас я хочу, чтобы ты убил оборотня на моих глазах.
Ясно.
Теперь я понимал, чего добивается этот урод.
— А если я откажусь? — спросил я. — Не стану убивать оборотня?
Граф сухо рассмеялся.
— Тогда он убьёт и сожрёт тебя. А я найду кого-нибудь другого. Времени у меня хватает, как и бродяг в притонах столицы.
В его словах была логическая нестыковка.
— Подожди, — сказал я. — Но я уже получил матрицу. Это совсем другая ситуация…
Я прикусил язык.
Что ты несёшь, Костя?
Если ты объяснишь этому уроду его ошибку — он просто скормит оборотню другого человека. И виноват в этом будешь ты.
А тебя он всё равно убьёт — слишком много ты видел.
Граф внимательно следил за моим лицом.
— Я понимаю, что ты хочешь сказать, — улыбнулся он.
Чёрт!
— Разумеется, я проведу и другие эксперименты. Столько, сколько потребуется. И только потом попробую сам.
— Но тогда зачем сажать к оборотню меня? — спросил я.
— Потому, что ты ударил моего сына и чуть не погасил его матрицу, — сухо ответил граф. — Думаешь, я это прощу?
Он отвернулся от меня и окликнул доктора:
— Роберт! Ты уже закончил? Тащите урядника в клетку!
Я сидел на тонком матрасе, стараясь не слушать вой, который слабо доносился из тёмного коридора.
Урядник неподвижно лежал в своей клетке. Я слышал его хриплое дыхание.
Мне нужно было срочно найти выход.
Клетку не открыть.
Подкараулить момент и броситься с голыми руками на автоматы?
Бред.
Убить оборотня?
Я помотал головой, прогоняя мысли.
Как там поживает заклинание, которому обучил меня Захаров?
Два последних дня мне было не до магии — изо всех сил приходилось выживать.
Но сейчас, похоже, только магия и может мне помочь.
Я вытянул руки перед собой и сложил пальцы особым образом. Водяное облачко появилось почти сразу, как будто тоже соскучилось по мне.
Как я ударил виконта Стоцкого? Превратил пар в лёд, а потом надел его на руку, словно перчатку.
Я попробовал заморозить облачко.
Холод обжёг кожу руки.
Отлично!
Теперь надо ускориться.
Я отпустил магию, и попробовал вызвать её снова.
Струна в груди звенела. Я поддерживал её колебания, стараясь, чтобы они оставались ритмичными.
Как поддерживал? А чёрт его знает! Просто очень хотел, чтобы струна звенела, и она меня слушалась.
С каждой попыткой пальцы покрывались льдом всё быстрее и быстрее.
Стоп!
Внезапная мысль метнулась в моём сознании.
Что там сказал граф?
Я ударил его сына и чуть не погасил его матрицу?
Как это?
Я попытался вспомнить момент драки с Стоцким.
Вот лёд покрывает мои пальцы. Я бью. Рука медленно приближается к шее Стоцкого, касается его горла…
Точно!
В тот момент, когда костяшки моих пальцев коснулись кожи виконта, я почувствовал импульс энергии. Этот импульс пришёл из тела виконта, а я впитал его и даже не заметил!
Был слишком возбуждён.
Значит, вот как это вышло.
Получается, у меня есть шанс справиться с оборотнем?
Надо только погасить его магическую матрицу!
Охренеть!
Легко сказать, а получится ли это на деле?
Я снова закрыл глаза и попробовал разглядеть матрицу урядника.
Ничего не вышло.
Я пытался снова и снова. Изо всех сил зажмуривал веки и расслаблял их.
Но ведь несколько часов назад это получилось само собой! Значит, получится и сейчас.
Я словно бился лбом в упругую темноту, а она раз за разом отбрасывала меня назад.
Да как так-то?
Меня охватила злость.
Чокнутый граф натравливает крыс на людей и собирается меня убить!
А я сижу в клетке беспомощным куском мяса и ничего не могу поделать!
Давай, Костя!
Иначе сдохнешь на хер!
И в этот момент всё получилось.
Не открывая глаз, я увидел лежавшего в соседней клетке урядника и крохотный огонёк в его груди.
Я перестал дышать, чтобы не сбить это состояние.
Мне показалось, или матрица урядника стала сильнее?
Несколько часов назад она еле мерцала, а теперь светится ровно.
Как её погасить?
Не открывая глаз, я вытянул руки вперёд и снова вызвал водяное облачко. Я мял и сгущал его, не выпуская из своего внимания магическую матрицу урядника.
Вот облачко превратилось в каплю, которая послушно лежала в моих ладонях. Капля начала замерзать. Из неё потянулась ледяная нить, совсем тонкая — тоньше паутинки.
Нить росла.
Вот она прошла сквозь прутья клетки.
Вот потянулась дальше.
Дотянулась до клетки, в которой лежал урядник, и коснулась его груди.
Первый импульс пробежал по нити. Она задрожала и зазвенела. Струна в моей груди отозвалась на этот звук.
Матрица урядника начала гаснуть.
Иван Никифорович захрипел.
По его телу прошла судорога, и я понял, что урядник сейчас умрёт.
Я мог убить его, даже не прикасаясь.
Я резко оборвал нить и открыл глаза.
Чёрт!
Я собирался просто погасить матрицу твари. А она так глубоко проникла в тело человека, что без матрицы он просто не выживет.
Если честно — никакой жалости к уряднику я не испытывал.
Он добровольно работал на сумасшедшего графа. Из-за него погиб Казимир, по его вине я сейчас сижу в клетке.
А ещё он очень хотел меня убить. Да и сейчас хочет, в этом я не сомневаюсь.
Возможно, смерть для урядника — хороший выход. Лучше умереть во сне и человеком, чем превратиться в безмозглого магического монстра.
А для меня?
Если я убью его сейчас — граф просто притащит сюда ещё одного бродягу. Натравит на него магических тварей, превратит в оборотня и впустит в мою клетку.
Я ничего не выиграю. Разве что немного времени.
Даже если я буду убивать заражённых одного за другим — очень скоро граф разберётся, в чём дело. Он хоть и псих, но не дурак!
Зачем давать ему лишние козыри?
Я прислушался.
Урядник дышал. Тяжело и неровно, но дышал.
Мне показалось, или моя матрица стала сильнее?
Да, точно!
Ощущение струны в груди налилось силой. Немного, совсем чуть-чуть, но она окрепла.
Получается, меня усилила попытка погасить матрицу урядника?
Но тогда…
Тогда, Костя, ты — тоже тварь! И куда опаснее тех, что шныряют по помойкам.
Я криво улыбнулся.
К чёрту такие мысли!
Ещё раз проверил, как дышит урядник. Лег на матрас, отвернулся к прутьям клетки и уснул.
Меня разбудил звериный рёв, рычание и лязг металла. В глаза ударил яркий