— Еще раз попробуешь меня поцеловать, я тебе волосы повыдергиваю, — мрачно пообещала я вставая.
— Дикая кошка, — пробормотал эльф, потирая щеку.
Мы поднялись и тут эхо, отскакивающее от каменных стен, донесло до нас пререкающиеся голоса.
— Видел единорога? Скажешь тоже! Всех их перебили еще до того, как мы пришли на эти земли.
— Видел! Можешь не верить, но это точно был единорог! А может, мне явился дух первой эльфийской королевы. Помнишь пророчество?
— О том, что в образе единорога возродится дух Анкалимэ, праматери всех эльфов? Так там говорилось про белого единорога, а ты утверждаешь, что видел черного. К тому же дух должен явиться на заре, а не в полночь.
Снова попадать под стражу не входило в мой список дел на сегодня.
— Нас поймают! Выполняй свою часть сделки и выведи меня отсюда! — прошипела я.
Морнэмир приглашающим жестом раскрыл объятия. Нахмурившись, я непонимающе смотрела на него.
— Вивиан, ты слишком подозрительна, — закатил он глаза. — Подойди ближе, иначе я не смогу переместить нас.
Голоса приближались. Еще немного и стража будет здесь. Понимая, что выхода нет, я подошла к Морнэмиру. Он, притянув меня к своей широкой теплой груди, запахнул плащ и нас поглотил фиолетовый дым.
Через секунду я уже стояла в тех же самых кустах, в которых прибыла сюда верхом на Флориане. Ну ладно-ладно, почти верхом. Остатки дыма медленно исчезали у земли. Морнэмир протянул мне дневник. Я взяла его и поспешно спрятала за пояс штанов, под камзол. Полистаю его, как только уберусь из Исил Наллэ вместе с Флорианом. Эльф насмешливо наблюдал за моими действиями.
— Не поблагодаришь спасителя? — поинтересовался он, когда я наконец надежно закрепила дневник за резинкой штанов и убедилась, что он не выпадет.
Я только фыркнула в ответ.
— Надеюсь, что еще долго тебя не увижу.
— Ваше высочество, ваше сердце соткано изо льда, — пафосно произнес Морнэмир. Глаза его смеялись. — Кстати, это твоя симпатичная лошадка пасется с той стороны ворот?
— Не понимаю, о чем ты, — как можно равнодушнее пожала я плечами. Не хватало еще, чтобы этот тип узнал о Флориане.
— Ее сложно не заметить, длинный рог выдает, — хмыкнул Морнэмир.
— Не понимаю, о чем ты, — упрямо повторила я.
— Хочешь совет? Садись на нее и уезжай отсюда.
— Не нужны мне твои советы, — прошипела я.
— Встретимся, когда я приду за своей частью сделки, — Морнэмир нежно провел по моей щеке пальцем, а мне вдруг захотелось прижаться к нему. И чтобы он сказал, что мне все приснилось. И я не выходила замуж за серебряного короля, такого прекрасного, но холодного. И не было у меня никакой силы. И что сейчас придет мама, и мы снова пойдем собирать травы. Боясь совершенно раскиснуть, я часто-часто заморгала и закусила губу, чтобы не дать пролиться предательским слезам. Морнэмир уже взмахнул руками, когда я вспомнила:
— Постой! Зачем ты оговорил дядю Элрика?
Он лукаво усмехнулся и пожал плечами.
— Этот старик проиграл мне в карты и не хотел отдавать выигрыш. Согласись, он неплохо смотрелся на дереве.
Смех Морнэмира еще какое-то время висел в воздухе и после того, как он растворился в столбе дыма. Я боролась с раздражением. Подставил меня, чтобы поквитаться со старым обидчиком! Подумав немного, я широко улыбнулась. Прекрасно! Зато теперь я смогу узнать, кто такой Морнэмир. Только и нужно, что спросить дядю Элрика. Но все это после того, как я смогу вернуть самого Элрика к жизни. Но где же Флориан? Надеюсь, его не поймали. Идриль была настроена очень серьезно, отдавая приказ о военном положении в долине. Хоть бы единорог догадался переместиться сюда! Не могу же я вернуться обратно в Исил Наллэ.
Я осторожно выглянула из кустов. Рассвет уже оставил нежные поцелуи на верхушках деревьев.
— Лесной дьявол побери этого Морнэмира! Все мысли теперь о поцелуях! — буркнула я.
С этой стороны ворот все было тихо, но ведь эльфы — прирожденные охотники. Может быть, меня уже взяли на мушку нескольких луков, а я и знать не знаю! Слегка запаниковав, я чуть пошевелила пальцами, заставив куст протянуть свои ветви. Я даже не успела удивиться тому, как легко меня послушалась моя своенравная сила. Под плотной зеленой листвяной шапкой я сделала несколько шагов к воротам, надеясь отыскать в них щелочку, а если понадобится, то и открыть их, чтобы помочь Флориану выбраться. Пока что меня не попытались снять стрелой, а значит, за моими перемещениями никто не следил. Неожиданно мои ноги запутались в какой-то веревке, и я с грохотом повалилась на землю. На меня сверху навалилось массивное бородатое тело в тяжеленной кольчуге и приплюснутом шлеме.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Есть! Крор, я поймал! — пропыхтел широкоплечий коротышка, скручивая мне руки.
— Отличная работа, парень. Хотя это всего лишь эльфийская девка, но король будет доволен.
— Еще бы, теперь можно начинать переговоры.
— Не болтай! — прикрикнул второй, такой же бородатый коротышка, но в кольчуге покороче.
— Эй, а вы кто такие? Что вам от меня надо? — запоздало удивилась я. — Какой еще король? А ну убрали от меня свои лапы!
Я начала визжать и отчаянно лягаться связанными ногами. На них красовался болас — веревка с привязанными камнями, которую бросают, когда хотят стреножить человека или животное. Я знала название от своего отчима. Он брал болас, когда шел на охоту.
— Крор, на ее визг сейчас сбегутся все остроухие!
— Всему-то вас, сопляков, учить надо, — лицо мне защекотала длинная борода нависшего надо мной недомерка. А потом его огромный кулак, размером с дыню, опустился на мою многострадальную голову, и я погрузилась во тьму.
Глава 10
— Посмотри только: и как их женщины находят себе мужей, ума не приложу. Талия тонкая, ноги длинные, а какие маленькие руки! Такими руками ни кольчугу не выковать, ни меч удержать.
Сочный бас, но явно принадлежащий женщине, ворвался в мое помутневшее сознание.
— Живи она у нас, на нее бы ни один приличный гном не посмотрел!
Сдвоенный хохот неприятно резанул слух.
— Батильда, но волосы, ты посмотри на волосы! — Я почувствовала прикосновение к голове. — Будто пламя в великой кузне Норина.
— Ой, не смеши меня, Гуда. Скажешь тоже, пламя, — фыркнул бас. — Вам, молодым, лишь бы на эльфов поглазеть. Хотя на что тут смотреть не пойму, одни слезы.
— А ресницы такие длинные, — продолжала восхищаться не знакомая мне Гуда.
— Еще бы им длинными не быть! Небось ничего тяжелее листика в руках не держала. Мы-то свои в великой кузне еще в детстве опалили, не говоря уж о бородах и волосах!
Что-то пощекотало мне лицо. Я наконец нашла в себе силы и медленно открыла глаза, которые будто придавили чем-то изнутри, и увидела нависшее надо мной широкое бородатое лицо с красноватым оттенком кожи. Борода снова защекотала мне лицо и нос. Не удержавшись, я громко чихнула. Незнакомка взвизгнула и резко отстранилась.
— Очухалась, значит, — удовлетворенно произнес бас. Я резко села, испытав приступ дикой боли, заставивший меня сцепить зубы, и уставилась на двух низкорослых коренастых женщин, одна из которых смотрела с интересом, а вторая — нахмурившись.
— Я Батильда, а это, — кивок в сторону незнакомки помладше, — Гуда.
Я во все глаза рассматривала женщин. Та, что назвалась Батильдой, имела почти мужские черты лица и большой нос, а прическа на ее голове затейливо переходила в пышную бороду, концы которой были украшены маленькими серебряными колокольчиками, позвякивавшими при каждом движении. Батильда была довольно ширококостной и имела развитую мускулатуру. Если бы она не назвалась женским именем, я бы десять раз подумала, прежде чем обратиться к ней в женском роде. Та, что помладше, Гуда, отличалась большей миловидностью, но ее пшеничные волосы точно также переплетались косичками с короткой бородой. Веснушки задорно горели на пухлощеком лице. Одеты незнакомки были в домотканые темно-серые платья, украшенные искусно выкованными медальонами.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})