class="p1">— Не печалься, — увещевала богиня ее, — и отбрось мысли о том, что относится к воплощенному состоянию.
— О богиня! — вскричала девушка. — Милостью твоей дано мне узнать от этой святыни, что прежняя дочь царя воплотилась ныне во мне. Но умоляю, поведай, кем же в воплощенье этом стал Рагула, супруг мой прежний?
И вот о чем поведала девушке богиня.
6. Рассказ о том, что произошло некогда с Лакшми и принцем Рагулой
Давным-давно, в рожденье прежнем твоем, когда звалась ты Лакшми, произошла у тебя с мужем твоим, принцем Рагулой, легкая любовная ссора. Случилось это в одном из прекрасных дворцовых садов в то время, когда нежный вечерний ветерок уже смягчил полуденный зной. Принц, желая скорее покончить с размолвкой и вновь насладиться твоей нежностью, опустился на траву и стал ласкать твои ноги. И в это самое время с неба опустился вдруг Садхучакра, великий буддийский муни, приводящий в движение колесо закона[226] и тогда направлявшийся на Цейлон. Увидя его, ты задрожала всем телом, забилась в исступлении от такой нежданной благодати, пала ниц к ногам его. Но Рагула не понял, что происходит. Он вскипел от гнева и крикнул:
— Эй, это еще кто явился сюда?!
Ты ужаснулась такого святотатства, закрыла мужу рот ладонью и быстро зашептала ему:
— Что ты, что ты! Ведь это счастье для нас! Столь великий к нам с неба снизошел. Страшным грехом будет, если мы не склонимся оба пред чудными цветами стоп его, если за это пришествие не возблагодарим его.
Потом, обратившись к муни, ты сказала:
— Мы, рабы твои, склоняемся пред стопами твоими божественными. Соблаговоли, о великий, вкусить от трапезы нашей.
Муни отведал стряпни твоей и молвил:
— Женщина! Заслуга этого деянья твоего в будущем не исчезнет; наступит время, и она прервет цепь рождений твоих[227].
Вот что случилось с тобой, когда ты была Лакшми. Рагула же в этом рожденье стал принцем Удаякумараном, и, поскольку прежде он был супругом твоим, дух его и ныне стремится к тебе[228]. Потому принц так настойчиво домогался тебя в саду Упавана. И твой дух, о девушка, к нему тяготеет. Но чтобы твердо стать на путь праведный, это тяготение следует искоренить — для того и принесла я тебя сюда, к Буддха-Пидике. Однако это еще не все, слушай дальше.
Сестры твои по рождению прежнему, Тарей и Вирей, однажды сподобились лицезреть великого буддийского муни по имени Араваназадигал. Он рассказал им о своем паломничестве на вершину горы Падапангаджа[229]. Там некогда Будда всем живым существам проповедовал, чтобы их освободить от страданий, и след стопы своей там оставил. Обе женщины тотчас поспешили взойти на ту вершину, за что в теперешнем их рожденье им было даровано вновь друг с другом и с тобой соединиться. Так знай же: ныне Тарей матерью твоею стала, а Вирей — Судамати…
7. О том, как Манимехалей получила волшебный сосуд и вернулась к себе в город
— Ну что ж, теперь ты знаешь все, что в прошлом было с тобой и с близкими твоими, — продолжала богиня. — Ты предана дхарме. Но этого ведь мало! Ты должна дхарму проповедовать и притом побеждать в споре приверженцев иных религий. Однако вряд ли кто вступит с тобою в спор о вере; всякий подумает: «Молодая девушка для диспута едва ли пригодна, скорей она пригодна для чего-нибудь другого». Поэтому для прений таких следует тебе принимать чужое обличье. Вот тебе три мантры — три заклинанья — открываю я. Первая мантра позволит тебе принять любой облик. Вторая мантра — лишь слова ее произнесешь — подымет тебя ввысь в небо; а по небу ты любого места вмиг достигнешь. Третья мантра утолит голод тела твоего.
Научив девушку трем мантрам, богиня Манимехалей скрылась в небесах.
Манимехалей, радостная от свидания с богиней своей, стала гулять по песчаным дюнам и по тенистым рощам, что притаились возле маленьких прохладных водоемов. И тут вышла к ней женщина, хранительница святыни Буддха-Пидики:
— Что ты бродишь здесь, о девушка, одна, словно выброшенная на берег после кораблекрушенья?
— О ты, подобная золотой лозе, что вкруг райского дерева кальпака[230] обвилась, слушай же, что я тебе скажу, — отвечала Манимехалей. — В прошлом моем рожденье на земле я звалась Лакшми и была женой принца Рагулы. В этом же рожденье я родилась у Мадави, той блудницы, что своим танцем веселила горожан. Ныне зовусь я Манимехалей. А моя чудесная тезка, богиня Манимехалей, сюда принесла меня, чтобы я узнала у святыни тайну прошлого моего. Ты спросила: «Кто ты?» О бутон золотой, я все тебе рассказала. Теперь я спрошу: «Кто ты?» Говори, я жду твоего рассказа.
Двипатилака[231] отвечала ей так:
Остров есть[232] в море другой, близ этого он лежит.
Ратнадвипа зовется он, есть на нем Самантам-гора.
На вершине этой торы созерцала я стопы того,
Кто море рождений своих сумел пересечь[233], перейти;
За это[234] ныне царь богов[235] повелел мне святыню хранить,
В которой оставил дхармы царь[236] стопы своей вечный след.
Кто увидит его хоть раз, тот сумеет все тайны постичь
Прежних рождений своих.
Но как мало, о девушка, тех, кто смог этот след узреть,
Кто зрячий, без поводыря дхармы путь разыскал.
И ты — одна из них, о росистых цветов венок!
Знай же, поблизости здесь есть Гомукхи — прозрачный пруд.
Он в небо глазами глядит лилий белых и голубых.
Каждый год в водоеме том появляется чудный сосуд.
Амудасурабхи — имя ему, в нем рис не иссякнет вовек[237].
B полнолунье второй луны, в день рождения Будды,
господина древа Боддхи[238], он
Появляется — чудный сосуд.
Знай же, нежная, этот день наступил, и сосуд будет твой,
Из него сколько хочешь бери, он восполнит все, что взяла.
А историю этого чуда расскажет тебе Араванан[239] — великий аскет[240].
Радостная побежала Манимехалей к пруду. И волшебный сосуд оказался в руках ее. Горячо возблагодарила девушка великого Будду и святыню его Буддха-Пидику. А Двилатилака поведала ей историю сосуда.
Однажды, в давние времена случилась в Индии страшная засуха. Измученные голодом, бродили люди, надеясь найти хоть крохи какой-нибудь пищи. Дошло до того, что голодные собрались