полученные от него, по секретному каналу и надеялся успеть в столицу к основной волне арестов. Но преступники нас опередили и если мы не успеем привезти пленника в столицу, то все будет зря. Аресту подверглись не те люди, которых можно оставить в темнице без доказательств на длительный срок. Косвенные улики не в счет. Их влияние слишком сильно. Может начаться смута, столкновения, а этого никак нельзя допустить.
Вопросы почему-то так никто и не задал. Слишком нас с магистром ошарашили эти новости. Адам был спокоен. Его в принципе ничего не волновало, судя по всему. Еще бы, это не его мир. О чем беспокоится?
— Нам нужно спешить. Насколько я помню, в пяти лигах дальше по дороге есть деревня, где можно найти другой транспорт. Деревушка небольшая, но стоит на перекрестке и там крупный постоялый двор. Если повезет, то и другой магвозок сможем арендовать.
«Но туда нужно еще дойти. Пешком с пленником в нагрузку, которого нужно будет сберечь любой ценой» — подумала я.
— Выступаем, как только рассветет, — бескомпромиссно обрубил Даларт. — Я успею восстановиться и вам тоже нужно отдохнуть. Адам? — он бросил вопросительный взгляд на адъютанта.
— Я покараулю. Мы уже решили этот вопрос. Но до рассвета осталось пара часов от силы. Не все обладают вашей выносливостью, милорд.
Их взгляды скрестились на мне, чем внезапно разозлили. Опять меня оценивают с позиции моего пола.
— Я справлюсь, — коротко и сухо отмела их сомнения.
— Хорошо, Талана. Если не найдем возок, мы возьмем лошадей, а вас оставим в деревне. Там сможете подождать более комфортный транспорт, — кивнул своим мыслям Даларт. — А теперь спать.
Никто не стал возражать.
Адам погасил свой странный светильник, и все погрузилось в мягкую темноту. Она убаюкивала не хуже колыбельной. Я и не заметила, как быстро меня утянуло в сон, несмотря на неудобную позу и день полный потрясений. Даже соблазн обдумать новую информацию не помог. Мозг отключился, словно по щелчку пальцев.
Проснулась я от тихого скрипа, а еще от негромкого шепота. Адам что-то спросил и Даларт ему ответил. Не стала сразу открывать глаза, стало любопытно, о чем они говорят. Мой слух выцепил случайно имя «Мили», и я застыла в оцепенении. Почему они обсуждают меня?
29. Немного об истинности
Я прислушалась. Напряглась изо всех сил, боясь упустить хоть слово.
— Знаешь, какой самый большой страх всегда был внутри моего рода, Адам? — голос у Даларта странный, незнакомые горькие нотки слышались в нем. — Самый страшный кошмар, который и ко мне начал приходить в последнее время все чаще — это потерять разум от истинной связи. Нет ничего страшнее для мага такой силы. Мой прадед стал предателем и утратил контроль над своим даром, когда потерял свою пару. Он смог опомниться в последний момент и уничтожил сам себя и половину вражеского отряда, когда осознал, что помогает врагам. Только это спасло тогда наш род от опалы, но история любит повторения…
— Вы думаете, что это может быть причиной…
— Я не думаю, а точно знаю. Ты вряд ли сможешь это понять, раз в вашем мире нет такой особенности.
— Вот, тогда вопрос. Я немного не понял по этой вашей истинности. Как вы понимаете, что это она, ваша пара, когда встречаете ее первый раз? Метка там, например, на теле появляется или ощущение безграничного счастья в голове? Что? Как это было у вас, например?
— Счастье? — короткий невеселый смешок. — Уж точно я испытал не счастье, когда первый раз встретил Милитану, — горло обожгло от подступившей обиды.
Значит, все его слова ложь с самого начала… вся наша истинность. Ложь и обман. Очередное подтверждение. И все равно больно. Я думала, что уже излечилась от этой болезни, но выходит нет.
— …Это слабость, уязвимость. Мерзкое чувство. Тебя бы обрадовала новость, что к твоему горлу теперь будет вечно приставлен острый кинжал? И стоит ослабить контроль… Нет, я точно не был счастлив в тот момент. Скорее оглушен, раздавлен и зол, — продолжил Даларт свои откровения.
Так я его ослабляю, получается? Ему, сильному магу и высшему лорду, не нужна такая слабая истинная. С новой невестой не будет таких проблем.
— Тогда, как вы ее узнали? — захотелось прибить Адама за его бестактность. Сколько можно мусолить эту тему?
— Тебя интересует физические признаки? Это странное ощущение. Я не знаю, как описать. Будто под лед проваливаешься, в ледяную воду. И понимаешь, что мир вокруг больше не будет прежним. Потом…Мы, мужчины, видим свою метку на истинной, а остальные маги тоже ее видят. Девушкам это не доступно. Они ощущают истинность по-другому. Мили говорила как-то, что чувствует, словно натяжение тысячи тонких нитей между нами.
— То есть, я правильно понял, любой маг может понять, где чья истинная?
— Правильно.
— И вы поэтому ее скрывали?
— Адам, ты переходишь черту. Не помню, чтобы я соглашался перед тобой отчитываться.
— Я просто пытаюсь восстановить полную картину. Что здесь такого? Вы поэтому у нее просили прощение?
Я беззвучно ахнула.
— У кого я просил прощение? — похоже, что и лорду надоел этот неприятный разговор.
— У Мили. Вы когда в бессознанке валялись, Талану за нее приняли и прощение просили. Напугали тут всех…
— Просил, значит… — задумчиво протянул Даларт.
— Да, а еще я не понял, раз ваша истинная так вам не понравилась, почему вы сразу от нее не отказались? Я слышал, у вас такое практикуют и часто. Развелись бы и делов-то. Никакой кинжал больше вам на горло не давит.
Ох, Адам с огнем играет. Разве можно такие вопросы и таким тоном задавать? У меня в висках застучало от напряжения. Что он ответит?
— Адам, ты меня явно не понял, — услышала я его тихий рык. — Если я не был в восторге от факта обретения истиной пары, это не значит, что я откажусь от нее. Милитана моя истинная, и ею останется. Все остальное — досужие сплетни и домыслы, как та статья в Вестнике…
— А если она сама этого захочет? — я готова была взвыть от досады, что он его прервал.
Что за статья? Та, про скорую свадьбу с другой?
— Мили? Она не захочет. Кто угодно, но не она. Ее где-то прячут, держат силой. И когда я их