— У меня сын родился! У них всё хорошо!
— О, поздравляю!
Пожал ему руку.
Давид больше не ходил. Он стоял и неотрывно смотрел в окна второго этажа. Где-то за ними были его жена и ребёнок. И он ждал, когда ему разрешат подняться к ним.
Наконец зазвонил и мой телефон. Алёнка!
— Алекс, поздравь меня. Всё хорошо, роды прошли без осложнений. Сын, 3 кг 800 г, 54 см. Богатырь!
— Любимая! Алёнушка! Как ты? Очень больно было?
— Роды — это обычно больно, но терпимо. Особенно с эпидуралкой.
— А что малыш? Как он?
— Вроде бы нормально. Сейчас его забрали врачи осматривать и обрабатывать. Пока не знаю, когда тебя пустят. Жди!
Она отключилась. Я был счастлив! В ушах звучали фанфары. Рот поневоле растягивался в улыбке. Со стороны я, наверное, был похож на дурачка, но мне было плевать. Я стал папой!
Волнение начало понемногу отпускать. Мы с Давидом обсуждали сумму гонорара врачам и бригаде. Я же не успел об этом ничего узнать заранее и теперь не понимал, как себя вести, когда меня позовут в отделение.
Ему позвонила жена, и он, счастливо улыбаясь, поспешил знакомиться со своим сыном.
Вдруг глаз зацепился за знакомую фигуру. Из дверей роддома выпорхнула Настя. Она была очень стильно одета, а под расклешённым пальто угадывался немаленький уже живот.
— Настя!
Девушка остановилась, заметив меня.
— Здравствуйте.
— Вот так встреча. Шикарно выглядишь!
— Спасибо.
— Вау! Ты беременна? А говорила, что не можешь иметь детей.
— Оказывается, чудеса случаются.
Она расплылась в улыбке. Какая же она была красивая!
— Приезжала на консультацию. Я же в области прописана, так что рожать меня сюда направили.
— Поздравляю! А у меня сын родился. Вот буквально час назад. Жду, когда меня пустят с женой и ребёнком повидаться.
— Круто! Поздравляю!
— Я так волновался… Он недоношенный, 33 недели всего. Но крупный — 3,800 и 54 см!
— Ничего себе! Желаю, чтобы у него всё было хорошо.
— Спасибо. А как твоя спина? Что врачи говорят? Тебе вообще рожать можно после такой травмы?
— Кто ж мне запретит? Разные врачи говорят разное. В целом, спина с нагрузкой, тьфу-тьфу-тьфу, справляется. Но, скорее всего, будут делать кесарево.
— Работаешь ещё?
— Официально уже в декрете. Но ещё работаю, пока могу. Договорилась с шефом, что потом переводы буду делать удалённо, если получится.
— Тебя можно поздравить? Замуж вышла?
— Нет.
— А как же ребёнок?
— Для этого вовсе не обязательно быть замужем, — она счастливо улыбнулась и погладила живот. — Толкается.
— Но отец ребёнка тебе помогает?
— Нет.
— Это же ненормально! Как ты сама справишься?
— Думаете, я первая мать-одиночка? Другие справляются, и я справлюсь. Мне мама поможет. Денег я немного накопила, так что всё будет хорошо!
— Я не сомневаюсь, что ты справишься. Но ведь мужчина тоже должен нести ответственность! Ты ему о ребёнке сказала, а он отказался от него?
— Нет, не говорила.
— Почему?
— Ну вот так.
— Или ты даже не знаешь, кто отец?
— Какая вам разница? Вы ведь всё равно будете думать обо мне только плохое, правда? Я такая, какая есть. Но знаете, я — тоже человек. И тоже имею право родить себе ребёнка. Даже если кто-то считает иначе.
В её голосе было столько обиды, на щеках появились слёзы. Мне стало ужасно неловко, что я обидел её. Опять ляпнул, не подумав. Вечно я с ней так. Но у меня в голове не укладывалось, как можно было не сообщить отцу о ребёнке. И дело ведь не только в деньгах или другой помощи. Мужчина вправе знать, что станет отцом. Как бы по-свински он с ней ни обошёлся, нельзя было наказывать его ребёнком.
— Да постой же! Я не говорил, что ты не должна рожать! Я лишь сказал, что мужчина обязан помогать, платить алименты в конце концов! Потому что не только женщина должна нести ответственность за ребёнка!
— Он женат. И я не хочу портить ему жизнь. Да и кому нужен ребёнок от такой, как я? И вообще, я сама виновата. Я думала, что не могу забеременеть, а вот как вышло. Так что… Ответственность теперь только на мне. Я справлюсь. До свидания. Желаю вашему малышу здоровья!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Она улыбнулась и пошла в сторону ворот. Мне стало её очень жаль. Такая красивая девушка. И неглупая ведь. А так всё в жизни через одно место.
На крыльце появился Давид. Я подошёл к нему.
— Как ваши?
— Всё хорошо.
— Видели ребёнка?
— Да, — расплылся в улыбке.
— Ещё раз поздравляю!
Давид ушёл. Я начал снова волноваться, почему меня не звали так долго. Может, с ребёнком что-то не так?
Прошло, наверное, ещё полчаса, когда наконец-то обо мне вспомнили. Санитарка на входе заставила сдать верхнюю одежду в гардероб, выдала мне бахилы и халат.
Алёна лежала в одноместной палате. Рядом с кроватью стояла какая-то металлическая корзинка на колёсиках и высоких ножках. Чем-то она напомнила мне тележки в супермаркете, только бортики были совсем низкими. На дне этой корзинки было постелено, и там лежал мой сын.
Кто сказал, что он — богатырь? Он был таким крохотным, что страшно было смотреть. Личико красное, а всё остальное скрыто одёжками и одеялом.
— Алёнушка, как ты?
— Нормально.
Я разглядывал её и не мог не заметить, что в глазах сосуды полопались, белки были красными. Намучалась, видимо, но хорохорилась, не подавала виду.
— Какой он маленький!
— Это так кажется. По сравнению с другими он даже большой.
— Ты с детским врачом уже разговаривала? — она кивнула. — Что говорит? Какие прогнозы? Может, привезти какого-то специалиста?
— Врач сказала, что на первый взгляд всё нормально. Они будут наблюдать. Вес у него хороший, показатели вроде бы в норме. У каждого ребёнка свой срок. Кто-то рождается в 38 недель полностью доношенным, а кто-то — аж в 42 недели. Ну вот у нас получилось чуть меньше, чем 38. Главное — лёгкие раскрылись, он нормально дышит, закричал сразу. Надеюсь, всё обойдётся.
— Ну дай-то Бог.
— Так, смотри. Я тебе в мессенджер скинула список, что купить. Написала, в каких магазинах я что присмотрела. Бери свою Марию и иди. Сам не ходи, ты — бестолковый.
— Я — бестолковый?
— Все мужики такие, не обижайся. Ну не хочешь Марию, маму свою попроси. Так вот, по одёжке я всё расписала подробно. Потом молокоотсос, видео-няня, бутылочки и прочее. Просто следуй точно по списку. Кроватку и коляску ты помнишь?
— Да, конечно.
— Ну и найми кого-то, чтобы тебе помогли подготовиться к нашему возвращению. И вещи постирать-погладить надо.
— А хоть примерно известно, когда выписать могут?
— Если не будет никаких осложнений, то на 5-й день. Сегодня — первый. Так что у тебя полных три дня. Хочешь, я маму свою попрошу тебе помочь?
— Не надо, я разберусь. Пусть она копит силы — потом будет тебе помогать. Так, с покупками я приблизительно понял. Теперь два вопроса. Один ерундовый — когда, кому и сколько денег нести. А второй очень важный: как мы малыша назовём? Ты уже выбрала имя или будем выбирать вместе?
— Деньги неси уже. Врач в ординаторской. Он сам раздаст, кому надо. Мне оставь тоже, тут за всё по мелочам надо будет платить. И разменяй мне деньги. Чтобы купюры по 20 и по 50 были.
— Хорошо. А с именем что? Нехорошо оставлять ребёнка безымянным.
— У тебя есть предложения?
Я задумался. Конечно, я уже прикидывал, какие имена мне нравились.
— Может, Илья? Раз ты говоришь, что богатырь.
— Да, хорошее имя, я согласна.
— Значит, окончательно Илья Александрович Столяров?
Глава 23
Настя
В первые дни после родов шов и спина ужасно болели. Я не могла даже пошевелиться. Обезболивающее, которое мне кололи, помогало мало. Но всё это было ерундой по сравнению с безграничным счастьем от рождения малыша.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Я назвала сына Виктором, мне всегда очень нравилось это имя. Когда он вырастет, непременно станет победителем.
Родился сынок не очень крупным: с весом 3 кг 100 г, ростом 50 см. Может, если бы ему позволили досидеть в мамином животике до 40 недель, то успел бы ещё немного подрасти. Но врач заверила меня, что с моим малышом всё хорошо.