— Здравствуйте, Ирина Викторовна, — улыбаюсь я, входя к ней в кабинет.
— Явился, жених, — кивает она. — Ты разве не должен был лететь на швейку свою увольняться?
— Сегодня никак, появились крайне важные дела. Теперь в среду, наверное.
— Ну, тогда давай, садись, пиши отчёт о командировке.
— Издеваешься, зачем тебе мой отчёт? Мы же вместе всё время были.
— Во-первых, — многозначительно заявляет она, — вместе мы были не всё время. Далеко не всё время. А, во-вторых, отчёт не для меня, а для вышестоящего руководства. Сейчас к нам будет приковано пристальное внимание, поэтому никаких сбоев быть не должно.
— Что? — я начинаю смеяться. — То есть я за тебя должен отчёт писать? Ты меня припахала типа?
— Не припахала, а дала задание, потому что сама сейчас ухожу на совещание. Давай, женишок, не отлынивай. Тебе, между прочим, зарплату платят.
— Я же не оформлен ещё.
— Ну, будут платить, какая разница.
Она поднимается из-за стола и подходит ко мне. Берёт за подбородок, поворачивает голову налево-направо, усмехается и отпускает.
— Иди к себе и пиши отчёт. Через час чтобы он был у меня на столе. Всё, выходи, мне идти пора.
— Я думаю, тебе тоже лететь надо, — говорю я.
— Куда?
— Со мной. Домой.
— Зачем это?
— Нужно Ленку Иванову забрать. Может, ещё кого-нибудь…
— Что это ты о Ленке вдруг вспомнил? — хмурится Ирина.
— А я и не забывал никогда. Работник она хороший и источник сведений обо всех.
— Обо всех? Обо мне тоже?
— Нет, — уверенно, хоть и с улыбкой, заявляю я. — О тебе никогда.
— Паяц, — усмехается она. — Ну и лети сам. Я-то тебе зачем? Там тебя твоя широкозадая уже заждалась.
— Э-э-э…
— Что? Не заждалась?
— Думаю, не особо, — пожимаю я плечами.
— Ха, не отдался ей что ли? — прижимает меня к двери Новицкая.
— Э-э-э… Можно и так сказать…
— Ну вот, знала бы, кого-нибудь другого рекомендовала на своё место. Ладно, подумаю, побежала я, некогда мне. А ты пиши давай, думаешь, похихикал тут со мной и всё, можно ничего не делать? Не напишешь отчёт, я тебе выговор влеплю.
— Ох, Ирина, ну что ты за человек…
— Викторовна, — напоминает она.
— Вот именно. Викторовна.
Отчёт я, конечно сдаю вовремя. Сыроватый, но ничего, подправит, что нужно. Мне нужно ещё с Чурбановым встретиться. Мы пересекаемся с ним в кафетерии и обсуждаем план действий. Он, ясно дело, страшно недоволен, что всё в таком пожарном порядке решается.
Но тут ничего не поделать, у урок на то и расчёт, что мы не успеем как следует отреагировать и останемся неподготовленными.
Потом я еду за Скачковым. Он садится ко мне в машину, я доезжаю до ЦК, и Пашка везёт его в Дьяково на базу. Там они берут двоих парней, их у нас сейчас всего двое. Доверенные, хорошие ребята, стерегут оружейку.
Так вот, они берут этих парней и несколько стволов, а потом приезжают ко мне, и вместе мы едем за Фериком. Цвет уже здесь. Дальше двигаемся кавалькадой, или правильней сказать, кортежем из пяти автомобилей.
— Ну что, ребятки, — пытается придать нам оптимизму Ферик. — Всё нормально будет. Держитесь уверенно и спокойно. Я там кое с кем предварительно переговорил, общий настрой неплохой. Так что…
Так что поехали, одним словом.
Когда мы подъезжаем к ресторану, машин здесь оказывается немерено.
— Все походу раньше нас приехали, — мрачнеет Цвет.
Есть от чего стать мрачным. Ферик молчит, ничего не отвечает. Подбадривания заканчиваются. Мы заходим внутрь и застреваем. Сначала нас досматривают, а потом просто держат в фойе.
— Я не понял, — демонстрирует недовольство Ферик, — мы здесь долго ждать будем?
— Сказали, позовут, — пожимает плечами здоровенный мордоворот с квадратной головой.
— Иди, скажи, что Ферик Ферганский здесь. А ещё скажи, что я ждать не буду ни минуты. Либо мы заходим внутрь, либо уезжаем, но тогда всё решать будем иначе.
Ух ты, я смотрю он умеет выглядеть убедительно. Жажда ничто, имидж всё…
Громила делает знак и второй громила, чуть меньше ростом, кивает и уходит в сторону зала. Через минуту он возвращается.
— Ферик, — говорит он и кивает в сторону дверей. — И Цвет.
— И Бро, — качает головой Фархад Шарафович.
— Нет, — отвечает маленький громила.
— Нет? Значит мы уходим.
Ферик поворачивается и идёт к выходу. Потом останавливается и оборачивается ко мне и Цвету.
— Уходим, — говорит он. — Чего ждёте?
— Значит, война, — кивает Цвет.
— Окей, — соглашаюсь я и двигаю за ним. — Так даже проще.
— Не слишком ли просто? — раздаётся хрип позади нас.
Мы оборачиваемся. У двери зала стоит очень худой и очень немолодой человек. Щёки его ввалились, лицо покрыто морщинами, одежда кажется, снятой с чужого плеча. Он держится рукой за горло и вдруг начинает кашлять.
Кашляет надсадно и долго, сотрясаясь всем телом. Наконец, откашлявшись, он отхаркивается, сплёвывая прямо на пол и снова кладёт руку на горло, будто нажимая на невидимую кнопку.
— Не слишком ли просто, — снова хрипит он, — вы уйти хотите?
13. Пленумы, слеты, совещания
Ферик внимательно смотрит на хрипатого и вдруг расплывается в улыбке.
— Дымок, ты что ли?
— Я, — скрипит урка, нажимая на шейный платок, повязанный поверх горла.
— Жив курилка, — качает головой Ферик и подходит к этому Дымку.
Они смотрят друг на друга а потом обнимаются.
— А мне сказали, Ферик Ферганский будет, — механическим голосом говорит Дымок, — ну я думаю, дай схожу на старого кореша гляну. Так-то я никуда не выхожу. Видишь, какие дела…
— Ничего, Макарыч, живой и слава Богу!
Макарыч беззвучно смеётся.
— Ну, пошли, — хрипит он. — Потолкуем.
— Нет, Дымок, без корешей не пойду.
— Так этот не вор, — кивает он. — Чего ты тянешь его?
— Хочу, чтоб сказал кое-что ворам.
— Он Белого мусорам сдал.
— Белый беспредельщик и дебил, это же все знают, — разводит руками Ферик, а Дымок снова трясётся от беззвучного смеха.
— Всё такой же, — отсмеявшись и нажимая на горло, хрипит он. — Ну ладно, пошли. Я скажу за вас.
— Ты что ли арбитр? — спрашивает Ферик.
— Нет. Айда. Этот обождёт пусть.
Они берут Цвета и заходят в зал, а этот, то есть я, остаётся в фойе. Через несколько минут из зала выглядывает мордоворот и говорит, что меня пригласят минут через пять. Лады.
Проходит минут пятнадцать, прежде чем он появляется снова и говорит, мол сейчас-сейчас и снова исчезает. Потом он появляется ещё минут через пятнадцать и ведёт меня внутрь банкетного зала.
Момент ответственный. Не зачёт по истории КПСС с разбором статей Ленина, но всё равно мандраж имеется. Отряд милиции специального назначения готов ворваться и всех повязать. Пашка со Скачковым и ещё двумя моими пиратами тоже на многое готовы. Например, немного пострелять из автоматического оружия. Но им ещё надо сигнал подать.
Заходим. В зале сидит дохрена урок, а именно целых четырнадцать, не считая Ферика и Цвета. Перед ними тарелки с едой, водка, минералка. Всё как положено.
—…говорю, как есть, — недовольно заканчивает фразу Цвет. — По-любому. Кто бы там ни был.
Головы поворачиваются ко мне. Я быстро оглядываю публику. Зураб щерится. Вырвался из застенков, козья морда.
Из всех присутствующих я знаю только пятерых. Это, разумеется, Цвет с Фериком, Зура Белый, теперь вот Дымок и… Джемо Бакинский. Ну надо же, он-то как здесь…
Он едва заметно мне кивает.
— Общий салам, господа воры, — говорю я. — Мир вашим домам, а также здоровье и благополучие вам и вашим близким.
Они переглядываются, а я осматриваюсь. Зал небольшой, ресторан, судя по всему, не самый дорогой и ориентирующийся на определённый социальный слой. Скатерть не очень белая, а тарелки, как из столовки. Да и запах жареного лука мог бы и послабее проявляться.