Читать интересную книгу Коварный лед - В. ван Эмландт

— Не буду вас больше задерживать, фройляйн Мигль. Желаю приятно провести время в нашем прекрасном городе.

Труди уже давно уехала, когда Вилденберг прервал затянувшееся молчание.

— Ваши загадочные реплики в конце разговора с этой девушкой заставляют меня предположить, что у вас уже есть четкий план дальнейшего расследования. Мы не первый день работаем вместе, и я отлично знаю, что, по вашему мнению, пока дело не передано в прокуратуру, меня совершенно не касается, в каком направлении вы собираетесь искать решение проблемы. Но это отнюдь не лишает меня нормального человеческого любопытства. Нельзя ли на нынешней стадии слегка приоткрыть завесу, которая покуда скрывает от меня великую тайну?

Они знали друг друга уже так давно, что этот умышленный сарказм не задел Ван Хаутема. Он дружелюбно улыбнулся прокурору.

— Вы знаете, я не привык, — осторожно заметил он, — делать из своей работы секрет. И вам не хуже моего известно, что, покуда не собраны все до одного кусочки мозаики-головоломки, фантазировать об изображении в целом бессмысленно. В деле, которым я сейчас занимаюсь, пока еще полным-полно противоречий. Скажу так: что касается сорока восьми бриллиантов, попавших не по адресу, то факты явно уводят нас по ложному пути, в действительности все было иначе. Возьмем одно обстоятельство, заслуживающее особого внимания. Совершенно ясно, что в наши руки случайно попала малая часть добычи крупнейшего ограбления, совершенного на Ривьере. На длинном пути — предположим, в Америку — бриллианты проходят через Амстердам. Вне всякого сомнения, еще отправители постарались упаковать камни так, чтобы их было трудно обнаружить. — Комиссар наклонился к Вилденбергу и многозначительно заметил: — Вам не кажется странным, что здесь, в городе, посылку упаковали заново? В коробку, купленную незадолго перед тем в известном табачном магазине, и в ту же бумагу, в которую коробка была там завернута? Здесь-то и надо искать ключи ко всему делу. Я мог бы без труда представить вам пять объяснений этого факта, каждое из которых может оказаться правильным. Но, по понятным соображениям, я этого не сделаю. Я принял все необходимые меры, чтобы найти истину, и надеюсь, что нахожусь на правильном пути. Однако, прежде чем высказывать предположения, в которых я еще не уверен, нужно закончить расследование. — Ван Хаутем встал. — Я дал вам кончик нити. Пока достаточно. Не хвастаясь, скажу, что думаю сегодня получить факты решающего значения. Дайте мне еще сутки, и я надеюсь представить вам исчерпывающее объяснение.

Вилденберг тоже встал.

— Желаю успеха, старый хитрец! Победа, как всегда, за тобой. Еще один день отсрочки — и тогда все материалы мне на стол!

Он с силой хлопнул комиссара по крепкому плечу, и, когда Ван Хаутем уже садился в машину, широкая улыбка все еще не сошла с его лица. С таким человеком, как Вилденберг, можно работать. Он не держит тебя за руки и не надоедает глупыми вопросами. А самое замечательное, что последней своей тирадой он дал прокурору ключ от всего дела! Если Вилденберг выберет время спокойно обдумать его слова, то поймет все и без посторонней помощи!

Со смешанными чувствами Труди села в поджидавшую машину и попросила отвезти ее обратно в пансион. Толстяк комиссар может сколько угодно воображать, что, допросив Фрюкберга, уже закончил все дело, но он еще попотеет! Главное, что с нее снят домашний арест и она может идти куда хочет. Содержимое сигарной коробки для нее потеряно, но кое-что еще можно заполучить, по крайней мере чтобы не уехать из Амстердама с пустыми руками.

Дверь ей открыл сам Фидлер. Он рассказал, что с одиннадцати часов ей уже три раза звонил некто Арман де Перпиньян, француз, которому надо срочно с ней поговорить. Ровно в час он будет звонить опять, и Фидлер посоветовал молодой женщине в это время подойти к его конторке.

У себя в комнате, сняв пальто и лихо швырнув берет на кровать, Труди даже заплясала от радости. Арман не бросил ее на произвол судьбы! Он появился как раз в ту минуту, когда она больше всего в нем нуждалась. И с нее свалились все заботы, тяжесть от напряженных переговоров в прокуратуре и усталость последних дней. Теперь ей нужно только ухитриться повидать сообщника так, чтобы амстердамские сыщики — а их не следует недооценивать — ничего не узнали. «Вы свободны как птица», — сказал этот здоровяк! Пусть теперь говорят что хотят. Разумеется, за ней установят слежку, но она ведь и сама стреляный воробей. Арман тем более.

Пора действовать. В Париже или Лондоне, а может быть, и в Риме, где в полиции есть сыщики, которые знают все преступные махинации как свои пять пальцев, она, вероятно, не один раз подумала бы, прежде чем ступить на скользкий путь преступления. Но здесь ей ничего не грозит. Эти амстердамцы, возможно, опытны в обычной, повседневной работе по раскрытию домовых, садовых и кухонных краж, но, уж конечно, не доросли до такой хитроумной комбинации, какую могут разработать они с Арманом. Испортить всю музыку мог только Целлер. Хотя он намекнул Труди, что в Нидерландах она будет работать совершенно самостоятельно, она знала, что в подобных случаях он обычно посылал своих доверенных сыщиков шпионить за детективами, занятыми трудными делами. Вполне возможно, что один из коллег все эти дни держал ее под наблюдением и караулит ее даже сейчас. Что делать, придется рискнуть. Во всяком случае, следует доложить Целлеру о состоянии дел. Можно бы позвонить ему сейчас, но вдруг как раз во время разговора позвонит Арман? Нет, лучше уж подождать и посоветоваться с человеком, на которого вся ее надежда. Тихонько напевая, Труди еще раз взвесила свои планы. Без пяти минут час в отменном расположении духа она подошла к конторке в цокольном этаже и не обратила никакого внимания на полицейского агента, который лениво проследовал за ней и пристроился в уголке за дверью. Все равно она будет разговаривать с Арманом на условном языке, которого ни один здешний полицейский, конечно, не понимает. Телефонный звонок раздался точно в назначенное время.

Около двух после плотного ленча Труди покинула пансион. В своем темно-синем пальто и простеньком берете она ничем не выделялась среди оживленной толпы горожан и неторопливо пробиралась по Кейзерсграхт к Вейзелстраат. Она знала, что за ней следуют два человека. Один шел за ней по пятам, очевидно давая понять, что фортели ей выкидывать не стоит, так как она все еще находится под надзором Ван Хаутема; второй держался в некотором отдалении — если Труди как-нибудь уж очень ловко попытается скрыться от слежки, он будет под рукой. Труди удовлетворенно усмехнулась.

Потом она зашагала по Вейзелстраат в сторону Ветерингсханс и, точно не было никакой опасности, с увлечением разглядывала нарядные витрины и от всего сердца забавлялась, глядя на святого Николая, ехавшего на белой лошади в сопровождении целой свиты черных негров, щедро одарявших детвору мелкими пряниками. На Ветерингсханс она свернула направо и пошла, нежась в лучах зимнего солнышка, только что пробившихся из-за облаков. Она была уже в середине улицы, когда услышала позади несколько отрывистых автомобильных сигналов, и, подойдя ближе к краю тротуара, ускорила шаги. Поравнявшись с ней, такси еще немного сбавило скорость. Дверца открылась, и Труди как ни в чем не бывало ловко скользнула внутрь. Шофер многозначительно усмехнулся. Хитрец этот пассажир, как ловко он выловил из толпы свою подружку. Наверняка любовные шашни, которые им не хочется выставлять напоказ! Ну ладно, он сам был молод. За то, что он так блестяще выполнил этот маневр, элегантный кавалер наверняка щедро подбросит «на чай».

Труди хорошо расслышала за спиной поспешные шаги, когда скользнула в такси. Но она знала, что преследователи ничего не могут ей сделать. Ведь она не на подозрении! Главное, сыщики не успели разглядеть ее спутника, который только руку высунул, чтобы втащить ее внутрь, а лицо прикрыл носовым платком. Они, конечно, заметили номер такси и скоро узнают, где шофер высадил пассажиров, но Арман, вероятно, учел и это. Такси на полной скорости мчалось к парку Гартманплантсун, и если сыщики — что весьма вероятно — не найдут свободной машины, то слежку они возобновят не скоро, а это самое важное!

Молодая женщина одобрительно посмотрела на своего симпатичного спутника. Он действительно производил приятное впечатление. Стройный, в хорошо сшитом зимнем пальто, в мягкой черной шляпе, изящно промятой и сдвинутой слегка набок, лицо веселое, матовобледное, с ясными темнокарими глазами и кокетливыми маленькими усиками. Протягивая Труди платиновый портсигар, он ободряюще подмигнул ей.

— За вами следят? — спросил он тихо, давая ей прикурить от зажигалки.

— Еще бы! — Труди с удовольствием выпустила облачко ароматного дыма. — Куда мы едем?

— В ресторан зоологического сада, гордость амстердамцев. Короче, в «Артис». Зимой я провел тут несколько совещаний в узком кругу. В это время года там хоть из пушек пали — все равно не увидишь никого, кроме заспанного кельнера, флиртующего с буфетчицей. Так что доверьтесь мне!