вверх. Она цеплялась за большие острова, на которых возвышались дворцы невиданной красоты.
Между ними сновали крылатые существа, чьи крылья переливались словно опаловое море под ярким солнцем. Их сложно было назвать людьми, хоть, в целом, в облике было предостаточно человеческих черт.
«Дело в пропорциях, — догадалась я. — В них есть то самое искажение, которое не дает считать людьми».
Но в то же время они были красивы. А ещё невероятно горды и уверенны в себе. Если кто и мог быть расой, изначально жившей в Тайоганори, то именно они. Кожа у них была светлее, чем у нынешних жителей империи, а глаза… Голубые, зеленые, сиреневые… Такого не увидишь тоже нигде.
— Мы умели летать, — глухо донесся голос Сацуджинши. — Люди под небесными островами завидовали нам. Они всегда хотели подняться выше, чем дала природа.
Я ойкнула, когда меня ухватили и потянули вниз. В ушах засвистел ветер, по глазам ударила сочная зелень плодородных долин и покатых вершин. Появились золотистые домики с изогнутыми крышами, аккуратные города, жёлтые пастбища. Среди них ходили люди, очень похожие на нынешних жителей Тайоганори.
— Вы были их богами? — спросила я, не в силах отвести взгляд от высокого мужчины в красной одежде и с черными волосами, перехваченными кожаным ремешком. Он пристально смотрел куда-то вверх, прищурив карие глаза. Левая рука была сжата в кулак.
— Глупости. Кодай-но не были богами. Мы просто были детьми этого мира. Первыми детьми. И жили на своих небесных островах, временами спускаясь на землю и делясь своими знаниями. Но не все хотели знать больше. Не все принимали дары крылатых людей. Были те, кто хотел занять наше место, считая, что нам все легко дано.
Сацуджинша замолчал. Я всматривалась в мужчину в красной одежде и понимала, что где-то его видела.
«Ты не могла никого видеть из местных жителей, — тут же одернула себя. — Они давно умерли».
Мужчина резко развернулся и направился к дому. В походке мелькнуло снова нечто знакомое. Да что ж такое! Где я могла это видеть?
— Что, Аска, узнаешь? — тихо рассмеялся рядом Сацуджинша и провел когтем вдоль моего позвоночника.
Я вздрогнула, желая отодвинуться, но тут… Шиматта! Как же я сразу этого не поняла!
Император Шунске Кса-Каран да продлят боги его дни… Хотя, учитывая, что боги его знать не хотят, пусть будет как будет.
Разумеется, это был не он, но в том, что предок нынешнего государя — сомневаться не приходилось. Я пристально наблюдала за мужчиной, вошедшим в дом. Оказалось, могу видеть сквозь стены. Изумрудный свет Сацуджинши делал что-то со зрением.
Мужчина открыл тайник в стене и достал круглую нефритовую печать размером с ладонь. Посмотрел на неё, поджал губы и сжал в руке.
— Среди наших тоже были предатели, — прошептал за моей спиной Сацуджинша, и почему-то от каждого слова резало словно ножом. — Считали, что нужно что-то менять, стоит быть ближе к жителям долин… А на самом деле просто рвались к власти.
Печать в руках мужчины по имени Каран вспыхнула опаловым светом, отражаясь в его тёмных глазах.
— Ни один смертный не мог сопротивляться свету Кодай-но, — звучал голос Сацуджинши. — Мы всегда были сильнее. А Каран мечтал о новой жизни, ему было тесно в земных рамках.
— Он хотел быть крылатым, — произнесла я, больше утверждая, чем спрашивая.
Иначе откуда все эти титулы? Да и вокруг все время находились те, кто мог в любой момент воспарить на небеса на свои чудесные острова, соединённые золотыми цепями.
Картинка перед глазами померкла, я снова стояла в храме мертвого города.
— Что произошло с вами? — хрипло спросила я.
Сацуджинша молча проковылял к трону и опустился на него. Все эти фокусы с мгновенным перемещением явно высасывали из него силы. Я терпеливо ждала. Нужно было разобраться во всем происходящем.
— Физически люди не могли победить, — устало произнес он. — Как бы ни пытались. Поэтому пошли на хитрость и подлость. Многие из нас не ждали подобного.
Я напряженно слушала, стараясь не упустить ни одной детали. Вряд ли мозг запомнит всё, но хоть что-то!
Сацуджинша бросил на меня взгляд, в котором были горечь и усмешка.
— Проклятия. Каран и его приспешники сумели обратиться к тем силам, что дремлют, сохраняя гармонию. Силам разрушения. Только сама понимаешь, что от этого пошёл перекос мира.
Понимаю. Мы все прекрасно знаем, что нормально жить возможно только тогда, когда созидание и разрешение уравновешивают друг друга. Если усилить что-то одно — быть беде.
— Всех Кодай-но прокляла сама земля Тайоганори, — произнес Сацуджинша. — Даже тех, кто помогал Карану. Он был всего лишь человеком и не сумел верно рассчитать силу тех, кого позвал.
— Что в итоге с вами стало? Не все же погибли, — сказала я.
Он качнул головой.
— Кто был слабее, умер сразу. Кто не сумел принять себя, изуродованного проклятиями, убивали себя сами. Остались самые беспринципные или… те, кому было, чего ждать.
Я без слов понимала, что речь идёт о мести. Ведь это та сила, которая может двигать вперед очень долго. Другое дело, что не всегда после мести приходит удовлетворение.
— Остались такие, как вы, — все же, подумав, произнесла. — И те, кто сумел приспособиться.
Сацуджинша кивнул.
— В определенном смысле. Некоторые всегда умели играть одновременно на двух сямисэнах.
Я невольно улыбнулась. Надо запомнить, хорошее сравнение.
— Дайте угадаю, среди них были те четверо, которые как раз сейчас считаются богами Тайоганори.
Сацуджинша внезапно фыркнул вполне по-человечески.
— Они самые.
Оставалось только поаплодировать находчивости. Только вот…
— А как же так вышло, что Каран и люди, ненавидевшие Кодай-но, сделали их своими богами?
Нестыковочка, однако. Правда, судя по физиономии Сацуджинши, он ждал этого вопроса, потому что даже не задумался.
— Даже проклятые мы сильнее людей. Когда Каран понял, с кем связался, и есть риск погибнуть людям, то сдал назад и заключил сделку с четырьмя.
— Плетунья, Ошаршу, Трёхрукий, Дайске-с-костылём, — пробормотала я.
— Да, теперь их так называют. Последний, кстати, был среди тех, кто помогал будить разрушительные силы. Но вовремя сообразил, чем все это может закончиться и вмиг перестроился.
— Кто бы сомневался…
— Он первый сумел сковать проклятие в своём теле так, что оно не разрушило его, хоть и значительно изменило.
— То есть вышло все равно, что Кодай-но выше людей, — протянула я.
— Да, но они практически не пересекаются с людьми. Потомки Карана полностью владеют человеческими пределами. Правда вот… Никто не подумал, что после такого выплеска разрушительных сил ничего не будет как прежде. Появились Те, Без имени.
Я во все глаза уставилась на Сацуджиншу. Что? То есть эти вообще идут