Тетка Марина запретила им даже думать идти по степи ночью и заставила путешественников лечь спать. Те пошептались и легли, положив мешок под подушку, чтобы ночью убежать. Но проснулись они лишь утром от нетерпеливого лая собак.
Тетя Марина покормила и мальчиков и собак. Ребята и ей обещали обязательно принести щенка фокса. Дома у них пять щенят.
На дрезине, на которой утром привезли шпалы, Юхим Петрович повез друзей вместе с собаками к станции Эрастовка. Мальчики попросили остановиться вблизи Грачьей рощи, у дальнего конца пруда — отсюда им ближе. Юхим Петрович было заспорил, да разве Юру с Алешей переспоришь? Они, конечно, понимали, что обходчик прав — со станции ближе. А если они встретят на станции того самого жандарма и он отберет револьверы?..
На прощанье «Тарас Бульба» и «Наливайко» обещали не только щенка, но и деньги за проезд.
— Лучше горилки! — засмеялся Юхим Петрович, но сразу же поправился: — Водки не надо, а щенка принесите на станцию кассиру. Або ж дайте знать, я сам зайду.
И снова они идут, даже бегут по степи. И снова светит солнце, журчат песни жаворонков, сюрчат суслики и ветер ведет хоровод.
По пути они раз двадцать пробовали выстрелить, но курок не взводится, хоть плачь! А разве может быть сюрприз без пальбы? И тогда они решили перенести салют на завтра, когда исправят курки.
Во рву, отделявшем опытное поле от степи, они зарыли револьверы и обе коробки патронов, завернув все в бумагу.
Домой они шли, побаиваясь.
Конечно, были крики, слезы, расспросы, упреки… На этот раз не избежать бы Юре трепки, если бы не его чистосердечное раскаяние. Он признался во всем с самого начала: как они в прошлом году решили пойти к горизонту, чтобы посмотреть, что за ним, и что к горизонту, на край света, чтобы поддержать небесный свод, ходил Геракл. Юра подробно рассказал о вчерашнем их походе: как они увидели настоящую лисицу, как встретили обходчика, как поезд зарезал зайца, как собаки охотились на барсуков, а Гром — обжора. Юра рассказал и о ночевке у обходчика, где их накормила тетя Марина, а потом подвезли на дрезине. А за это они подарят Юхиму Петровичу щенка. Папы не было, поэтому о кладе Юра умолчал. И он и Алеша решили, что рассказ о кладе должен прозвучать в громе выстрелов.
Мама, Ариша и дядя Яша прикинули, сколько верст они прошли — получилось чуть ли не тридцать!
Теперь все наперебой старались объяснить Юре, что такое горизонт и земной шар. Он быстро соглашался со всеми, лишь бы его поскорей отпустили.
После умывания и завтрака, взяв с него честное слово, что он не убежит сейчас же со щенком к обходчику — ему это разрешат потом и помогут, — его отпустили погулять.
Глава V. НАВАЖДЕНИЕ
1
Юра и Алеша вбежали в мастерскую. К сожалению, дядько Антон был не один. Фомич, помешивая стоявший на плите столярный клей, язвительно спросил:
— А где ваше «здрасте», уважаемые слесари-плотнички, будущие работнички?
— Здравствуйте! — дружно крикнули мальчики.
— Так, так! Когда я был мальчонкой, — продолжал Фомич, — как сейчас помню, наш мастер Елистрат Лукич еще вон где шествует, а мы, ученики-подмастерья, уже шапки долой и низкий поклон бьем, полное, что ни на есть, уважение мастеру кажем. А ежели ты «здрасте» не можешь из себя выдавить, значит, ты мастера ни в грош не ставишь. Мастер будет учить, а ты будешь нос задирать, вполуха слушать. Негоже… Слышь, Антон, разве занятия с этими ветролетами сегодня начинаем?
— С четверга! — бросил слесарь, не оборачиваясь.
— Мы ходили г-горизонт смотреть! — заговорщическим тоном похвастался Алеша.
— Да ну! — Лицо Фомича изобразило такой восторг и удивление, что мальчики сразу почуяли издевку.
— Эх, ты! — Юра бросил испепеляющий взгляд на друга, забывшего уговор, внезапно ошеломить дядька Антона… Но раз такое дело — не отдавать же славу другому.
И Юра поспешил рассказать о том, что ни дядя Яша, ни тетя Оля, ни мама, ни даже журналы не смогли толком им объяснить, что такое горизонт, и они решили узнать об этом сами. И если бы на горизонте облака вплотную смыкались с землей, как однажды зимой, то они не побоялись бы влезть на небо и сделать открытие.
При этих словах Фомич захохотал. Хлопая себя по животу, по груди, вытирая слезы, он словно кудахтал, как наседка, и повизгивал, как Джоли. И это было очень обидно.
— Ой, потешили! А я и не знал, что вы божьи угодники, коих господь бог сподобил живыми вознестись на небо…
— Не господь бог, а смерч. Он делается из воды и тучи, — объяснил Юра. — Получается плотный столб. Смерч даже людей и лодки поднимает высоко в небо.
— А может быть, вы юродивые, что наследуют царство небесное. А мне и невдомек! Ох, потешили!
— Вы просто не знаете, что такое смерч! — крикнул Алеша.
Фомич долго бы насмехался, да подгорел клей…
Юра подошел к дядьку Антону и попытался перехватить его взгляд, но тот уставился в жужжащий станок. Юра толкнул слесаря локтем раз, другой и, когда Антон Семенович сердито посмотрел на него, начал подмигивать попеременно то одним, то другим глазом, затем покосился на дверь в локомобильную и состроил страшную рожу. Он изо всех сил давал понять, что произошло нечто страшно интересное, о чем надо поговорить наедине.
— Що, зубы болят? — участливо осведомился слесарь и продолжал сверлить.
Юра таинственно приложил палец к губам и осторожно, стараясь, чтобы не заметил Фомич, показал на дверь.
Дядько Антон снисходительно усмехнулся, провел пальцами по щетинистым усам. Опять мальчишеские тайны. Некогда, да ведь не отвяжутся. Он остановил станок и направился в локомобильную. Юра не отставал. Алеша вошел вслед за ними и бесшумно задвинул засов двери.
— Шоб коротко та ясно! Срочно зробляю аппарат для лаборатории. Нема часу байки балакать.
Слесарь зацепил ногой табуретку, придвинул и сел возле углового столика.
Мальчишки понимающе переглянулись, выхватили из-за пазухи свертки, сорвали бумагу и, наставив на дядька Антона револьверы, дружно крикнули:
— Руки вверх!
Дядько Антон вскочил, словно взорвался. Так, по крайней мере, показалось и Юре и Алеше. В следующее мгновение они с удивлением увидели свои револьверы в руках дядька Антона. Такого они никак не ожидали. Лишиться револьверов? Никогда! Они ринулись в атаку.
Юре удалось вскочить на постамент локомобиля. Он даже дотянулся до своего револьвера, поднятого вверх. Алеша влезал по ноге дядька Антона, как по дереву. Оба шептали: «Отдай! Отдай!..»
Дядько Антон, державший в каждой руке по револьверу, поднимал их, как казалось мальчикам, к самой крыше. Юре все же удалось ухватиться за свой револьвер, но в следующий момент он уже лежал на полу рядом с Алешей. Но это их не обескуражило — они снова дружно устремились на врага.