— Думаю, потому что твой папа первым предложил мне руку, — ответила Харриет.
— Я рада, что он женился на тебе, а не на тете Саманте, — сказала Нони, и Харриет почувствовала, что снова ступила на зыбкую почву.
— Насколько я понимаю, твоя тетя овдовела совсем недавно, так что это вряд ли произошло бы. — Харриет понимала, что ответ ее прозвучал слишком натянуто, но, хотя детское чутье Нони и подсказывало ей, что между Самантой и отцом существовали, а может, до сих пор существуют какие-то взаимоотношения, девочка приняла это объяснение без споров.
— Только вот… Странное какое-то чувство возникает, когда они вместе, как будто они ненавидят друг друга, но дядя Рори говорит, что это частенько означает совершенно противоположное.
Харриет молча наблюдала восход луны. Дверь на террасу открылась, и раздался голос Даффа:
— Харриет! Ты где? Все еще на улице?
Они встали и пошли к дому. Узнав в маленькой фигурке свою дочь, Дафф очень удивился:
— Я не знал, что ты тоже здесь, Нони. Чем это вы тут занимались? Бросили гостей без внимания и поддержки, — рассеянно добавил он.
— Тетя Саманта уехала? — холодно поинтересовалась Нони и, когда папа ответил, что да, с нескрываемым облегчением выдохнула: — Хорошо! — и побежала в дом.
— Надеюсь, Саманта не обидела тебя своими легкомысленными замечаниями по поводу сирот, — сказал Дафф.
Харриет сняла пальто и бросила его на стул.
— Нет. Насколько я помню, она не давала никаких комментариев, только сказала, что это многое объясняет, в основном имея в виду твою свадьбу. Извини, что выдала правду, не подумав.
— Ради бога! Ты что, воображаешь себе, что я стыжусь твоего происхождения? — воскликнул Дафф. — Если такой вопрос и всплывет, то я буду первым, кто публично выразит свою признательность приютам!
— Хорошо сказано! — ответила Харриет, и он бросил на нее быстрый вопрошающий взгляд.
— Тебя что-то расстроило? Нони — она опять была несносна?
— Ничто меня не расстроило, а Нони очень мила. Мне кажется, она просто одинока.
— Я знаю это, все время чувствую за собой вину, но никак не могу до нее достучаться.
— Агнес говорит, что она помешана на тебе.
— Агнес, как и многие ей подобные, имеет свою точку зрения на то, какими должны быть любовь и уважение. Кажется, что ты, Харриет, тоже придаешь слишком большое значение сплетням слуг. Не пытайся вмешиваться в то, чего не понимаешь, — в очередной раз посоветовал Дафф, и Харриет подумала, что это смахивает на предупреждение не вмешиваться в его отношения не только с дочерью, но и с кем бы то ни было вообще.
Глава 8
Этот вечер стал для Харриет еще одной вехой на пути к взрослой жизни. Суета и приготовления, которые заполнили собой все последующие дни перед Рождеством, оставляли мало места для размышлений. Но Харриет понимала, что изменилась не только она сама, но отношения с окружающими. Теперь она воспринимала Саманту такой, какой та была на самом деле, — опасная привлекательная хищница; теперь она видела себя глазами Даффа — простодушный ребенок с романтической чепухой в голове.
Она не винила мужа за то, что он все еще желал того, что, как ему казалось, ушло из его жизни — ведь такова человеческая природа. Она даже не винила Саманту — той просто не хотелось быть отвергнутой. Харриет винила только себя — именно она приняла предложение, разбившее ей сердце и принесшее одни разочарования.
Ну ладно, — уговаривала себя юная жена, — время еще не пришло. Кроме того, она уже получила кое-что взамен. Нони, с той самой встречи у озера, казалось, напрашивалась на дружбу; даже заносчивый Курт позволил вытащить колючку из лапы и стал везде ходить за ней следом. Да и Рори, этот очаровательный повеса, который являлся прямым виновником событий, произошедших с того самого летнего дня, относился к ней очень тепло и явно получал удовольствие от ее общества. Вместе с ним в замок пришли смех и веселье, он как бы ожил, и приготовления к празднику шли полным ходом.
Дафф чувствовал себя изгнанником в своем собственном доме. Он знал, что благодарить за это некого, кроме себя самого, ведь гораздо чаще у него получалось остудить глупый энтузиазм молодых, чем включиться в веселье. Однако перемены, произошедшие с Харриет, ранили его так же, как раньше изменения в поведении Нони, когда Рори переступал порог их дома. Впервые он почувствовал зависть к тому, как легко его кузен сходится с окружающими людьми, к его дару создавать вокруг себя непринужденную атмосферу.
— Не собираешься снова отдать сердце Рори? — спросил он Харриет как-то вечером перед ужином, когда та позвала мужа помочь ей застегнуть платье — неделю-две тому назад такое даже и вообразить было трудно.
— Конечно же да! Рори может украсть сердце любой женщины, просто напомнив, что она — женщина, — легкомысленно бросила она, но тут же поняла, что для Даффа слова ее имели другой смысл.
Он застегнул «молнию» слишком грубо и развернул Харриет к себе лицом.
— И это, полагаю, шпилька в мою сторону.
Глаза ее расширились.
— Я и не собиралась насмехаться над тобой, просто сорвалось.
— А я думаю, да. Не дай Рори вскружить тебе голову, хорошо?
— Мне не так-то легко вскружить голову. Я прошла суровую школу, — возразила жена, и Дафф с облегчением улыбнулся ей.
— Может, ты и воспитывалась в подобных условиях, но не думаю, что это научило тебя стойкости, — ответил он, и Харриет опустила глаза, глядя на него сквозь ресницы.
— Во мне гораздо больше стойкости, чем ты думаешь, и, может, даже больше, чем надо, — сказала она, вспомнив тот подслушанный разговор. Харриет не могла знать, что в свете последних событий муж догадывался, о чем она думает.
— Не накручивай фантазии вокруг того, что плохо понимаешь, — в очередной раз посоветовал он и сжал ее плечи, как будто им овладело настойчивое желание тряхнуть Харриет, и ее охватила та нервная дрожь, которой она не могла противостоять, когда муж отчитывал ее за что-нибудь.
— Нет, Дафф, — покорилась она по привычке, и он таки тряхнул ее.
— Кончай смотреть на меня так, как будто я задал тебе взбучку, как ребенку!
— Но ты и вправду обращаешься со мной именно так! — мягко проговорила она. — Ты хочешь видеть во мне малыша!
— Так лучше для меня, по крайней мере пока. Но не думай, что я не вижу, что творится у меня под носом. — Если это и было предупреждением, что заигрывания Рори не очень-то ему по вкусу, Харриет не приняла его всерьез, потому что ничто не мешало мужу, захоти он этого, поухаживать за ней.
— Поцелуешь меня? — спросила она, оставляя без внимания его фразу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});