Марвилет зашипела и вскинула руку, выкрикнув:
— Все равно! Кем бы ты ни была, и ты, и твоя копия сегодня умрете!
Я улыбнулась, радуясь тому, что мы смешали карты ведьме, не дав ей обставить все так, как ей хотелось.
— Ты призналась, что не такая уж добренькая, какой хотела казаться, — напомнила я Марвилет.
Ведьма оскалилась, перестав быть самой прекрасной женщиной на свете, и вскинула руки, выбрасывая вперед золотистое лассо. Я дернулась, пытаясь увернуться, но нить с довольным шипением обвилась вокруг меня, причиняя дичайшую боль. Я закричала и бессильно упала на землю, чувствуя, как удлиняются когти, как обостряются запахи и все чувства.
— Шерлин! Нет! — пискнула Лотта, кинувшись ко мне.
Захотелось ее оттолкнуть, а еще лучше — поймать когтями и разорвать горло, ощущая горячую кровь на губах!
Замотав головой, я огромным усилием воли заставила себя замереть.
— Давай! — с усмешкой выкрикнула Марвилет. — Покажи, на что ты способна!
* * *
Бен замер перед Марлоном, с болью наблюдая, как меняется облик Лины. Ее ногти удлинись и окрасились золотом, глаза вспыхнули желтизной. И она вся изменилась, хотя и осталась прежней, а наряд для танца лишь прибавил соблазнительности ее мягким, совершенно кошачьим движениям. Вот только взгляд… В нем плескалось лишь животное безумие.
— Давай! Покажи, на что ты способна! — крикнула ведьма, взмахнув руками.
Шерлин застонала и поднялась с земли, диким взглядом обводя людей.
— Осторожнее! — предупредил Бен стражников. — Не причините ей вреда!
— С каких это пор у вас такое особое отношение к оборотням? — рассмеялась Марвилет.
Бен ее не услышал. Он просто наблюдал за движениями Лины, чувствуя и ту боль, что сквозила за безумием в ее глазах, и обреченность слов предсказания из своего прошлого.
В какой-то миг Шерлин задержала взгляд на его величестве и с невероятной скоростью рванула к нему. Стражники не успели никак отреагировать — она двигалась слишком быстро. Но Бенедикт был готов. Он шагнул навстречу когтям, пытаясь перехватить девушку и не дать ей напасть.
Они упали вместе, Бен охнул, чувствуя, как острые когти вспарывают ему плечо, глубоко входя в плоть. Шерлин зарычала и застонала одновременно.
— Не-е-ет, — с усилием выдохнула она, пытаясь сопротивляться.
— Лина, — прошептал Бен и не смог не улыбнуться. — Проклятие…
— Нет, — простонала девушка, с огромным усилием выдергивая из плеча Бена когти и замирая над ним.
* * *
Разум двоился. Тело почти не подчинялось. Если прежде я просто не могла сдерживать эмоции, то теперь тело действовало отдельно от меня. По чужой указке.
Я не хотела нападать, сопротивлялась, но голос в моей голове звучал так требовательно, что хотелось подчиниться.
«Убей, и я прекращу твои мучения! — убеждал он. — Убей! Убей!»
На миг я отпустила свой разум, позволила требованию взять над собой верх… И очнулась в тот миг, когда ощутила горячую кровь на пальцах, услышала стон Бена.
— Не-е-ет, — с усилием выдохнула я, понимая, что сотворила самое ужасное, что только могла. Голос требовал продолжить, вцепиться мастеру в горло. — Нет.
В горле застыл крик боли и рык, я замерла, чувствуя, что не могу дышать, а исполнение требований Марвилет начало казаться единственной возможностью освободиться от удавки.
— Лина… — услышала я голос Бена. Он был бледен, но он улыбнулся мне. А потом протянул руку и осторожно тронул мою щеку. Я замерла, боясь пошевелиться и сделать еще что-то ужасное. — Проклятие… Я знал, что подобное может произойти…
О чем он?
Я вжалась щекой в его ладонь, впитывая исходящее от нее тепло, пытаясь не думать о том, что не могу дышать. Уж лучше я задохнусь, чем исполню требование ведьмы. Нет-нет-нет!
— Ты зря не сказала мне… — пробормотал мастер. — Я не успел…
Что не успел?
Он с трудом приподнялся и внезапно коснулся моих губ своими губами. В этом поцелуе не было страсти, лишь сожаление и боль. Застонав, я заплакала, бессильно приоткрыв рот в беззвучном крике. Голова кружилась. Еще секунда — и я или потеряю сознание, или сдамся.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Давай же! — вслух крикнула Марвилет, и я поняла, что прошли не минуты, как мне казалось, а считанные секунды.
Стражники успели обступить короля, но они еще не решили, что делать со мной. Марвилет прикрыла себя куполом света, у которого бездыханными телами лежало несколько слуг, видимо, пытавшихся скрутить ведьму. Лотта со слезами сидела на земле, с надеждой глядя на меня.
Я попыталась вдохнуть, но у меня ничего не вышло. Я хотела позвать на помощь, но не смогла издать ни звука. В панике я глянула на Бена, понимая, что он не поможет мне. Тем более теперь, когда я превратилась в опасного зверя. Но увидев взгляд мастера, я ощутила внезапный покой. Мужчина смотрел на меня без страха и без обиды. Кажется, он даже любовался моим переменившимся лицом.
Какой же он… дурак!
На миг прикрыв глаза, я вскочила и ринулась на Марвилет. Она подобного не ожидала и не успела среагировать. Я прорвалась сквозь ее чары и прыгнула как кошка, толкнув ее ногами и руками, подмяв под себя. В этот же миг удавка на моей шее ослабла, давая возможность вздохнуть.
— Ты! — крикнула я. — Ты не заставишь меня. Я тебе не зверь, а самостоятельная девушка двадцать первого века. И за себя я буду решать сама!
Не контролируя себя, я со слезами вцепилась в ведьму, чувствуя лишь то, как слезы струятся по лицу, и крутит все тело.
— Ты испортила столько жизней! Столько жизней! И хочешь, чтобы я отняла его жизнь! Не дождешься! Я заберу твою!
Несколько минут я просто топтала ведьму, порываясь расцарапать ей лицо.
Никто не пытался меня остановить. И мне самой этого не хотелось. Лишь когда кто-то взял меня за плечи и потянул в сторону, я с рыданиями отшатнулась. Тут же стражники скрутили ведьму и заковали ее руки в какие-то диковинные кандалы. Всхлипнув, я отвернулась и громко разрыдалась.
— Лина, — хрипло позвал Бен, осторожно обнимая меня.
— Ты… — прошептала я. — Я думала, что убила тебя!
Я бессильно ткнула мастера в здоровое плечо и разрыдалась еще горше.
— Тебе почти это удалось, — тихо согласился он и криво улыбнулся.
Я сморщилась и уткнулась ему в плечо, вызвав у мастера стон.
— Я думал, что проклята Шарлотт.
— И почему это было важно? — спросила я сквозь слезы, наблюдая, как вокруг суетятся люди, боясь приблизиться к нам с Бенедиктом. — Нужно что-то сделать с твоей раной!
— Мне было предсказание, что я могу умереть до того, как мне исполниться тридцать, — ответил маг. — И единственный шанс этого избежать — одна проклятая, связанная со знатной фамилией.
— Ты шутишь? Ты ранен!
— Кто знает, чтобы случилось, если бы ты не попала в этот мир? — философски заметил Бен. — Возможно… Возможно, я бы уже был мертв.
— Меня все достало! — сообщила я ему. — Вот проверю, чтобы тебя хорошенько заштопали и сбегу отсюда.
— А если…
— И не говори мне, что меня могут обвинить в нападении! — перебила я. — Я не виновата.
— Тебе стоит остаться здесь, — сказал мужчина.
— Я не могу.
— То, что с тобой сделала Марвилет… От этого не избавиться. Ты должна учиться жить с этим, — пояснил он.
— А может… само как-нибудь рассосется? — с надеждой уточнила я.
Он не понял, но улыбнулся.
— Останься.
— Нет.
— Ради Лотты.
— Нет. У меня дома бабушки! Как они без меня?
— Забери их сюда, — предложил мастер.
— И как ты себе это представляешь? Это же сложнее, чем жить на два мира!
ЭПИЛОГ
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Бен задумчиво осмотрел кучу свертков в своих руках и, злясь на себя, постучал в дверь ногой. Открыли не сразу. Лишь через пару минут на пороге возникли две женщины в одинаковых передничках.
— О! Бенедикт! — с улыбкой всплеснула руками Татьяна. — Ты как раз вовремя.
Мастер потянул носом, ощутив теплый сырный аромат, хлынувший на улицу, и улыбнулся.