— Могу. Герпес, иди на пляж и не тревожь людей в неподходящий час.
— Ай да, красава, даже в рифму. А можешь еще раз? Даже с таким содержанием, но с настоящим именем.
— Могу, — с ответной улыбкой произношу я.
— Но не будешь.
— Но не буду, — соглашаюсь я, наблюдая за его реакцией.
— Вот ты чувствуешь, как тонко я тебя чувствую?
— Я чувствую, что хочу вас ударить. Зачем это сделали? Ну вот зачем?! Не могли дать мне спокойно пожурчать, а уже потом явиться, когда я бы натянула эти долбаные плавки?!
— Если бы между нами был ручеек, когда я появился, ты бы чувствовала себя реально неловко. А так я вывожу тебя из зоны комфорта. Ты выглядишь более живой, а не как робот. Сама не чувствуешь? Кстати, собранный тобой навозник — не пригоден ни в волшебный порошок, ни в пищу. Он старый. Его шляпка уже в процессе аутолиза. Ты просто не успеешь донести эти грибочки до дома, они тупо превратятся в чернильную жижу. Или у тебя цель использовать его как в старые времена в качестве чернил? Кстати, правильно говорить копринопсис атраментария, а не артраментария, — ну какая же скотина!
— Цель…, — перевожу взгляд на свои руки, сжимающие мерзопакостные грибы. Да, цель у меня все-таки появилась вот прямо сейчас. — Если не ошибаюсь, эти грибочки применяются в качестве мази от дерматитов и фурункулов. А у вас, Сергей Александрович, по всему телу что-то, что напоминает именно… дерматит. Поэтому, надо принимать помощь от почти девственного леса.
Какая-то секунда и я с превеликим удовольствием размазываю грибы по его груди, а затем и по щекам. Удивительно то, что он не бьет меня по рукам и не пытается никак остановить сей неприятный момент. Стоит и стойко терпит, при этом едва заметно улыбаясь.
— Полегчало, Полина Сергеевна? — вполне серьезным голосом произносит Алмазов, убирая большим пальцем с губы кусочек гриба. Да, видимо я чуточку вошла во вкус и переборщила.
— Не сказать, чтобы очень, но мне понравилось, Сергей Александрович.
— Это хорошо, что понравилось. А теперь беги, Полина.
— В смысле?
— В прямом — беги. Считаю до десяти, и то, только потому что на тебе не кроссовки. Если успеешь добежать до спуска с горочки — сегодня больше не пристаю. Не успеешь — буду совершать с тобой половое непотребство здесь и сейчас, в лесу.
— Ага. Так я и поверила.
— Беги, Полина. Один, два, три, четыре… — делает многозначительную паузу, смотря на меня в упор. — Беги, дуреха, я не шучу. Пяяять…
И почему-то на протяжном «пять» я ему действительно поверила и… побежала.
Глава 14
Бежать в босоножках, пусть и на очень маленьком и вполне себе удобном каблуке, все равно оказалось малоприятным занятием. Вообще, если уж быть честной перед самой собой — бегать я не люблю. И делаю это только для того, чтобы папе было приятно. Через несколько секунд самого худшего забега в моей жизни, я сделала ошибку, а именно — обернулась. Этой небольшой заминки хватило, чтобы в следующий момент зацепиться лямкой платья о ветку. Ладно бы просто зацепилась, но она больно оцарапала мне кожу. Это не только приостановило меня, но и отрезвило. На кой черт я повелась на этот забег?! Ну не будет Алмазов со мной ничего делать. Не такой он. Это всего лишь игра. Не будет и точка. Не припомню, чтобы когда-то была так зла на саму себя. Он играет со мной, его это заводит, а я ведусь как ребенок. Равнодушие — вот что его быстро отвадит от пристального внимания в мою сторону. Вот только, как быть равнодушной, когда я даже смолчать не могу на его слова? Это что, получается меня это тоже заводит?!
— Полиночка, ты что так быстро сдалась? — слышу позади себя насмешливый голос, но оборачиваться не спешу. Поправляю лямку от платья и, переведя дыхание, уверенно поворачиваюсь к Алмазову. — Я могу расценивать это как согласие на секс? — черт возьми, как можно быть равнодушной, когда перед тобой стоит измазанный грибами полуголый мужик в шлепках с дурацкой надписью на плавках?
— Только после анализов и справки из кожно-венерологического диспансера. И да, анализы должны быть все свежие, реально сданные, а не подделанные подружкой, с которой вы возможно сношались, и которая по старой памяти выдаст вам липовую справочку. Не забудьте про скрытые инфекции. И чтобы я была уверена в подлинности анализов, предлагаю вам сдать все это в папиной клинике. Так уж и быть, я выбью для вас пятидесятипроцентную скидку, как для сотрудников.
— О, скидка! Обожаю это дело.
— Ладно, Сергей Александрович, пошутили и хватит. Я приношу свои извинения за то, что вас испачкала, хотя считаю, что на пятьдесят процентов вы это заслужили. В любом случае, давайте все это закончим и каждый пойдет своей дорогой, хорошо?
— А ты свой телефон покупала по скидке?
— Саратов, — зло бросаю я.
— В Саратове по скидке?
— Саратов — такой же нелогичный ответ, как и ваш ответ на мой вопрос. Так понятнее?
— Вполне, — едва заметно улыбаясь, произносит Алмазов. — И все же, мне очень нравится твой телефон, где покупала? — достает руку из-за спины, демонстрируя мой мобильник.
— Сукин сын.
— Я?! — наигранно удивляется Алмазов, подходя ко мне ближе.
— Не вы. Доллар.
— Доллар? А что он позади меня стоит?
— Да, доллар. И нет, не стоит, просто… подрос, зараза. А я хотела купить, да не успела, вот вспомнила об этом.
— Понятно, — протяжно произносит Алмазов, проводя пальцем по телефону. Да ладно, ничего страшного, пароль-то он мой не знает. Главное не истерить и не показывать, что меня это хоть сколько-нибудь волнует.
— Наверное, Симба?
— Что, простите?
— Пароль? Симба?
— Сейчас секундочку, я сильно-сильно разбегусь и скажу вам его.
— Не надо разбегаться. Бегаешь ты хреново, наверное, халтуришь с папой хирургом всея Руси.
— Я-то может и халтурю, но вас бы мой папа в два счета обогнал, несмотря на разницу в возрасте.