намереваясь пресечь на корню план повстанцев.
Лорд Ричард Орсо. Не союзник, враг.
Снаружи послышались шаги, это стражники возвращались с подмогой. Рухнула каменная башня, повстанцы Ульриха ворвались во дворец.
Я воспользовалась секундным замешательством Рика и занесла руку с абсолютно черным камнем силы над смотровой дырой. Жаль, маневр не удался — Рик сжал мою руку в своей, не давая сделать последний шаг — выбросить бракованный камень в шахту.
Мечи схлестнулись совсем рядом с сокровищницей. Навстречу войнам Ульриха вышли стражники императорского дворца, а вскоре подтянулись повстанцы во главе с Моришем.
Мятеж Ульриха будет подавлен, в этом я не сомневалась. А вот что будет дальше? Родится ли сегодня новый мир без отравляющей сердце магии или колесо перемен переломится и всё останется как есть?
Моя рука нависла над смотровым окном в шахту. Древняя жила, забраковав которую, мы избавимся от магии навсегда. Всего одно движение отделяло меня от нового мира, но Рик крепко держал мой кулак, не давая пальцам разжаться.
Наши взгляды встретились в молчаливой борьбе.
Ну же! Позволь мне!
Именно в этот момент в зале сокровищницы появился еще один гость — его величество император Антолон Пятый. Монарх явился без охраны, сонный, в одном халате, будто хотел убедиться в мятеже сам. Бронзовые волосы вились кольцами и спадали на плечи. В мужчине в шелковом халате было сложно узнать императора, если бы я не видела его портрет в кабинете отца все детство. Однажды в юности Ромул нарисовал императору усы черным углем. В вину брата никто не поверил, родители решили, что рисовала я. Всё наказание в углу Ромул просидел вместе со мной, наверное, после того случая он и решил больше не врать. Интересно, где он сейчас? На чьей стороне?
— Что здесь происходит? — отмер император. — Ричард, кто эта женщина? Что вы оба делаете в моей сокровищнице?!
В следующий миг он увидел черный камень в моей руке, разбитую линзу, зияющую дыру в подземную шахту — и всё понял. Тело пошатнулось, император схватился за сердце.
— Убей ее, Ричард! — император выставил вперед указательный палец. — Она посягнула на мои сокровища, немыслимо! Убей ее немедленно, я приказываю!
Пальцы Рика дрогнули, он ослабил хватку.
Я удивленно посмотрела в зеленые глаза, силясь увидеть подвох. Подвоха не было.
— Давай, Ника… Изменим этот мир.
— Но… почему?
В моем понимании, Рик должен подчиниться императору, он ведь столько сражался за него.
— Я уже говорил как-то, — тихо произнес он. — Личное счастье для меня важнее империи. Дерзай, милая.
Теплое дыхание окутало щеку.
Как с души рухнул камень, так бракованный камень силы выскользнул из наших сплетенных ладоней и полетел в самую шахту. Затвердевшая подземная река глубоко под землей охнула, помрачнела и бешеным темпом начала превращаться в черную жижу.
— Не-е-ет! — завопил император, кинувшись к нам.
Рик успел оттянуть меня с траектории. Император схватил каменный пьедестал и с невиданной силой опрокинул его на землю. Камень треснул, а император уже опустился на пол, в панике он вглядывался в темноту шахты и вот-вот намеревался попасть вниз.
Пока император суетился вокруг смотрового отверстия, я прошлась вдоль каждого сундука, опуская голую руку в сокровища. Черная жижа хлынула из сундуков и потекла ко дну воронки, туда, где у рухнувшего пьедестала на четвереньках ползал император.
— Что ты наделала, дефектная дрянь! — в сердцах воскликнул он, и я поежилась от тяжести его голоса.
Император бросился к сундукам, но было уже поздно. Камни силы чернели на глазах, трескались, из каждого вытекала густая жидкость. Весь перемазанный, император не прекращал попыток спасти свои сокровища.
Черная жижа начала накапливаться в воронке, подобно озеру. Туда же кинулся император.
— Он же утонет… — беспокойно сказала я.
— Не утонет.
В зал ворвались стражи, орлиные взгляды нашли императора.
— Помогите ему, — произнес Рик, жестом указывая на императора, который уже по пояс погряз в черном озере.
Без лишних вопросов стражники кинулись ему на помощь, а мы уже спешили к выходу.
Звуки сражения стихли, Ульрих был повержен объединенными силами императорских стражей и повстанцев Мориша.
Когда мы с Риком вышли в угольный коридор, внимание уставших от боя войнов сфокусировалось на нас двоих. В дюжине глаз — и стражников, и повстанцев — отражался вопрос.
Что будет дальше?
Горячая мужская ладонь коснулась моей холодной.
Взявшись за руки, мы пошли вперед, сквозь толпу ошарашенных стражей. Императорский подданный Ричард Орсо и Николетта Феррано из рядов повстанцев. Вместе?!
В темном углу Томас Мориш довольно прищурился. Не зря он сделал ставку на этих двоих. Он множество раз обдумывал, каким будет мир после революции, в его мыслях никак не получалось обойтись без жертв и репрессий. Пока на пороге его бара не появилась она — леди с дефектом и мечтой, что была созвучна его собственной.
Пройдя угольный коридор, мы вышли через вход у разрушенной каменной башни. По лестнице уже бежали Кузя с Розеттой.
— Что случилось? — беспокойно спросил Кузя. — Отец..?
Рик положил руку на плечо блудного принца, и тот напряжённо замер.
— Он выбрал путь, выбери и ты.
Принц Кузмаил посмотрел на остатки разрушенной башни, потом обернулся назад, к людям, что прямо сейчас сидели на траве перед дворцом и бинтами латали раненых, всех без разбору. Женщины кричали молодым принести воду и лекарства, туда-сюда бегали дети, раненые мужчины изо всех сил старались держаться на ногах. Им здорово досталось от армии Филиппа и бойцов Ульриха. Болело всё, но каждый чувствовал, что вышел сегодня не напрасно, они защищали свои семьи от агрессии. Каждый человек на поляне чувствовал себя причастным к общему будущему.
***
Когда мы с Риком выбрали личное счастье, принц Кузмаил выбрал страну. Впрочем, одно другому не мешает.
На балконе единственной уцелевшей железной башни топтались четыре пары ног.
Спереди у самых перил двое молодых в белых одеждах. Принц Кузмаил и его нареченная супруга Розетта Баллеэстро.
Мы с Риком стояли позади. Сами того не подозревая, мы стали символом завершения революции, поэтому советник, что отвечал за репутацию императорской семьи, рекомендовал сегодня стоять рядом.
— Император умер, — громко произнес Кузмаил, и шепотки внизу стихли. — Мир изменился, больше нет повстанцев и законников. То, что произошло — следствие наших решений. Ваших. Моих. Решений моего отца. Перемены случаются, нужно быть сильными, чтобы их принять. Рядом со мной — друзья, среди которых есть повстанцы и есть сторонники моего отца. Маги и дефектные. Мы стоим здесь вместе, потому что только так можно справиться с болью, с потерями и с новыми правилами жизни. Здесь кончается революция и начинается новая